— Я не боюсь. А ты?

Прошла минута. Две. Четыре. Брен не двигалась, ее пальцы недвижно зависли над клавиатурой.

— Боюсь чего? — написала она.

Ее почтовый клиент был настроен так, чтобы автоматически получать почту каждые пять минут. Она могла бы сама обновить почту прямо сейчас, но не стала. У нее было пять минут, чтобы встать и отойти от компьютера. Она могла бы выключить его и к утру она бы уже была сама собой, а не Мелани Ричарде, запутавшейся в мире женщин без лиц, которые склонялись перед ней, чтобы доставить ей удовольствие. Единственным звуком в комнате было дыхание двух спящих женщин.

Ее почта загрузилась.

— Чтобы освободить меня. Я жду.

Пока минуты уходили, и Брен сопротивлялась желанию ответить, она стала дышать свободнее. Ей нравились игры, даже одиночные, и она увидела в этом игру. Ее сложно было соблазнить рассказать хоть что-нибудь о себе, но ей понравилась эта попытка. Почта снова загрузилась.

— Блу Даймонд Лаунж. В любой день после десяти вечера.

Брен выдохнула и быстро закрыла программу, потом отодвинула стул подальше от стола, как будто могла убежать от слов на экране. Блу Даймонд Лаунж находился на Делавер

Авеню, в двадцати минутах езды от ее дома.

Лиз на цыпочках зашла в кабинет Брен, Рэйли за ней. Обратно они ехали в такой же тишине, как и, когда ехали к реке. Несмотря на дистанцию, разделяющую их, Лиз постоянно осознавала, что Рэйли рядом с ней и что она упрямо смотрит только вперед. Жесткая линия подбородка и напряженные плечи говорили о гневе, но Лиз не могла понять, в чем его источник. Ее грусть, сожаление и даже угрызения совести Лиз понимала. Она узнала не все, но они сегодня раскрыли друг перед другом больше ран, чем могли вынести, поэтому она молчала.

— Привет, — шепнула Лиз Брен, которая сидела за своим столом со странно пустым выражением лица. Может быть, она спала с открытыми глазами. — Брен?

Брен развернулась на стуле в их сторону и моргнула, как будто приходя в себя. Она улыбнулась.

— Вы пришли, чтобы разбудить спящих красавиц?

— Красавица не спит, — шепнула Кэндис, — только чудовище.

Паркер заворчала и попыталась пальцами ноги ударить Кэндис по животу.

— Чудовище проснулось и разозлилось!

— В твоем состоянии не стоит возбуждаться, — предупредила ее Кэндис.

Паркер засмеялась и сразу застонала от боли.

— Боже мой, не смеши меня. А. Черт.

Рэйли обошла Кэндис и подошла к Паркер. Она встала на колени около дивана и положила одну руку на голову Паркер.

— Дыши через рот и постарайся больше не смеяться. От этого давление в голове усиливается.

— Извини, я не хотела, — быстро сказала Кэндис. — С ней все в порядке?

— Кто-нибудь может включить свет? — спросила Рэйли. — Паркер, закрой глаза.

Лиз потянула за переключатель света, зажигая лампы на люстре в центре потолка.

— Достаточно?

— Да, хорошо. — Рэйли пару минут изучала лицо Паркер. — Глаз болит? Не веки и не скула, а само глазное яблоко?

Паркер задумалась и Кэндис обеспокоено подвинулась к ней поближе.

— Нет, — вымолвила, наконец, Паркер. — Все вокруг болит, а глаз нет.

— Он двигается у тебя под веками? Я не хочу, чтобы ты открывала глаза, потому что из-за этого внутриглазное давление сейчас может повыситься.

Паркер снова сомневалась, и Кэндис просунула руку под ее пижамные штаны и погладила ее лодыжку. Брен предложила ей пижамные штаны, чтобы одеть вместо софтбольных шорт, и они были для нее слишком узкими и короткими.

— Если ты не уверена, Паркер, — сказала Кэндис, — мы можем вернуться в отделение скорой помощи.

— Нет, нет. Я в порядке, — Паркер хотела приподняться, но Рэйли осторожно остановила ее.

— Лежи, — сказала Рэйли. — Если ты попытаешься сесть таким образом, то давление может усилиться. Если ты хочешь сесть, сначала перевернись набок, и пусть кто-нибудь тебе поможет.

— Сколько же это будет длиться, — проворчала Паркер. — Утром мне надо на работу.

Лиз засмеялась.

— На этой неделе тебе не стоит выходить на работу. Ты распугаешь всех клиентов.

— Ну по крайней мере, мне нужно поработать дома. У меня на столе прямо сейчас куча бумаг.

— Отек будет усиливаться еще сорок восемь часов, а потом начнет уменьшаться, — сказала Рэйли. — Мы приложим лед сегодня, и чем дольше ты будешь его держать, тем быстрее пройдет синяк. Может быть, к концу недели ты сможешь показаться в солнечных очках.

— Уже лучше, — Паркер закрыла глаза, было видно, что она очень устала.

Рэйли встала.

— Думаю, нам всем можно расслабиться. С ней все в порядке. Если что-то изменится, звоните.

Кэндис извлекла себя из-под ног Паркер и встала.

— Спасибо.

— Да ладно, я только рада, что она не будет играть на следующей неделе. У нас будет на пару очков больше, когда она снова сможет играть.

— И не рассчитывай, — мрачно буркнула Паркер.

— Ну, — сказала Рэйли, вдруг смутившись, — я, пожалуй, пойду. — Она посмотрела на Лиз. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — ответила Лиз, хотя была уверена, что они прощаются навсегда. Она смотрела, как Рэйли уходит, потом тяжело опустилась в большое мягкое кресло. — Ну что за ночь.

— Так куда ты ходила? — спросила Брен.

Кэндис посмотрела на них.

— Я что-то пропустила?

— Ничего, — сказала Лиз. Я ходила прогуляться и встретила Рэйли. Мы проехались на ее машине, вот и все. Она извиняющимся взглядом посмотрела на Брен. — Извини. Ты волновалась?

Брен покраснела.

— Я должна была волноваться, но я была немного занята и пока ты не вернулась, не поняла, что ты уходила. Но твой мобильный телефон всегда при тебе, да?

Лиз завела глаза.

— Да. Обещаю, я всегда буду на связи.

— Итак, — медленно сказала Кэндис, — я заметила некоторое напряжение между тобой и Рэйли.

Лиз посмотрела на Паркер, пытаясь понять, слушает ли она их.

— Она спит, — сказала Кэндис. — Я слышу по дыханию.

Брен улыбнулась.

— Мы наконец-то поговорили, — холодно сказала Лиз. — Так сказать, вряд ли что-то, кроме хорошенькой дозы реальности может ограничить либидо.

Кэндис покачала головой.

— Милая, разве ты до сих пор не научилась тому, что не нужно подчинять желание размышлениям и самоанализу.

— Что сказала Рэйли? — перебила ее Брен.

— Это слишком сложно.

— Тоже мне новость, — буркнула Кэндис.

— Кэндис, — сказала Брен, с легкой угрозой в голосе.

Кэндис подняла руки вверх.

— Ладно, сдаюсь. Я буду молчать. Это мучительно, но я справлюсь.

Лиз не смогла удержаться от смеха, и это было странно сейчас, когда ее наполняло столько грусти.

— Говоря вкратце, она все еще не может забыть бывшую девушку, которая внезапно умерла.

— О, это плохо, — сказала Брен.

— Да, это проблема, — сказала Кэндис.

— Как давно это было? — спросила Брен.

— Достаточно давно. Несколько лет назад.

Брен задумчиво кивнула.

— Что ж, иногда мы готовы двигаться дальше, но сами не осознаем этого, и чтобы понять это, нужно кого-то встретить.

Лиз посмотрела на нее, не понимая, о ком, кроме Рэйли, она говорит.

— И кроме того, она не хочет детей.

— Да, это камень преткновения, — равнодушно сказала Кэндис.

— Да, — согласилась Лиз.

Брен ничего не сказала.

— Так, — сказала Кэндис, очевидно, готовая сменить тему, — как мы будем праздновать твой день рожденья, Брен? Ты до сих пор не сказала, куда ты хочешь пойти.

Брен медленно улыбнулась.

— Куда угодно, куда мне хочется, да?

— Ну кроме неба.

— Тогда хорошо. Я хочу в «Блу Даймонд».

Кэндис изумленно открыла рот.

— Брен, милая, — осторожно сказала Лиз, — Но это же стриптиз-клуб.

— Я знаю.

— Вам удобно? — спросила доктор Марта Томпсон.

— О да, абсолютно. — Лиз постаралась не скрежетать зубами. — Конечно, я прямо штаны сейчас намочу. Если бы они на мне еще были.