Чтобы хотя бы просто стронуться с «мертвой точки» в разрешении этой проблемы, необходимо определить основные аспекты человеческой свободы, так, как это определяют философы (психологи в этом плане, как настоящие профессионалы, о сути говорить избегают – в основном о частностях). Итак:
• Онтологическая (изначальная, врожденная) свобода – открытость человеческого существа ко многим возможным формам бытия. Человеческие инстинкты бедны и слабы, человек должен сам решать, как ему поступить, оценивая ситуацию и выбирая одну из возможностей, действуя сознательно, целенаправленно на основе Разума и Воли. Если же человек постоянно идет «на поводу» только телесных желаний, то чем он отличается от животного? Только большей вредоносностью и опасностью… («Некто дал имя собственному члену– он не хотел, чтоб его действиями руководил незнакомец» – старая шутка. Так и тянет спросить: «Ну что, полегчало?»).
• Психологическая свобода, которая рассматривается как свобода от принуждения (негативная свобода) и собственная свободная воля – свобода и способность хотеть и принимать решения (позитивная свобода). Этот вид свободы – неотъемлемая способность человека и основа человеческого достоинства.
• Практическая нравственная свобода – не присутствует в человеке изначально, а достигается воспитанием и самоконтролем. Это способность контролировать свои наклонности, желания и мотивации, достигая свободы в отношении своих потребностей.
В истории психологии и философии понятие свободы присутствовало в совершенно различных контекстах.
Например, Фома Аквинский говорил о том, что при каждом нашем шаге, в каждое мгновение нашей жизни речь идет о том, чтобы в нас победило свободное решение нашей воли, чтобы мы не поддались слепым влечениям наших страстей. Это фундаментальное положение, так как утверждение в человеке свободы воли подчеркивает отличие человека от животных, открывает для человека сферу свободы. Чем более акты нашей воли находятся в соответствии с интеллектуальным познанием, тем в большей степени воля следует этому познанию и тем она свободнее.
Чем больше наша воля определяется нашим интеллектом, тем более мы являемся свободными. Эта свобода есть антитеза капризности и самодовольства, она основывается на непрерывном воспитании воли в направлении гармонии воли и интеллекта[11].
Здесь важно не только утверждение свободы человека, но и идея воспитания и развития, определяемая свободой и увеличивающая эту свободу.
Для русского религиозного философа Н. Бердяева свобода является исходной и определяющей частью человеческого существования, она – изначальное достояние человека. Трагизм состоит в том, что свобода – это и сущность, и обязанность человека, постоянный выбор между добром и злом, определяющий личность человека. Огромная масса людей совсем не любит свободы и не ищет ее[12].
Современные философы так глубоко не копают. Божественная искра и самореализация их не привлекают. Их интересует в основном рассмотрение психологической свободы человека. Причем «несвободы» больше, чем собственно свободы. В частности, рассматривают различные виды несвободы, точнее, ограничений, накладываемых на свободу человека неконструктивным развитием личности. В сфере общения это:
• презрение к людям или, как противоположный полюс, – «комплекс неполноценности»;
• «комплекс независимости» – человек испытывает ущербность, когда чувствует себя обязанным кому-либо. Еще одно проявление комплекса независимости – желание до всего дойти самому.
В сфере человеческих контактов – это зависимость от представления о собственной личности, складывающегося у людей привычной сферы общения, боязнь показаться отсталым, несовременным или подстройка под ожидания «группы» – коллектива общения.
В сфере формирования мнений и убеждений – это склонность попадать под чужое влияние и склонность к соглашательству из ложно понятого чувства миролюбия, зависимость от общественного мнения: либо консерватизм, как убежище от меняющегося мира, либо приверженность различным предрассудкам.
Отмечаются также несвобода, являющаяся результатом неизглаженныхобид, или, говоря на шершавом языке психологических терминов, неинтегрированных психологических травм, и несвобода слабоволия – беспорядочная зависимость от инстинктов и привычек, а также несвобода, замешанная на неуважении к самому себе – робость. Ибо не может понимать, что значит уважение, и уважать других человек, не умеющий уважать сам себя.
Вообще, зависимость большинства современных людей от чего-либо является почти правилом. Если самый известный вариант зависимости наркомания, то легко и не впадая в преувеличение можно сказать, что современное общество – общество тотальной наркотизации. О какой внутренней свободе может мечтать человек, сидящий на игле, если он к тому же даже НЕ ОСОЗНАЕТ наличие этой самой «подсадки». Но это другая грустная история…
* * *
На каждом этапе развития организм (а личность неотрывно связана с физически телом – т. е. с организмом) характеризуется определенной нормой хаоса (энтропией). Чем выше организация организма (и личности) – тем более упорядочена его структура, его деятельность. Между куском угля и алмазом только одна принципиальная разница – алмаз имеет четкую кристаллическую структуру. Если развитие тела отстает от скорости роста сознания или духовного роста, то такое нарушение естественных пропорций неизбежно вызовет болезненный срыв – и он обычно происходит.
Законы развития требуют, чтобы переход с одного на другой уровень сознания, с одного на другой уровень здоровья происходили последовательно и закономерно. Прыжки через ступени ВСЕГДА заканчиваются чувствительным ударом по носу. В этом отношении прекрасный пример правильного подхода подает учение йоги – в ее классическом виде «Восьмеричного пути», а не нынешних кастрированных вариантов[13], преподаваемых в фитнес-классах. Классическая йога применяла Хатха-йогу и Пранаяму – два раздела, предназначенных для обуздания и укрепления физического тела, в самом начале воспитания адепта. Сначала развивалось и укреплялось физическое тело и этим закладывался фундамент для дальнейшей работы Сознания и Духа. В этом случае дальнейшие переходы сознания со ступени на ступень духовного развития происходят уже на надежной основе развитого тела, готового к подобной работе. И сознание развивается неотрывно от тела. Как там ведет себя сознание без тела, или «чистый дух», – еще ни один к нам не вернулся из «лучших миров» рассказать об этом.
Закономерно, что сам процесс перехода – приспособления к более сложной духовной работе, к более искусной и насыщенной физической деятельности, более ответственной социальной роли – наиболее неустойчив, подвержен срывам именно в момент перестройки. Именно в это время многие «срываются», машут на все рукой, возвращаются на прежний, более низкий, уровень. Очень часто это происходит из-за того, что процесс перехода малоприятен, зачастую – болезнен, и сам по себе может быть похож на болезнь. Но это не заболевание, разрушающее организм, а процесс, его больше упорядочивающий. Пережить его необходимо. После перехода на новый уровень организм перестает мириться с существованием многих «неурядиц» в здоровье, которые по своему бессилию на более низком уровне адаптационных возможностей он, так сказать, учитывал, но не имел сил устранить. Это может приводить к обострению многих хронических процессов, которые давным-давно не напоминали о себе. Можно сказать, что, поднявшись на другой уровень здоровья, окрепший организм извлекает тлеющий огонек болезни из-под пепла, чтобы окончательно победить.
Здесь опять же хочется привести примеры из другого распространенного учения – из Агни-йоги. Агни-йога пишет об огненных болезнях, которыми страдают Учителя – когда достигнутые ими ступени развития Сознания и Духа предъявляют требования, которые превосходят пределы возможностей существующего физического тела. Такие болезни сопровождаются судорогами, воспалениями по ходу нервных ходов и акупунктурных меридианов, болями, которые возникают без видимой причины и затихают без последствий. Такую боль не снимет ни одно лекарство.
