– Антон Власоглав. Знаешь такого?
В трубке послышался смех.
– Ну как мне не знать столь известную личность! Постой, его ведь убили недавно.
– Я в курсе. Что ты можешь рассказать о нем? Меня интересуют любые подробности.
– Любые подробности? Надеюсь, убийство – дело не твоих рук?
– Нет, – произнес я.
Но чтобы сказать настоящее и полновесное «нет», решительности, кажется, недостало.
– И то хорошо, – Олег облегченно вздохнул. – Что ты хочешь услышать?
– Все. Чем занимался, с кем контактировал, какие проекты вел в последние дни? Каким вообще был человеком?
– Кхе… – мой собеседник запнулся. – Ты ставишь чертовски трудную задачу. О покойниках у нас принято или хорошее, или ничего. Но раз тебе так приспичило…
Еще секунд пятнадцать в трубке первенствовала тишина.
– Олег!
– Я думаю. Каким человеком был Власоглав и какими тебе поведать об этом словами… Поганым он был человеком! Лишенным совести, безнравственным и пронырливым ублюдком был. За горячую информацию мог не только мать родную продать, но и самолично отвезти ее куда следует… Ну да журналист, одно слово. Хотя, говорят, в юности имел репутацию доброго и отзывчивого мальчишки. Как знать, возможно, специфика профессии и сказалась.
– Нелестная характеристика.
– А что делать? Сам попросил.
– Олег, а с какими людьми он общался наиболее тесно в последнее время?
– С теми, по преимуществу, от которых деньгами за версту несло. Редкостным нюхом обладал на подобные вещи. Где только становится громко, жирно и сладко, там Антон… э-э… был. Называть конкретные имена долго: писал для всех, кто платить был готов. Впрочем, писал действительно стояще. Дело свое знал. Не одну собаку, как в народе сейчас говорят, на шаверму израсходовал.
– В газете указано, что его убили в доме номер 66 на N-ской улице, он там жил?
– Там его подруга из более постоянных жила. А он там… ну в общем, договаривать не буду.
– А его фактический адрес знаешь?
– Как не знать! Улица (он назвал), дом десять, квартира шестьдесят шесть. Чуешь магию цифр?
– Да уж… Олег, а еще что-нибудь! Любое. Интересы, увлечения. Стиль жизни. Планы на будущее в конце концов.
– Планы на будущее. Забыл курс стилистики? В самом лексическом значении слова «планы» уже подразумевается «будущее». Или ты слышал о планах на прошлое? Впрочем, в случае с Антоном прошлое и будущее, кажется, совпадало. Писал, бухал, таскался по бабам, разоблачал, ниспровергал недавних кумиров, навешивал и срывал ярлыки, оперативно отзывался на любые мало-мальски интересующие нас, массы, события. Снова бухал, снова таскался по бабам. И так до бесконечности. До той самой поры, пока слава, деньги, успех и удовлетворение своего честолюбия не сошлись в конечной точке траектории полета небольшой свинцовой горошины. На N-ской улице, в подъезде дома за номером шестьдесят шесть, м-да… Слушай, вот что, – Олег будто что-то сообразил. – Ты компьютером пользоваться в свете своей амнезии, надеюсь, не разучился?
Для меня было таинством – какой свет бывает у амнезии, но я сказал нет.
– Значит так. Попозже включишь компьютер, выйдешь в интернет, потом на мою почту, я скажу пароль, и получишь от меня письмецо, которое я через полчасика вышлю. Так уж случилось… кхе-кхе… не хотел говорить, некрасиво… после беседы-то нашей… Я сейчас некролог ему для «литературки» дописываю. За полчаса, думаю, управлюсь, копию тебе, кхе-кхе…
– Некролог? – я непроизвольно рассмеялся.
– Чего ржешь?! Попросили. Они там мои статьи иногда…
– И что в сем документе будет значиться? Выжимка того, что ты сейчас рассказал?
– Твои шутки по-прежнему жестоки, – казалось, Олег немного обиделся. – Что сделал я – неэтично. Но меня в какой-то мере оправдывает факт, что этим я хотел помочь не чужому мне человеку в беде. Твои же насмешки – пример того, чем обычно расплачивается этот человек за хорошее к нему отношение. Печально.
Я извинился и попросил, чтобы Олег не держал на меня зла.
– Проехали. Сам понимаю, как это все глупо. Но что делать – политкорректность и профессиональная этика. Представь, каким бы выглядел мир, озвучь каждый хоть половину того, что у него на уме. Ладно, иди за компьютер. Сумеешь пропустить мимо сознания скорбь очаровательно изысканных фраз, остальное, смею надеяться, принесет тебе пользу. В ожидании можешь пошариться в интернете. Набери в поисковике «Антон Власоглав», узнаешь, уверен, много интересного… Кстати, ко мне кто-нибудь приходил?
– Никто… Не считая торгового агента.
– Какого агента?
– Торгового, представителя известной канадской фирмы.
– А-а!.. Он кривлялся?
– Что? – не понял я.
– Кривлялся? Ну, рожи строил, пока по остальным дверям звонил?
– А я откуда знаю?
– А ты разве не смотрел в глазок?
Я вдруг почувствовал, как какое-то неприятное, знобкое ощущение шевельнулось во мне. Откуда Олег мог получить такие сведения? Сорока на хвосте принесла? Сделал удачное предположение? Или…
– Нет, не смотрел, – ответил я осторожно. – С детства не имею таких привычек.
– А я вот имею, – Хлестаков хохотнул. – Стыд и позор признаться, имею! Разве не удовольствие – наблюдать за другими, зная, что они не видят тебя?
– Сомнительная забава.
– А по-моему, самая что ни на есть настоящая! Не забывай, любопытство – доминирующее мотивационное состояние в любой деятельности человека. Анонимность же создает этому состоянию наиболее оптимальные условия для его полноценного проявления. Иногда, кхех, мне кажется, что невидимый я не только могу познать любого интересующего меня человека, расширив тем самым границы собственного «Я», но и соединиться с ним, войти в него, проникнуть в его в душу. На даче у меня есть телескоп.
– …Он кривлялся.
Мной овладел стыд – за то, что на всю Олегову откровенность я откликаюсь ложью даже в таких мелочах, и я выложил правду.
– Значит, у него было хорошее настроение.
– Что?
– Радовался он так! Когда радуется, он всегда кривляется.
– Странный, однако, способ для выражения чувств.
– Все мы достаточно странные. Я, например, когда радуюсь, делаю гусей.
Я снова не понял.
– Ну, гусей. Из бумаги… У меня на столе вечно кипа всякой макулатуры, мысли, планы, наброски, и если в процессе работы я наталкиваюсь на оригинальное решение, то беру наименее важный листок и мастерю гуся. В удачные дни мое логово превращается в настоящую ферму. – Олег рассмеялся. – Вот так! Впрочем, мы, дружок, заболтались. Забыли о времени, а оно подобных вольностей не прощает никому.
В обещанный срок меня ожидало:
«Убит Антон Власоглав…
Пули безжалостного убийцы оборвали жизнь яркого, незаурядного человека – одного из тех, чье имя стало символом честной, неподкупной журналистики, гражданского мужества, верности профессиональному долгу.
Страна впервые услышала об Антоне в тяжелое для себя время. Услышала правду! В те непроглядные дни страха и безысходности он оказался первым, кто подарил нам надежду на свет.
Да, только теперь, наверное, и понимаешь, как было много у Антона врагов. Вся его недолгая жизнь прошла в ратном труде, являясь синонимом непрерывного творчества. Темы и материал были самыми разнообразными: кровавые будни чеченской войны, кабинетные дрязги и заговоры, рискованные исторические изыскания, провинциальный быт и мелкие драмы отдельного человека. Неудивительно, что меткие стрелы раз за разом попадали в нежелающих видеть Россию сильной и единой страной. Теперь кажется, что Антон жил рядом с опасностью всегда. Но вместо того, чтобы как-нибудь приспособиться и отступить хотя бы на время от принципов, он предпочел и дальше идти по своему тоненькому мостку без перил, над пропастью, сохраняя за собой выстраданное право не петь против души, право – не быть купленным.
Так уж сложилось, что талантливым людям в нашем обществе часто живется очень нелегко со своим талантом, со своим пониманием этого мира. Многое не укладывается там, внутри, просится наружу, находя порой для своего выражения самые взрывоопасные формы.
Антон Власоглав окончил филологический факультет Ленинградского государственного университета. После вуза был третьим секретарем Фрунзенского райкома комсомола Ленинграда, главным редактором многотиражной газеты «Ленинский путь». С начала 90-х активно включается в общественно-политическую жизнь страны. С 1992 года он один из участников гражданского движения «Демократия», работает внештатным сотрудником «Радио Свобода», возглавляет независимую газету «Демократический путь». Именно с его приходом газета стала известна как один из основных проводников политики гласности, внедряемой в жизнь в те смутные годы нашим правительством. Мы будем также помнить Антона как автора ярких статей в газетах «Гудок», «Правда», «Мир криминала», «Общество» и во многих других. С 2002 года Антон – член партии «Целостная Россия». Позже входит в политсовет регионального отделения. Кому-то, пожалуй, данное положение могло бы открыть неплохие возможности для дальнейшей журналисткой карьеры. Однако Антон воспринял этот поворот судьбы критически, с принципиальных позиций, не приемля допустимости применения подобных методов. Его вклад в российскую журналистику неоднократно отмечался наградами и почетными грамотами. Лауреат премий «Золотая чернильница» и «Золотое перо». Кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» III степени.
Но молодой неуемный энтузиазм выплескивается далеко за пределы журналистики. Определенная узость жанра и строго заданные шаблоны всегда считались малозавидной долей для широкой русской души.
И несмотря на то, что Антон не принимал заметного участия в литературной жизни (отчасти по свойствам своего темперамента), его незримое присутствие на литературной сцене служило ярким символом смены эпох.
К сожалению, многое из литературного так и останется незаконченным. Останется таковым первый поэтический сборник «Большие черные собаки», отдельные произведения из которого можно сейчас найти лишь в интернете. Не увидит свет и не так давно задуманная ироническая поэма «Пока, кал!». Не появятся на книжных прилавках две довольно пикантные полудокументальные повести «Сага о Порносайтах» и «Как я соблазнял советницу президента». Не суждено, наверное, нам с вами увидеть и по достоинству оценить телепроект «На задворках души», который готовил в последнее время Антон в тесном сотрудничестве с не менее известным питерским телеведущим Федосеем Бабаховым. Конечно, частью всего этого была только игра. Но игра большого и воистину талантливого человека – игра, отголоски которой будет слышать еще не одно поколение.
Убит Антон Власоглав…
Вынужденная остановка молодого, бесстрашного сердца повергла тысячи людей в шок, выбила их из привычного течения общественной жизни. В один день мы все, не сговариваясь, поняли, что его смерть стала концом легенды, концом человека, без которого российская журналистика была бы чем-то иным. Где был Антон, там и происходили главные события, там был центр нашей журналистики…
Тот, кто задумал и осуществил это хладнокровное убийство, должен знать, что поставил себя вне закона и вне общества. Для содеянного нет и не может быть никаких оправданий. Заказчики и исполнители этого преступления должны быть найдены и наказаны по всей строгости закона.
Прощай, друг! Пусть земля будет тебе пухом, а наша благодарная память о тебе будет жить всегда.
О.Н. Хлестаков,
докт. филол. наук,
профессор ЮВИНТ СПУРГД АНТ».
