«Однажды ты попадаешь в ситуацию, когда вынужден умереть ради человека, который сделал все, чтобы превратить твою жизнь в ад…» Однажды ты попадаешь в ситуацию, когда вынужден умереть ради человека, который сделал все, чтобы превратить твою жизнь в ад. Он тебя убивает и этому несказанно рад. И мало того тебя убеждает, что это ты во всем виноват. И вот ты идешь в магазин и покупаешь базуку и патронов побольше, и ратататата – подавитесь суки! И потом на суде ты стоишь блаженный хотя тебе выпишут вышку – нет сомнений. «– Ну вот, – сказала он. – Теперь я могу летать…» – Ну вот, – сказала он. – Теперь я могу летать. – А кто же мешал раньше? – Я должен был показать, – сказал он в первый раз без фальши. – Что можно ведь жить и без полетов. – А зачем? Если ты птица или самолет? – Потому что можно разбиться. Если уж взмыл в небо, есть риск Что стрелка зайдет за красную риску. – То есть сейчас ты уже летишь вниз? Он молчит. Глаза отвел, голову опустил. – А почему ты решил, что ты должен это за других решить? «Я чувствую себя так, будто я в комнате…» Я чувствую себя так, будто я в комнате. Будто в коробке я, в черном кубике. И хочется всем сказать: «Полно-те!» Скоро нас всех уже не будет. И все наши звездочки, ленточки, брюллики — Такие смешные приобретения… И все мы – увы – беспощадно глупенькие — От самого дворника до академика. А выйдем из комнаты – там белый-белый — Снег или свет? Не видать отсюда. И все, что мы в комнате наделали, Позаметет метелью судной. «Блужу словами. Иван Сусанин я…» Блужу словами. Иван Сусанин я В лесу окаянном твоих улыбок — Все думаю я – я ли ошибка? Или ты шибко со словесами? Готовлю сани – а вдруг? Ну что ты! Моя забота – на всякий случай… Пилот к полету всегда готовый — Судьба такая… Да ты не слушай. Вот говорят – что не убьет, то ранит… Все верно. И после руку уже заранее — Ожога память потом навеки. И не подлежат развороту реки. Блужу словами. Слова – тоннели, Слова проспекты, кафе пустые… Я помню: были же дни простые… Но… улетели те дни в метели. «Мама. Жизнь размазала меня…» Мама. Жизнь размазала меня, Вот по самое некуда и без масла — Там, на небе была нарисована судьба шлимазла, Да. В то утро, когда ты меня родила. Знала бы – обошлась абортом бы – все меньше муки, Да и не тратить зря баблос, время. Планеты – суки! Такие вот, блин, дела. Что? Не говорить «блин»? А что сказать? «Заебало»? А ты не упадешь в обморок? Не уронишь забрало? То-то и оно – как не рисуй цветочки на покрывале, Под покрывалом всё равно все дойдет до точки. И потом всё равно все вырастет так, как напророчено. Жизнь уже точит свои коготочики. И как бы ты не скрывала свои глаза за капустными листьями, Как бы не смеялась – не спрячешь свои мысли-то. «У меня в руке птичка – воробей…»
У меня в руке птичка – воробей. Твое сердечко. Легкое и горячее. Эх, душа ты моя, не артачься же! Все равно, не спасешь всех людей, Просто пой и танцуй – и на все забей. Вот в ладони твоей сердце мальчика. Отпусти его – пусть летит в лето. Я не верю в дурные приметы. Пусть летит – не спасется в ладони мальчик. У него своя печаль. Ну и что, что плачет? У него своя печаль, боль своя – шрамики и царапинки. На щеках блестят слез хрустальных капельки. Отпусти его на ветра. Не прячь от вьюги. Все равно снесет его с круга. Отпусти, не держи – боль безмерна. Не бывает в миру измены. Все измены себе. Так что же? Все меняется. Ты – тоже. «Я на измене иду на измену…» Я на измене иду на измену, Я измеряю любовь безменом — В сумку укладываю сердечки, Звонки телефонные, ночи, колечки, Поездки на море, простуды, обломы, Прекрасное время, когда незнакомы, Но любим уже, и когда изменяем, По сути опять, ничего не меняя. Я на измене иду на измену, Поверь, мой любимый, не по колено Мне море, в котором мы вместе куда-то Идем ли, плывем ли, мы оба – солдаты, Мы оба конвойные и конвоируемы, Контроль контролера мы все контролируем Плохо желания тела порою Ведут на измене кривою тропою. «Однажды ты попадаешь в ситуацию, когда вынужден умереть ради человека, который сделал все, чтобы превратить твою жизнь в ад…» Однажды ты попадаешь в ситуацию, когда вынужден умереть ради человека, который сделал все, чтобы превратить твою жизнь в ад. Он тебя убивает и этому несказанно рад. И мало того тебя убеждает, что это ты во всем виноват. И вот ты идешь в магазин и покупаешь базуку и патронов побольше, и ратататата – подавитесь суки! И потом на суде ты стоишь блаженный хотя тебе выпишут вышку – нет сомнений. Королева Она устроила себе королевство в отдельной квартире, Ее вообще ни разу не волновало, что там в реальном мире. Она проводила казни, судила, рядила, и назначала праздники, И постепенно от мира ее оторвался разум. И в этом безумном царстве – несчастнее всех на свете — Жили ее несчастные – всех счастливее – дети. Были они всех умнее, красивее и здоровее — Они никогда и ничем – лишь ангиной и гриппом – болели. В вечных соплях, ячменях и фурункулах — В игрушках у них были самые лучшие драные куклы. И муж ее – царь престарелый – был крупным амбалом, И еле таскал свои ноги по коридорам унылой конторы. Она уверяла, что в жертву себя принесла, и укоры Ее были тем, у кого она все отобрала. |
