Литмир - Электронная Библиотека

Черт возьми. Это был не триплекс, а самое настоящее пуленепробиваемое стекло.

Малышев огляделся. Он подумал, что можно было бы тросом прицепить машину Лупоглазого к его «копейке» и доставить в Шиченгу, а там ребята помогут выковырять начинку из скорлупы. Правда, у Соловьева могли возникнуть вопросы.

Но у него уже была другая идея.

– Ладно, паразит. Посмотрим, как тебе вот это понравится.

Малышев поднял канистру, открутил крышку и стал поливать «Волгу» бензином. Сначала капот. Потом переднее стекло. Потом крышу. То, что осталось на дне, плеснул в боковое стекло. Стекло тут же покрылось радужными разводами.

Малышев самодовольно ухмыльнулся, увидев сквозь разводы по-прежнему ничего не выражающее лицо Лупоглазого. Достал из кармана зажигалку и показал ее Лупоглазому. Тот смотрел на зажигалку, но не двигался с места. Малышев крутанул большим пальцем ребристое колесико. В руке вспыхнул и заплясал маленький огонек.

Дверь «Волги» щелкнула и открылась. Лупоглазый вышел из машины.

– Давно бы так, – удовлетворенно кивнул Малышев и убрал зажигалку в карман.

Лупоглазый стоял прямо перед ним.

– А теперь-то что? – спросил он.

Малышев положил ему руку на плечо и развернул лицом к машине.

– Руки на капот, – скомандовал он.

Лупоглазый подчинился.

Малышев поднял монтировку и ударил Лупоглазого по затылку. Тот ткнулся лицом в капот и замер.

Несколько секунд Малышев смотрел на Лупоглазого, распластанного на капоте. У него был вид человека, который хорошо сделал свою работу и теперь хочет отдохнуть. Однако его работа еще не была закончена.

Первым делом он снял с правой руки Лупоглазого часы. Это были «Ролекс», настоящие, золотые, тяжелые и красивые. Малышев не удержался и надел их на руку. Дальше он открыл дверцу «Волги», взял Лупоглазого под мышки и перетащил его с капота в машину. Усадил на водительское сиденье.

За его спиной послышалось гудение.

– Этого еще не хватало, – проворчал Малышев.

Со стороны поселка по трассе ехала фура. Усатый мужик в зеркальных очках, восседавший за рулем, покосился на Малышева и спокойно перевел взгляд обратно на трассу. Фура проехала мимо. Малышев посмотрел ей вслед и на всякий случай запомнил номер.

Потом положил руку на дверцу машины и повернулся к Лупоглазому. И замер. Лупоглазый исчез. Секунду или больше Малышев смотрел на пустое водительское сиденье, а потом послышался негромкий звук – нечто среднее между скрипом и шипением. Малышев наклонил голову и увидел, как из его груди вылезло окровавленное острие монтировки.

Лупоглазый, стоящий за спиной Малышева, толкнул его ногой, и Малышев упал на водительское сиденье лицом вперед.

Лупоглазый засунул руку в карман Малышева, достал зажигалку, щелкнул и бросил ее на крышу машины. По крыше влево и вправо пробежала синяя волна огня.

Не оглядываясь, Лупоглазый быстро пошел в сторону желто-синей «копейки» Малышева, сел за руль и вырулил на трассу. Через секунду он ехал в сторону поселка.

Зашипела рация, прикрепленная к приборной панели, и женский голос передал сообщение всем патрулям: в Волоковце угнана серебристая «Волга», государственный номер А 142 МР 35. Лицо Лупоглазого ничего не выражало. Он выключил рацию и посмотрел на свое правое запястье.

Желто-синяя милицейская «копейка» резко затормозила, развернулась и поехала обратно. Она остановилась на пригорке примерно в полукилометре от места, где Малышев и Лупоглазый встретились. Лупоглазый вышел из машины и встал посреди трассы. Он смотрел на объятую пламенем «Волгу».

В нескольких шагах от нее стоял человек в комбинезоне защитного цвета. В одной руке у человека была корзина, в другой – длинная палка.

Лупоглазый сел в машину, завел двигатель и сдал назад.

Трасса опустела.

4

Нина проснулась от ужаса. Она не помнила точно, что именно ей приснилось. Что-то липкое, клейкое, инопланетное, от чего она пыталась убежать, но, как это бывает во сне, ноги не слушались. Она проснулась, но ужас, который она пережила во сне, странным образом остался, никуда не ушел.

Она не сразу поняла, где находится. За окном было темно. Она была голой и лежала на диване, накрытая одеялом. Рядом спал Алексей. Нина почувствовала боль между ног и все вспомнила: кухню, Эккерсли и то, чем они занимались с Алексеем. Она вылезла из-под одеяла и вышла в кухню. Нашла свою одежду, быстро оделась. Взяла учебник и вернулась в комнату. Положила руку на плечо Алексея.

– Леша, просыпайся.

Алексей застонал.

– Сейчас, мам.

– Леша, сейчас твои родители придут с работы.

Алексей открыл заспанные глаза и посмотрел на Нину.

– Сколько времени?

Она нашла глазами часы на телевизоре.

– Без пятнадцати шесть.

– Да. Сейчас отец придет, – подтвердил Алексей. – Хочешь, я тебя провожу?

– Нет, – сказала Нина, – сама дойду.

– Ладно, – легко согласился Алексей. – Захлопни дверь.

Нина поцеловала его в щеку и вышла из квартиры.

Она шла по вечернему поселку и думала о своем сне. Это был не просто сон, это было предупреждение. Но о чем?

После смерти матери Нина жила с тетей в маленьком синем доме на берегу реки. Каждую весну река разливалась, и вода подходила почти к окнам их дома. Нина думала, что когда-нибудь вода поднимется выше, чем обычно, и синий домик оторвется от фундамента и уплывет.

На шатком навесном мосту она снова почувствовала то, что пережила во сне, – ощущение чего-то липкого, клейкого и страшного. Как будто за ней кто-то наблюдал. Остановилась посреди моста, наклонилась, опершись о дощатые перила. Отпустить сейчас руки – секунду будет холодно, еще секунду больно. А потом все кончится.

Нина резко выпрямилась. Она вспомнила, откуда это ощущение. Она думала, все давно прошло и забыто, но нет, не прошло и не забыто. Оно снова здесь, и если она не сделает что-нибудь прямо сейчас, оно останется с ней навсегда.

Дома Нина первым делом подошла к телефону, стоящему на холодильнике, и набрала номер. В трубке послышался недовольный мужской голос.

– Сергей Семенович, это Нина.

– Какая еще Нина?

– Репетитор Алеши. Передайте ему трубку, пожалуйста, я забыла кое-что сказать по домашнему заданию.

– А, сейчас. Леха! Эй, двоечник, иди сюда, тебя твоя учительница!

Отец Алеши был простой работяга в коммунальной службе поселка – ремонтировал мостки и копал канавы для водопроводных труб.

– Нина, привет, – послышался бодрый голос Алексея. – Забыла что-то?

По слишком бодрым ноткам Нина поняла, что отец стоит рядом. Но это было не главное, ей нужно было, чтобы Алексей ее услышал. Что он скажет в ответ – не так важно.

– Слушай меня внимательно, – сказала она. – Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал.

5

Павлу Пшеницыну в начале лета исполнилось двадцать два. Это был очень полный молодой человек, рыжий, с большим, круглым, густо покрытым веснушками лицом. Он с детства хотел работать в милиции, никакие другие варианты даже не рассматривал. Несмотря на внушительные габариты, милицейская форма сидела на нем как вторая кожа. Трудно было представить его в чем-то другом.

Непонятно, как Пшеницыну это удавалось, но он всегда выглядел как представитель власти и закона. Даже когда пил пиво в пятницу вечером в баре «Улыбка» на берегу реки. Или когда копал грядки. Или чинил машину. Или когда перелезал через забор жилого дома на улице Подгорной.

Пшеницын спрыгнул с забора и подошел к дому. Он посмотрел в окно комнаты, приложив ладони к лицу, чтобы не отсвечивало.

– Мать моя женщина, – негромко сказал он и перешел к соседнему окну. Заглянул в него и ничего не сказал. Обошел дом и вошел без стука.

Его глазам открылась следующая картина. Стол был заставлен пустыми бутылками, немытой посудой и завален объедками и огрызками. Рядом лежал опрокинутый стул, под стулом – мужчина в белой рубашке. Рубашка была испачкана кровью, голова мужчины в крови. Пол вокруг тоже был залит кровью.

3
{"b":"535025","o":1}