После того как все ушли на следующий показ, на улице перед кинотеатром я увидел Марка Джилла, рекламщика из Columbia. Он сказал, широко улыбаясь, что последний раз видел подобную реакцию зрителей на Каннском кинофестивале на фильме «Ребята по соседству». Вне всяких сомнений, он был доволен. Из кинотеатра вышел Сид Ганис, взял Марка под руку и сказал с улыбкой: «Нам надо серьезно поговорить о выпуске этого фильма в прокат». Марк тоже улыбнулся и ответил: «Полностью согласен». Ну и ну.

Второй показ «Эль Марьячи» состоялся где-то спустя 30 минут в зале на 300 человек. В этот раз я снова нервничал. Наверное, даже больше, потому что заметил, что в зал вошел Роджер Эберт. Теперь мне точно конец! Если ему не понравится фильм, я обречен. Один критический отзыв — и я труп, мою карьеру можно считать завершенной. Вспоминаю тот шуточный трейлер, который я сделал в сентябре прошлого года, с аннотациями Роджера Эберта, стянутыми из «Аптечного ковбоя»: «Это был великолепный фильм». Спустя год у меня появился шанс получить правдивый отзыв. Вот я и облажался.

К счастью, все прошло чрезвычайно хорошо. Аудитория отлично провела время, смеялась в нужных моментах. Иногда, правда, даже и в тех, где я не ожидал услышать смех. Ну ладно, я не против! Получаю то, что заслуживаю.

Марк Джилл посоветовал не узнавать у Эберта, понравился ли ему фильм. Он сказал: «Роберт никогда не говорит с режиссерами сразу после просмотра, так что лучше держись подальше».

Суббота, 5 сентября, 1992

Сегодня последний раз показывают «Эль Марьячи» — в кинотеатре «Наггет» в девять утра. Не думал, что придет так много людей. Это все-таки не то кино, которое смотрят за завтраком. Но, на удивление, снова был аншлаг. Люди говорят, что этот низкобюджетный «паноптикум» пропускать нельзя. Хотя я слышал, как про фильм «Жестокая игра» говорили, что вот это уж действительно странная картина, с неожиданными сюжетными поворотами.

Мой утренний показ прошел вообще на ура. Аудитория была намного моложе, и после фильма многие молодые энергичные люди говорили, как их вдохновляют подобные ленты. Им импонировало, что кто-то просто пошел и снял свой фильм вопреки всему и в итоге оказался здесь, а мне было приятно все это слышать. Даже если им не понравилось кино, но вдохновила моя история, значит, вся эта затея хоть чего-то стоила.

Я признался, что был бы не против услышать подобные слова несколько лет назад, когда невысокие баллы вогнали меня в депрессию, не позволив поступить в киношколу. Если бы я знал тогда, что могу самостоятельно снять собственный фильм за сравнительно небольшие деньги, сделал бы это гораздо раньше.

Один из организаторов фестиваля объявил, что из-за повышенного спроса на этих выходных состоятся два дополнительных показа «Эль Марьячи». Так что я еще не отмучился.

Дал интервью для журнала Premiere. Сейчас, по крайней мере, стало легче общаться с журналистами. А говорить речь перед третьим показом было даже в удовольствие.

Случайно встретился с директором кинофестиваля в Майами, Нэтом Чедьяком. Он хочет показать «Эль Марьячи» на своем форуме в феврале и просит привезти для личной встречи питбуля Эйчби, снимавшегося в фильме. Кажется, он не шутит.

Воскресенье, 6 сентября, 1992

Позавтракали с Робертом и Дэйвом и отправились на шоу братьев Квей, где представлялся сборник их короткометражек. Пока я искал свое место в зале, в другом конце прохода между рядами появился фотограф и аппаратом со вспышкой и зумом сделал серию снимков. Когда я наконец-то сел на свое место, он подбежал ко мне и отснял еще несколько кадров. Все это уже становится слишком странно.

Вздремнув немного, пошел на четвертый показ «Эль Марьячи». Вик Арго, актер, которого я видел во многих фильмах Скорсезе и «Плохом лейтенанте», сказал, что ему очень понравился «Эль Марьячи», и завтра после награждений он хочет познакомить меня с Харви Кейтелем.

В полдвенадцатого мы были на показе «Бешеных псов». Я мечтал посмотреть этот фильм с тех самых пор, как о нем рассказал мой агент Роберт, видевший его в Каннах. Еще мне хочется посмотреть его, потому что на фестивале в Торонто я должен буду участвовать в панельной дискуссии со сценаристом и режиссером этого фильма, Квентином Тарантино.

Фильм оказался очень крутым, и все остались очень довольны. На просмотре присутствовали около 600 человек, представляли показ Харви Кейтель и Тим Рот. Когда в финале пошли титры, зрители начали покидать зал, а я все продолжал читать надписи. Один из уходящих развернулся ко мне, и глаза ослепило несколько вспышек. Лиз спросила, не меня ли это фотографируют? Не уверен, но вполне возможно. Все это так необычно.

Наконец удалось поговорить с Роджером Эбертом. Он сказал, что статья и отзывы должны выйти в воскресенье и что они будут положительными — я останусь доволен.

Он в курсе, сколько я потратил пленки, и считает, что я разбираюсь в том, куда устанавливать камеру. Эберт вскользь упомянул Джона Форда, и я сразу же вспомнил, как Джордж Хайвли из Columbia, увидев мой сырой видеоматериал, сказал: «Помню, как работал над фильмом Джона Форда и после монтажа уносил домой в коробке из-под обуви обрезки пленки». Еще я рассказал Эберту, что снимать фильмы начал с 12 лет и монтировал их с помощью двух видеомагнитофонов, тем самым научившись планировать и визуализировать сначала в голове. На что он ответил, что Фрэнсис Форд Коппола давным-давно предсказывал, что скоро у детей на плечах вместо голов будут целые киностудии.

Вторник, 8 сентября, 1992

Я дал еще два интервью и пошел собираться в дорогу. Мне все очень понравилось, и я хотел бы задержаться здесь подольше. Но ладно, я хотя бы много чего заснял на свою видеокамеру: места, показы и т. п. В полпятого вечера запрыгнули в кукурузник и улетели в Денвер.

Звонил Марк Кантон — поздравить. Я сказал, что он был прав и людям фильм понравился. Как же хорошо, что мы сделали копию для кинотеатров, иначе «Эль Марьячи» просто остался бы пылиться дома на полке по соседству с другими любительскими работами.

Четверг, 10 сентября, 1992

Звонил Дэйв Виртшафтер, рассказал о рецензии на «Эль Марьячи» в Daily Variety на второй странице. Отзыв просто великолепный. Азул будет доволен, там о нем много хорошего написано.

Суббота, 12 сентября, 1992

Вернулись в Остин. Марьячи, он же мистер Карлос Галлардо собственной персоной, тоже прибыл в город, чтобы слетать с нами в Торонто. Машиной доехали до аэропорта, оттуда полетели первым классом. В Торонто нас встретил Дат Тейлор на роскошном лимузине: в гостиницу мы мчались, открыв крышу.

Карлос выпучивал от возбуждения глаза, а я снимал его на видеокамеру. Мы добрались до гостиницы Sutton, где что-то напутали с номерами, и нас на одну ночь разместили в люксе, из которого только что выселился Тим Роббинс. Здесь полно места. Гидромассажная ванна, гигантская кухня, гостиная, два телевизора и стереомагнитофон с колонками рядом с ванной комнатой. Еще здесь есть подогрев полов, и просыпаться будет довольно комфортно. Скорее всего, утром нас переселят.

Воскресенье, 13 сентября, 1992

Проснулись в 11, я принял душ и пошел на обсуждение фильма «Бешеные псы». Спустившись в холл гостиницы, увидел Майкла Мэдсена, игравшего Мистера Блондина, и Стива Бушеми — Мистера Розового, слонявшегося без дела.

Только я хотел откусить сэндвич, как меня представили Квентину Тарантино. Он сказал, что много всего слышал про «Эль Марьячи» и очень хочет поскорее его посмотреть. Взамен я поделился приятным впечатлением от «Бешеных псов», которых видел на фестивале в Теллурайде. Еще я познакомился с Лоуренсом Бендером, продюсером этого фильма. В разговоре с Квентином я предположил, что он большой фанат Джона By и китайского кинематографа, и он ответил, что «Светлое будущее» — его любимый фильм By. Он рассказал, как впервые открыл для себя Джона By, когда искал в видеомагазине Лос-Анджелеса фильмы Джеки Чана.

А я, впервые посмотрев «Наемного убийцу», сразу же понял: скоро появится волна американских фильмов, снятых под влиянием безумных, гиперактивных, богатых на выдумку китайских кинолент. Кажется, «Бешеные псы» — один из первых. Началось официальное обсуждение, и всем это пошло на пользу. Я постепенно осознаю, как похожи все наши истории о начале пути, о съемках первого фильма, о причинах, побудивших к работе, и о невероятном успехе.