«пусто на маленькой улочке…» пусто на маленькой улочке, к небу поднимешь глаза — облако белой Снегурочкой в летних прозрачных слезах. что же ты, сказочник, выдумал? милых зачем разлучил? падают в мальвы обиды, и блекнут цветные лучи… «солнце – оранжевый мячик…» солнце – оранжевый мячик скатится за горизонт, воздух остынет горячий, сумрак неслышно вползёт в дом утомлённой улиткой, выскользнут спицы из рук, сны из небесной кибитки полночь рассыплет вокруг… «в заводи тихой луна и кувшинки…» в заводи тихой луна и кувшинки, раз-два-три… раз-два-три… раз… будто вальсок на старинной пластинке, будто все скрипки для нас в травах прибрежных, высоких и пряных, в этот полуночный час, робкий вальсок наш и чуточку пьяный, раз-два-три… раз-два-три… раз… «я привыкаю к тишине…» я привыкаю к тишине. она закрыла плотно ставни, и мир, знакомый мне недавно, нырнул, лежит теперь на дне. волной уносит океан земные звуки прежних песен, в лазурной бархатной завесе таит чарующий обман. ласкает слух уже другой мотив у зыбкой колыбели, стихают праздничные трели, и власть свою берёт покой. «как вольно жить без протокола…» как вольно жить без протокола, без тесных галстуков и стен, сбежать в объятья правды голой, душой наивно сдаться в плен неспешной музыке природы и слушать, слушать каждый звук… их тайна не для громкой оды — для нежной песенки, мой друг. «слёзными письмами топим камин…» слёзными письмами топим камин. там, за окном, возле нашей скамьи вече синичье… вечность летим и летим к облакам. чувствовать воздух опорой рукам стало привычным… зонтик прозрачный – сезонный каприз. там, где кончается белый карниз — чёрная кошка… буква за буквой горит алфавит. не причитает душа, не болит, жаль их немножко… «этюд осеннего дождя —…» этюд осеннего дождя — и перебранка струй и капель, и со стекла стекает на пол мотивов вспыльчивых вражда. и отраженье фонарей в осколках крон, асфальт укрывших, дома промокшие и крыши под стать объявленной игре… настроив ржавую струну, берёт смычок сверчок запечный: скри-скри… и уплывает вечер в его уютную страну. «мелодия упрятана под крышку…» мелодия упрятана под крышку рояля, зачехлённого тобою, тобою и пугливой серой мышкой, а ветер проклятущий воет, воет… терзает пару нот – огрызок оды весеннему нашествию апреля, весёлому шкворчанью сковородок, урезав грандиозное до трели, до тоники тональности угрюмой, гудком гудит занудливым и рушит мечты и мачты, и трюмо, и трюмы судёнышек смешных вруна и вруши… «не будет ссор…» «Нет! Только тех мы женщин выбираем, Которые нас выбрали уже» Николай Доризо не будет ссор… сор хоботом пылесосовым в брюхо с гудящими осами, злыми вопросами, косточкой абрикосовой затянут, складирован, пакетирован… пикетировать не резон — как же прав Доризо… небо моё – истина и прохлада. и неизменно рядом – солнце моё, в аквамарине белое, то, что пустыню делает оазисом мыслей живительных. пейте, пойте, живите! и отражайте улыбку лучистую! Боже мой, чисто как… «оставь мне уголь и сангину…» оставь мне уголь и сангину, всё радужное – остальным, и пусть «горит костёр рябины», и тает «белых яблонь дым»… мир ищет слов и жаждет красок, не отбирай его надежд, дари мечтою раз за разом и не очерчивай рубеж. назначь упрямо праздник в будни и подними под облака, овсянку поменяй на пудинг волшебной палочкой в руках, пусть стелется в твоей картине далёких звёзд дурман-трава… оставь мне уголь и сангину, и пульс знакомый, и слова… «остановись, мгновенье… и запомни…» остановись, мгновенье… и запомни, как нежность озаряет этот вечер, как музыка в одной из дальних комнат блаженством разливается и лечит. как отступают боли и печали, навеянные холодом осенним, как тёплое дыхание качает других миров таинственные тени. дай выскользнуть словам и дай услышать, как сердце отзовётся перебоем, остановись… пусть дождь стучит по крыше, пусть счастье пьют по капле эти двое. |
