Раздобрела женщина милая

От хорошей жизни и добра.

Только сила ее хилая,

И не держит ее земля.

А была ведь когда-то стройной.

Гибкость тела на все сто.

И походкой своей достойной

Завораживала легко.

Что случилось? Наверно, годы

Ошарашили хорошо

Или, может быть, невзгоды,

Или жизнь шла нелегко.

Я не знаю причины, истина

Неизвестна мне одному,

Не услышал, наверно, «выстрела»

И удара по лицу.

Я не знаю, когда кончаются

Бодрость духа и сила чувств,

Когда старые влюбляются

И костей раздается хруст.

Подобрела женщина серая,

Но морщины – вестники лет.

А луна такая белая,

И холодным будет ответ.

Упаду на ровном месте,

Растянусь вновь в полный рост.

Разнесутся по полю вести,

Что сломалась душевная кость.

Я не буду кричать в безумие.

Я не буду всю ночь рыдать.

Видно, кончилось везение

И не надо уже его ждать.

А из леса ночная прохлада

Надвигается на меня.

И уже никакая преграда

Не разрушит основы зла.

Соберу я последние силы.

Соберу я волю в кулак

И забуду земные обиды,

Хотя, вроде бы, не дурак.

Хотя, вроде бы, мне понятна

И осознана жизни цель.

И на солнце большие пятна,

И на море бывает мель.

Я не буду ругаться матом.

Я не буду ругать судьбу

И мечтать о встрече с братом,

Но, ни в поле, а в лесу.

Я задумался не о жизни.

Я задумался о другом.

Почему слышу женские визги,

Вижу женщин с тупым лицом?

Видно, что-то их напугало.

Видно, в детстве побоев хор.

Или судьба играла,

Показав острый «топор».

Видно, было душе томленье.

Видно, мало веселых дней.

А простое умиленье

Растрезвонил соловей.

Видно, речки им было мало.

Видно, море далеко.

Видно, горечь очень достала,

Опоганила лицо.

Я задумчиво с годами,

Даже ночью, говорю

И холодными руками

Тихо трогаю луну.

Я прошу волшебный ветер

Мне ответить на вопрос.

Почему я в этот вечер

На полдюйма не подрос?

Я хочу любить один

Женщину красивую.

Хотя полный это вздор,

Не любить любовный хор.

Увлеченно хором петь

Учат в школе рано.

И всегда надо терпеть,

Если болит рана.

Я хочу любить одну

Женщину красивую,

Раздирая тишину,

Раздевая милую.

Увлеченно хором «жрем»:

Запивая пивом,

Воблу старую сосем

С незнакомцем сивым.

Я хочу любить всегда

Женщину красивую.

Упускать ее нельзя,

Даже несчастливую.

Не люблю любовный хор

И лесную баню.

Надо мной «весит топор»,

А «разрубит» Ваню.

Согрешила, согрешил:

Мы с тобой раздеты.

Нам с тобой весь мир не мил:

Презирают дети.

Почему встречаться здесь

Суждено нам долго?

На березу мне залезть,

А тебе в берлогу.

Холод трогает тела.

Замерзают души.

Под березу ты легла.

Видно, там посуше.

Ветер бьет тебя в лицо,

А меня в затылок.

Было нам нехорошо,

Словно без посылок.

Виноваты мы вдвоем:

Тайные измены.

Скоро кровью запоем.

Скоро перемены.

Лес нахмурился, седой.

Видно, недоволен.

Окропил вновь нас водой.

Видно, снова болен.

Охватила сердце злость:

Дикая обида.

Словно в горле чья-то кость,

Но не подам вида.

Я обиду «проглочу»,

Затаю надолго,

Потом тихо отомщу,

Пока течет Волга.

Полноводная река —

Русское раздолье

Пожалей хоть раз меня:

Соберу застолье.

Буду пить один в лесу,

Буду материться,

Нарушая тишину,

И себя стыдиться.

Почему такой я злой?

Почему зверею?

Почему я с молодой,

Почему робею?

Охватила всего злость:

Нет конца, нет края.

А вдали белеет кость:

Убита молодая.

Три француза, друга закадычных

В старинном Париже.

Три голоса тихих, но зычных

Слышатся ближе и ближе.

1 друг: «Сука, стерва, проститутка.

Все в одном лице?»

2 друг: «Мне сказали: это шутка

О муже подлеце».

3 друг (муж): «Я, конечно не поверю,

Стану проверять

И за все соседу-зверю

Готов в морду дать».

Подходит сосед:

И взревел сосед упрямый:

«Я не при делах.

Может быть, когда был пьяный.

Кровь вот на руках.

Не хотел я трогать, сами

На меня бросаются,

Берут рьяно все руками,

Губами касаются.

Сонной кофе предлагаю:

В нем снотворное.

Потом нежно наклоняю,

Любовь ртом проворная.

Во рту быстро возбуждаюсь:

Радость от разврата.

И поэтому я каюсь:

За грехи расплата».