Деятельность Иоланды Хармер в принципе противоречила существовавшей в те времена в Мосаде доктрине. «Женщина не может заниматься сбором информации в арабском мире», – утверждал один из ведущих руководителей Мосада. По логике вещей, действительно в силу особого отношения к женщинам в арабском мире использование женщин в качестве агентов-шпионов почти исключено. Ни один араб с этим не согласится и, увидев женщину-разведчика, может даже покончить жизнь самоубийством. На практике это было не всегда так. Судя по всему, упомянутый выше сын великого муфтия Махмуд Малуф понимал, зачем его приятельница Иоланда проявляла необычный для женщины интерес к делам дипломатическим и военным. Но он отнюдь не пытался покончить счеты с жизнью, а наоборот: как бы в обмен на секретную информацию попросил у Иоланды денег на проведение избирательной кампании по выборам его депутатом парламента.
Женщины в Мосаде работали уже с самого начала существования этой организации – в основном на административных должностях и в технических подразделениях – и с большим нежеланием направлялись на оперативную работу даже в качестве офицеров связи. Довольно часто они использовались в роли жен или невест агентов или резидентов, работавших за рубежом. Это обстоятельство, конечно, сказывалось на карьере женщин в Мосаде, так как главным фактором продвижения в Мосаде был опыт оперативной работы.
Одним из исключений из такого порядка на начальной стадии существования Мосада была деятельность Лили Кастель, которая стала легендой еще при жизни. Она пришла на работу в Мосад в 1954 г., имея опыт работы в разведке еще до создания государства. Была весьма привлекательной, хорошо владела ивритом, английским, французским, немецким и русским, говорила на итальянском и арабском. Свою внешность и интеллект она с успехом использовала для выполнения различных спецзаданий в Европе, сущность которых никогда не была известна. Лили умерла в 1970 г., но ветераны еще долго вспоминали ее дела.
Со временем, особенно с приходом к руководству Мосадом Меира Амита в 1963 г., положение женщин в Мосаде улучшилось, они даже стали достигать должностей начальников отделов – ключевой административной должности в этой организации. Доктор Яэль Познер занимала одну из руководящих должностей, она давно уже на пенсии, но Мосад не готов предать гласности подробности ее прошлой деятельности. Малка Браверман пришла в Мосад еще из Хаганы и дошла до должности начальника административного управления. Но женщиной, оказавшейся на самой высокой должности в Мосаде, стала Ализа Маген. Она была вторым человеком в этой организации, т. е. заместителем начальника Мосада.
Ее взяли туда почти случайно, простой делопроизводительницей после службы в армии. Через несколько месяцев для выполнения определенной миссии понадобился человек, свободно говорящий по-немецки. Немецким Ализа владела почти как родным. Ей тут же оформили паспорт и отправили за границу. Так она стала оперативным работником, не пройдя даже базовой подготовки. В ходе той первой миссии ей понадобилось водить машину, чего она никогда не делала. Она самостоятельно села за руль после нескольких интенсивных уроков. После этой первой операции на Ализу обратил внимание тогдашний начальник Мосада Исер Харел, и ее стали подключать к различным делам. «Я, к примеру, верю, что интуиция у женщин развита сильнее, чем у мужчин, – говорит Ализа Маген. – А разведка – это работа, где без интуиции ну никак. Кроме того, есть места, где женщина может спокойно пройти и, не вызвав подозрения, увидеть все, что надо. А появись там мужчина, да еще один, без дамы, – он неизбежно вызовет подозрение».
Тем не менее на оперативную работу за границу женщин все равно, даже и сегодня, посылают неохотно, только в случае крайней необходимости, когда нет других вариантов. На протяжении многих лет женщин категорически не принимали на курс подготовки офицеров по сбору информации и резидентов Мосада. И лишь в начале 90-х, когда начальником Мосада был Шабтай Шавит, а начальником управления кадров – Ализа Маген, этот курс стал открытым и для женщин. Но все равно количество женщин, пробившихся на вершины мосадовской службы, сравнительно невелико. Одно из объяснений этого явления весьма тривиально: отслужив несколько лет и получив довольно солидную должность, к примеру, довольно популярную в Мосаде должность офицера по сбору информации, работающего с информаторами и вербующими их, женщины покидают Мосад, так как хотят создать семью и завести детей. На собеседованиях, которые проходят кандидаты на работу в Мосаде, молодых женщин предупреждают, что если все проверки закончатся успешно, то перед началом профессиональной подготовки от них попросят устного (заметьте, устного) обязательства не беременеть в течение пяти лет. Очень многие от такого обязательства отказываются и на этом свою карьеру в Мосаде заканчивают.
Однако в Мосаде понимают, что есть случаи, когда только женщина благодаря своей привлекательности и другим качествам может добиться желаемых результатов. Причем иногда такие женщины могут усыпить бдительность даже опытных агентов. Известен случай, когда жертвой женщины-обольстительницы стал опытнейший израильский разведчик Ганс, работавший в составе группы по розыску и уничтожению главарей палестинских террористов, совершивших нападение на израильских спортсменов во время олимпийских игр в Мюнхене в 1972 г. Ганс привел эту женщину в свой гостиничный номер, где она его и застрелила, судя по всему, во время интима. Кстати, до сих пор неизвестно, чье задание выполняла эта женщина. Правда, товарищам Ганса по группе удалось разыскать ее и уничтожить.
Иногда женщин посылают для работы в паре с мужчиной. Такая пара, изображающая любовников или супругов, может хорошо прикрыть истинную свою деятельность. Так, к примеру, в составе команды по поимке Адольфа Эйхмана, которому Гитлер поручил «окончательное решение еврейского вопроса», работавшей в Аргентине в 1960 г., была одна женщина Дина Рон, агент Мосада, которая должна была играть роль любовницы агента, снимавшего квартиру, где держали Эйхмана после поимки и до отправки в Израиль. Роль Рон была пассивной, но весьма важной: в случае визита полиции создавалось впечатление нормальности всего, что она могла увидеть. Точно с такой же целью использовалась молодая женщина во время операции по установке подслушивающих устройств в подвале дома, где жил один из видных деятелей Хезбаллы, в Берне в феврале 1998 г. Молодые женщина и мужчина изображали влюбленную парочку, необходимую для прикрытия тех, кто устанавливал аппаратуру. Кстати, среди тех, кто устанавливал эту аппаратуру, была одна девушка. Ее задержала полиция почти «на месте преступления», но ей удалось «задурить голову» полицейским, и ее отпустили. Наиболее интересным примером работы женщин в паре является жена израильского разведчика Вольфганга Лотца Вальтрауд (Нейман), по некоторым данным, «предписанная» ему его руководством и активно помогавшая ему в агентурной деятельности. Об этой паре последует отдельный рассказ.
Сегодня, по тем же некоторым данным, женщины составляют порядка 20 % личного состава оперативных работников израильской разведки. В каждом из управлений и отделов Мосада в составе оперативных групп работают представительницы прекрасного пола. Например, немало женщин служит в подразделении «Радуга», специализирующемся на тайном проникновении в квартиры и офисы с целью фотографирования секретных документов и установки аппаратуры прослушивания. Есть женщины и в подразделении «Ярмарка», занимающемся обеспечением безопасности офицеров разведки во время встреч с источниками информации. Зачастую женщин включают в состав групп, осуществляющих слежку за различными объектами, захват и похищение интересующих Мосад лиц и даже их ликвидацию.
С еще большей неохотой Мосад использует женщин для сексуальной компрометации интересующих эту организацию мужчин. Для этой цели выбираются, как правило, одинокие женщины, да и в таких случаях они посылаются на задание только один раз. Мосад редко разрешает своим сотрудникам вступать в сексуальную связь ради выполнения задания. Причем это касается не только женщин, но и мужчин. В последние годы в связи с изменением отношения к сексу во всем мире Мосад тоже стал сознавать, что секс иногда является наиболее быстрым и действенным средством достижения цели в разведке. Если секс является объектом шантажа, то израильская разведка использует чаще всего проституток. При этом израильские проститутки проявляют завидный патриотизм, несмотря на то что в большинстве случаев им не сообщаются детали ни личности человека, с которым они должны переспать, ни самой операции, в которой они участвуют.
