- Не говори глупостей, - пожал я плечами. - У разведчиков друзей не бывает.

Я подумал о Джеке Кейсе и ощутил прилив горечи.

- Ты был мне больше, чем брат, - продолжал Кенникен, словно не слыша меня. - Я готов был отдать за тебя жизнь, а ты меня предал.

- Перестань, Вацлав, - поморщился я, - на моем месте ты поступил бы так же.

- Но я же доверял тебе! - обиженно сказал он. - И это больнее всего. Ты же знаешь, что у нас ошибок не прощают. Вот меня и засунули в Ашхабад.

- Могло быть хуже, - заметил я. - Тебя могли отправить за Полярный круг.

- Невелика разница, - сказал он. Вновь наполняя стакан. - Но мне помогли мои настоящие друзья. Ладно, не будем терять время. У тебя есть некая деталь. Она попала к тебе по ошибке. Где она?

- Не понимаю, о чем ты.

- Естественно, - кивнул он. - Именно так ты и должен был ответить. Но все-таки тебе придется отдать её. Ну, так как?

- Ладно, - ответил я. - Мы оба знаем, что деталь у меня, так что нечего наводить тень на плетень. Но ты её не получишь.

Он вынул из портсигара длинную русскую папиросу и начал искать по карманам зажигалку.

- Получу, Алан, и ты прекрасно это знаешь. Дело ведь не только в этой детали, да и не в этой операции, если уж на то пошло. Пора нам поквитаться.

От его ледяного голоса у меня буквально пошел мороз по коже. Слейд говорил, что Кенникен жаждет моей крови, и - сдал меня ему прямо в руки.

Кенникен так и не смог найти зажигалку и нетерпеливо махнул рукой. Ильич вышел из-за моей спины и чиркнул своей зажигалкой, но пламени не было. Кенникен чертыхнулся, поджег в камине кусок бумаги и, наконец, прикурил. А Ильич отправился к бару со спиртным. Как только Кенникен это заметил, в его руке мгновенно возник пистолет.

- Что ты затеял, Ильич?

- Хочу заправить зажигалку, - отозвался тот и показал баллончик бутана.

- Брось, - резко приказал он. - Пойди и осмотри машину нашего гостя. Только внимательно, понял? Что искать, ты знаешь.

- Там этого нет, Вацлав, - вмешался я.

- Вот Ильич в этом и убедится, - отрезал он.

Ильич поставил на место баллончик с бутаном и вышел. Кенникен продолжал поигрывать пистолетом.

- С кем приходится работать! - пожаловался он. - Набрали олухов невесть откуда. Странно, что ты этим не воспользовался.

- Почему? - пожал я плечами. - Я же знал, что в этой команде есть ты.

- Верно, - согласился он. - Мы чертовски хорошо знаем друг друга. Слишком хорошо. Даже сомневаюсь, получу ли я удовольствие от предстоящего. Ведь это все равно, что причинять боль самому себе. Англичане говорят: "Мне больно разделять твою боль". Верно?

- Я шотландец, - сухо заметил я.

- Не вижу разницы. Кстати, чуть не забыл спросить о главном. Ты любишь эту девушку, Элин?

Во мне все сжалось.

- Она не имеет к этому никакого отношения, - сказал я.

- Не волнуйся, - засмеялся он. - Я не причиню ей ни малейшего вреда. Готов поклясться - хоть на Библии, хоть на "Капитале" Карла Маркса, смотря что тебя больше устроит. Ты мне веришь?

- Верю, - искренне ответил я.

Черт побери, я действительно ему верил! Будь на его месте Слейд, то, поклянись он хоть собственной матерью, это бы ему не помогло. Но Кенникену я доверял абсолютно, он был человеком слова, хотя грубым и жестоким, но настоящим человеком.

- Тогда скажи: ты любишь ее?

- Мы собираемся пожениться.

- Это не совсем прямой ответ, но я его принимаю, - засмеялся Кенникен. - Ты спишь с ней, Алан, правда? Вы наслаждаетесь близостью друг друга? Называете друг друга нежными именами? Достигаете вместе пика? Так, Алан?

В его голосе явственно послышались металлические нотки.

- Помнишь нашу последнюю встречу? Там, в лесу, когда ты пытался меня убить? Жаль, что ты оказался плохим стрелком, а ещё более грустно, что нанесенную тобой рану так и не удалось залечить. Так вот, если ты останешься в живых - а я ещё ничего не решил относительно этого, - то ни Элин, ни какая-нибудь другая женщина никогда не захочет стать твоей женой.

- Я бы выпил еще, - прервал его я.

Он взял мой стакан и снова наполнил его, но воды на сей раз налил значительно меньше.

- Ты побледнел, - заметил он, передавая мне стакан.

- Я понимаю тебя, - отозвался я, - но в любой профессии есть свой риск. Тебя не так волнует твоя рана и даже её последствия, как предательство. Верно, Вацлав?

- Верно, - согласился он.

- Но ты не там ищешь предателя. Кто тогда был твоим начальником в Москве?

- Бакаев.

- А моим?

- Этот английский аристократ, лорд Таггерт, - улыбнулся Кенникен.

- Ошибаешься, - покачал я головой, - для него это был слишком низкий уровень. Тебя предал твой начальник, который говорился с моим, а я был лишь инструментом в их руках.

Кенникен расхохотался:

- Мой дорогой Алан, ты начитался книг о Джеймсе Бонде!

- Ты не спросил, кто был моим начальником, - заметил я.

- Хорошо, так кто же он был? - продолжал веселиться Кенникен.

- Слейд.

Смех оборвался. Я невозмутимо продолжил:

- Все было тщательно спланировано. Нас с тобой принесли в жертву, чтобы укрепить позиции Слейда. Тебе ничего не сказали именно для того, чтобы все выглядело абсолютно реально и безупречно. Так и получилось.

- Глупости, - бросил Кенникен, но лицо его побледнело, а на щеке проступил шрам.

- Только поэтому ты и провалился, - объяснил я. - И тебя, естественно, за это наказали, не могли не наказать, чтобы не возбуждать подозрений. Ты четыре года перекладывал бумажки в ссылке только за то, что честно выполнял свой долг. Тебя просто поимели, Вацлав.

- Я не знаю никакого Слейда, - отозвался он и его взгляд окаменел.

- Должен знать. Это тот человек, от которого ты получаешь приказы здесь, в Исландии. Да, ты счел вполне естественным, что командует операцией кто-то другой. После твоего провала тебе и не могли полностью доверять. А после успешного завершения дела, ты с почетом вернулся бы на прежнее место деятельности, твоя репутация была бы восстановлена. Только командует тобой тот же самый человек, которому ты обязан своим провалом в Швеции. Правда, забавно?

Кенникен медленно встал и навел пистолет мне на грудь.

- Я в курсе, кто провалил ту операцию. И даже могу сделать в нем пару симпатичных дырочек.