Во второй части книги, посвященной военно-техническим связям СССР со странами Варшавского договора, ВПК которых стало частью единого блокового ВПК (и, видимо, это единство особо и подорвало его после краха Варшавского блока), Анголой, Кубой, Гвинеей-Бисау, Намибией, Египтом и т. п., автор исследовательски менее щедр. Преобладают короткие параграфы-комментарии к нескольким рассекреченным бумагам о поставках вооружений и техники в подобные страны – без внятной истории, контекста и общего плана.

Одно, очевидно, более всего беспокоит автора – утверждение какой-то особой властной роли лидеров ВПК в управлении СССР, отдельной от военно-партиино-политически-правительственной верхушки. Как бы то ни было, но этот ракетно-физически-ядерный миф звучит не убедительно: высшая интегральная власть в СССР состояла из зубров, десятилетиями, сквозь взаимную репрессивную борьбу кланов, строивших именно тотальную мобилизационную экономику, а советская наука и ВПК всегда и за страх, и за совесть служила своему государству под руководством этих зубров. И, образно говоря, в реализации государственных интересов союз Берии и Сахарова был иерархичным и нерушимым. Умерли сталинские зубры Л. И. Брежнев, А. Н. Косыгин, Д. Ф. Устинов – и умер СССР, без коего советская наука и ВПК не проявили никаких инстинктов: ни власти, ни реставрации.

Южная Осетия и переделка постсоветского мира[6]

Интервью с Рональдом Суни

Хачик Мурадян: Поговорим об освещении конфликта между Россией и Грузией ведущими американскими СМИ.

Рональд Суни: Ведущие СМИ полностью оторваны от реальности. Они повторяют линию президента, правительства и кандидатов в президенты. Когда же они пытаются предложить свое осмысление конфликта, эти СМИ используют штампы, вроде «русского империализма» и «русской агрессии». Они воспроизводят старые штампы времен холодной войны, и в результате складывается совершенно неверное прочтение ситуации.

После ряда событий начала 1990-х годов Россия, в соответствии с международными соглашениями, выполняла миротворческую миссию, отделяя грузин от абхазов и осетин. Она подходила к выполнению своей роли довольно ответственно, поддерживая мир в регионе. Если говорить абстрактно, Россия действительно не слишком печется о территориальной целостности Грузии и она действительно нанесла удар по суверенной демократической стране. Но в таких рассуждениях упускается главное, а именно – что Россия поддерживала мир в этом регионе на протяжении многих лет.

Этот кризис был вызван действиями Саакашвили. Это он нанес ракетный удар по Цхинвали, столице Южной Осетии. Момент для нападения был выбран очень точно: Буш и Путин были тогда в Пекине, а Медведев – в круизе по Волге. Об этих важных деталях многие умалчивают.

Ведущие СМИ говорят об империи и империализме. Но на самом деле Россия осуществляет простую гегемонию. Она хочет господствовать в своем ближнем зарубежье точно так же, как Соединенные Штаты хотят господствовать в Латинской Америке, хотя американцы стремятся еще и к глобальной гегемонии.

Русские хотят сохранить status quo. Они хотят сохранить в Абхазии и Южной Осетии ситуацию замороженного конфликта. Это работает на них. Они могут вызывать раздражение Тбилиси, мешать Грузии полностью интегрироваться с Западом и препятствовать ее вступлению в НАТО. Для русских членство Грузии в этом военном альянсе означает катастрофу. Прибалтика, многие страны Восточной Европы и Турция уже в НАТО. Если прибавить к этому Грузию, то по всем западным и южным границам Россия будет граничить со странами-членами НАТО. Для великой державы, вроде России, это неприемлемо.

X. М.: Как вы объясняете ответ России на нападение Грузии на Южную Осетию?

Р. С: За последние пятнадцать лет Россия перенесла множество унижений. Распад Советского Союза приветствовали разве что либералы, а под либералами в России понимаются правые, предатели. Соединенные Штаты обещали не расширять НАТО в Восточной Европе, но своего обещания не сдержали. В свою очередь, так называемые «цветные революции» в Грузии, на Украине и в Кыргызстане вызывали у русских опасения. Они считали эти революции результатом западного вмешательства, искусственными событиями, вызванными Западом для того, чтобы привести к власти антироссийских политиков, вроде Саакашвили и Ющенко. Теперь, несмотря на возражения Москвы, Косово получило независимость. После колоссального чувства унижения и утраты влияния пришел Владимир Путин, цены на нефть взлетели вверх, русские начали делать деньги, страна на подъеме, и они вновь стали наращивать мощь. Если вы прислушаетесь к нынешней российской риторике, вы услышите, что после многих лет унижения они вернулись и больше не позволят собой помыкать.

X. М.: Что, как вы думаете, станет делать Путин после этой демонстрации силы?

Р. С: Я думаю, русские ясно дали понять, что это не они выбрали конфронтацию. Они имеют достаточно тесные связи с международным сообществом и не хотят возврата за какой-то «железный занавес». Они не хотят оказаться в изоляции.

X. М.: А что вы думаете о реакции Запада?

Р. С: Думаю, не случайно, что Саркози, Меркель и другие европейские лидеры и дипломаты приезжали в Москву для решения этой проблемы. Европейцы считают Россию частью Европы. И они не придерживаются столь жесткого курса, как администрация Буша.

Надо отметить, что администрация Буша находится под большим влиянием Чейни. Первое заявление Буша было не слишком жестким, но затем он и правительство заняли линию Чейни.

Но Соединенные Штаты и НАТО бессильны в этой ситуации. Они явно не собираются воевать из-за Южной Осетии. У них не слишком много пространства для маневра. Саакашвили начал это, русские приняли вызов и улучшили свои позиции.

Единственное, что теперь могут попытаться сделать Саакашвили и Запад, – это дискредитировать Россию. Конечно, они постараются разыграть эту карту. Они попытаются представить Россию агрессором. И, конечно, русские играют на этот образ. Зачем было бомбить Гори? Они хотели наказать грузин. Они хотели преподать им урок. И, я думаю, они им его преподали. Дни Саакашвили у власти сочтены. О чем он думал? Он очень импульсивный лидер. Народ Грузии боится его, потому что никогда не ясно, что от него ждать. Он играл, и он проиграл эту игру. Когда ты не побеждаешь в войне, которую сам же и начал – как это испытало на себе израильское руководство в Ливане и американское в Ираке, – приходится за это расплачиваться.