К национальной бюргерской закуске подавалась тушёная кислая капуста с корицей и горошком, которая вызывала бурную реакцию кишечно-желудочных трактов едоков. Кррахх! Вдохновлённый достижениями баварцев, Рокки попросил кельнершу повторить фирменное меню соседей… в трёх экземплярах.

Немецкие желудки в этот момент, как раз принялись расщеплять жирные кислоты свинины, сопровождая реакцию обильным выделением сопутствующих газов.

Канонада за столом не смущала музыкантов и даже вызвала живые отклики в зале. Бульба немедленно попытался повторить подвиг баварцев и одним большим глотком опрокинул литровую кружку тёмного. Немецкий напиток заплутал в закоулках русской души, и здоровяк почувствовал непривычную тяжесть в желудке. А установить прямой проток пива в организме не удавалось даже с помощью свиных рулек с капустой.

Привычные 150 водки смягчили пищевод, восстановив жизнестойкость славянского организма. Вот только до оглушительных тирольских децибелов было ещё очень далеко. Сказывались вековые традиции и годы тренировок.

По дороге в отель Романов всё же заметил хвост, который следовал за группой с немецкой педантичностью. Перед входом в гостиницу жокей сделал провожатым ручкой, а парни из BND дружно расшаркались. Wegetreten! (нем. Разойдись!)

Весь следующий день Боб слушал доклады о разрушении крупнопанельных сооружений, вследствие карбонизации бетона на постсоветском пространстве… с последующей коррозией арматуры. Обозвав простую ржавчину научным термином, лекторы обещали повальное обрушение хрущёвок уже в текущей пятилетке.

Складывалось впечатление, что качественный западный железобетон не подвержен естественным процессам. И напротив, советские панели эпохи массовой застройки отличались невысоким качеством, вызывая масштабную всесоюзную карбонизацию. Громадный зал Конгресс-халле с трудом вместил делегатов из стран СНГ и бывших народных демократий, пожелавших приобщиться к реновации жилфонда. И распилу евродотаций!

Доктора загадочных наук, которые по советской иерархии соответствовали кандидатам, продолжали запугивать интернационал чиновников и депутатов. Романов припомнил, что подобным старшим преподавателям в Союзе доверяли только институтские семинары. Тем не менее, делегаты из нищей Румынии и солнечной Болгарии слушали докладчиков открыв рот, забыв про наушники с переводом.

Громов попытался понять голландского лектора, выступавшего на ломаном английском, но потом нацепил телефонную гарнитуру и переключился на русский канал. Правда, вместо подстрочника он услышал лекцию известного московского профессора о структурных изменениях при производстве сборного железобетона.

Невзирая на мелкие накладки, обед состоялся точно по расписанию, предлагая гороховый суп со шнапсом. Холодные свиные рульки с капустой вдогонку. После взрывоопасной немецкой кухни бурлящий автобус с таллинской группой потащился по разбитой Восточно-Берлинской дороге. Экскурсия на объекты европейской реновации.

Позади остались Бранденбургские ворота и участок Берлинской стены с надписью на русском: «Клинтон – это голова!» Любимую парадную площадь товарища Хонеккера, известную, как «Маркс-Энгельс плац», сносили под руководством нашего друга Гельмута. Ошибочно признанного «головой» в России. Высотки на Ленин-плац подорвали, не дожидаясь немедленной карбонизации.

Помпезные парады Народной армии ГДР остались в прошлом и на руинах демократического сектора появились первые фундаменты делового центра будущей столицы единой Германии.

Банкирам не терпелось застроить всё свободное пространство стеклянными коробками, утвердив культ финансовых пирамид. Дорожное покрытие ухудшалось по мере удаления от центра и вскоре напоминало таллинские улицы. А когда вдоль дороги выстроились знакомые многоэтажки единой серии, к депутатам вернулось чувство родины.

Восточные троглодиты даже лоджии застекляли рамами любимого синего цвета, уведёнными из соседней гвардейской части. У перекрёстка делегаты заметили танк «Т-80» с российским триколором, который лихо обогнал автобус. Бронированная машина неслась по шоссе под 90 на резиновых башмаках.

Гид довольно заржал: – Русские рванули за водкой! Потом начнут расстреливать портреты Горби на полигоне.

Таллинская группа высадилась из автобуса у типового универсама, который напомнил Бобу торговый центр «Москва», недавно переименованный в «Майами». Если бы не таблички на немецком, данный пейзаж отлично вписывался в отечественный ландшафт VI микрорайона. Прогульщики из соседней школы так же истово глушили пиво в песочнице, закусывая чипсами. Бульба мгновенно акклиматизировался и отправился на поиски ближайшего ларька.

Крупнопанельную идиллию нарушил громкий женский крик с балкона: – Marsch heraus! Lass uns gehen! Halt den Mund! (нем. Убирайтесь! Пошли вон! Закрой свой рот!)

Железобетонных аборигенов возмутили бесцеремонные гости с дорогими видео- и фотокамерами, непрерывно говорящие по мобильным на русском. А жители Восточного Берлина ещё не забыли язык Пушкина. Гид объяснил агрессивность туземцев недавним повышением квартплаты до тысячи марок.

В ответ районные активисты готовили марш пустых кастрюль и унитазов по главным улицам Берлина. Тем временем, по городу ползли упорные слухи о повышении коммунальных платежей после реновации до 2000 марок. Поэтому все жители района единодушно выступали против капитальной реконструкции Марцана. Но мнение бывших коммуняк совершенно не интересовало воротил из Бонна, которые отвергали саму возможность приватизации дармового жилого фонда.

Ещё десяток лет назад Марцан, куда завезли экскурсантов, считался визитной карточкой Восточного Берлина, его образцовой новостройкой.

В ближайшие годы здесь планировался очередной всегерманский эксперимент над уроженцами восточных земель, которых здесь за глаза называли «осси». Так или иначе все руководящие посты в объединённой Германии доставались выходцам с Запада.

Боб поделился увиденным с Громовым: – Большинство заводов бывшей ГДР закрылось и производство переносится на территорию Западной Германии. Наших друзей демократов выгнали на улицу в очередь за пособием и бесплатным супом. Мы это уже проходили! А ведь могут оставить без квартир.

Вице-мэр наморщил лоб: – В Марцане проживает примерно 250 тысяч, а это почти тысяча многоэтажек. Значит, мэрия и банки здесь распилят 5—6 миллиардов марок из фондов Евросоюза, что поднимет квартплату в разы. Безработные этого района не потянут 2000 марок квартплаты, и жильё переведут в социальный фонд. Кварталы быстренько заселят турки и арабы, которым построят мечети. Аллаху акбар!

Одинокие прохожие провожали громогласную русскую компанию настороженными взглядами, видимо, принимая гостей за мафиози, скупающих район по частям. Через 10 минут делегаты добрались до пилотного объекта реновации – квартала реконструированных многоэтажек.

Зрелище впечатляло! Оазис санации сверкал яркими красками, как «Ягуар» в ряду «Запорожцев». Утеплённые фасады радовали разноцветным акрилом, а двухскатные крыши преобразили коробки домов до неузнаваемости.

Депутаты оценили пристроенные к подъездам каркасные тамбуры с почтовыми ящиками. Затем они прокатились на новеньком бесшумном лифте и проверили остекление лоджий. Одна из типовых девятиэтажек обзавелась цокольным этажом в виде пристройки, где открылся центр здоровья. А на стыке двух хрущёвок выросла высотка бизнес-центра. На месте вытоптанных газонов раскинулся живописный дендрарий с густым кустарником и альпийскими горками.

Не забыли проектировщики удобную подземную парковку и дренажную систему. Туземцы в ужасе пялились на свершения строителей, не понимая для кого эти блага. Перед домой стояли три подбитых «Трабанта» и «Москвич».

Депутат Романов с улыбкой подвёл итог увиденному:

– Да здесь минимум по штуке DEM на метр зарыто под землю!