Дальше все сложилось и того хуже: пытаясь показать себя джентльменом (а возможно, компенсировать пустоту карманов), он настоял, чтобы она позволила ее проводить, подняться вместе с ней по лестнице, зайти в ее квартиру. А там он полностью переменился: полез целоваться, а когда она его отпихнула, наорал на нее, обозвав богатой сучкой, считающей других хуже себя. Тогда Джейни подумала, что он, наверное, прав: его она, разумеется, считала ниже себя. Он не успокоился и попытался ее изнасиловать, но член у него оказался маленьким и никак не вставал, так что ему пришлось ретироваться. Однако прежде чем убежать, он отвесил ей сильную пощечину, сбив с ног.
Джейни два часа провалялась в постели, прижимая к щеке лед. В другое время она бы обливалась слезами, переживая за свою внешность, но тогда она уже несколько недель была без работы, и выход на подиум не грозил ей еще две недели. Она решила не позориться и не вызывать полицию: одиночка, без постоянной работы, не зная никого, кто обращал бы внимание когда она приходит и когда уходит, она должна была быть готова к таким происшествиям и сама о себе заботиться. Больше всего Джейни переживала из-за сорока долларов. Оплатив ужин, она обрекала себя на то, чтобы завтра просить кого-нибудь из знакомых мужчин ее накормить. Она уже представляла, как бы дет потом уклоняться от секса, ссылаясь на усталость…
Улыбчивый охранник в форме впустил ее в «Берберри», придержав тяжелую стеклянную дверь и вежливо поздоровавшись. Оказавшись внутри, она вспомнила, как любит такие магазины с их любезным персоналом. Внутри было тепло, преобладали бежевые тона, от которых возникало ощущение, что ты закутана в уютное одеяло. Озираясь в поисках галантерейного прилавка, она увидела высокие клетчатые сапоги на каблуке и сразу испытала наслаждение, близкое к сексуальному. Схватив один сапожок, она громко объявила:
— Я должна их купить!
Смазливый молодой продавец тут же подскочил к ней и проговорил масленым голоском:
— Чем я могу вам помочь, мисс Уилкокс?
— Надеюсь, у вас найдется мой размер — девятый. — Ее возбуждение только усилилось оттого, что ее узнали. — Если нет, то я не знаю, что мне делать…
Продавец убежал за сапогами, а Джейни опустилась на бежевую кожаную скамеечку, совсем забыв про Селдена. Через несколько минут продавец, к ее облегчению, вернулся с коробкой. Однако его слова стали для нее ударом:
— Это последняя пара. К сожалению, размера восемь с поло виной.
— Ничего, я их разношу, — сказала она, сбрасывая туфли.
— Я могу обзвонить другие магазины, — предложил продавец. — Думаю, в Лос-Анджелесе еще остался девятый…
— Нет, они мне нужны немедленно, — решительно заявила Джейни. — Если придется столько ждать, пропадет все удовольствие.
— Совершенно с вами согласен, — поддержал ее продавец.
Она расстегнула сапог и сунула ногу внутрь. Сапожок был тесноват, проносив его час, она наверняка пожалеет о покупке; с другой стороны, обувь растягивается, а ей до одури захотелось такие сапожки. Натянув второй, она встала и подошла по ковру к зеркалу, чувствуя, что посетители и продавцы любуются ею, возможно, тоже загораются желанием покрасоваться в таких сапогах…
Всякий раз, когда Джейни вертелась перед зеркалом, примеряя обновку, она принималась фантазировать. Сейчас она представила себе, что очутилась в этих сапогах в каком-то экзотическом месте (возможно, среди пальм и белых домиков) и переходит улицу со смесью решимости и страха на лице. Она одна, ей грозит опасность, но в сумочке спрятан револьвер…
И вдруг она услышала тихое мужское мурлыканье:
— Нет ничего сексуальнее женщины в сапожках, которые ей малы.
Она резко обернулась и оказалась лицом к лицу с Зизи. На нем была дорогая темно-коричневая замшевая куртка. Выглядел он так же великолепно, как летом. Каким ветром его занесло в «Берберри»? Понятно каким: покупает что-то себе по кредитной карточке Мими. Джейни передернула плечами и бросила:
— Они мне не малы. В самый раз.
— Мне показалось, что в ваших глазах была боль, — усмехнулся он.
— Это из-за… — Объяснения не нашлось. Она еще не рассталась со своими фантазиями. Почему он всегда застает ее врасплох?
— Поздравляю, — сказал он. — Слышал, вы вышли замуж?
— Да, — холодно ответила она и снова присела на скамеечку. Он почему-то последовал за ней и с непринужденным видом сел рядом, как будто они закадычные друзья. — Я совершенно счастлива. У меня прекрасный муж.
— Я его помню. Селден Роуз. Вроде бы приятный человек.
— Он такой и есть. — Джейни разозлило, что определение «приятный человек» принижает Селдена.
— А вы хорошо выглядите, — продолжил Зизи, глядя на нее, как смотрит на кобылу барышник. От его взгляда Джейни затрепетала. Одного появления Зизи оказалось достаточно, чтобы в ней всколыхнулись чувства, которые она к нему испытывала летом. Дрожащей рукой она расстегнула сапоги, стесняясь мозолей, заметных, несмотря на колготки.
Почему бы мне не выглядеть хорошо? — Подозвав продавца, она сказала ему, что покупает сапоги, и шепотом напомнила о своей тридцатипроцентной скидке.
Смелым взглядом она словно подстрекала Зизи съязвить по поводу скидки. Скидки предоставлялись ей почти во всех модных салонах, ведь она трудилась в модном бизнесе и могла попасть в объектив в обуви или в одежде любого из них. Но он ничего не сказал, поэтому ей пришлось самой продолжить разговор:
— Вы, как я вижу, наслаждаетесь жизнью. О вас постоянно пишут в колонках сплетен.
Он засмеялся — Джейни показалось, что ожила греческая статуя, — и ответил:
— Вам ли об этом говорить! Это ваше имя я всюду читаю.
— Да, но… — Ей, конечно, было лестно, что он в курсе ее дел, но так и подмывало поставить его на место. Сказать, что они знает, как он дурачит Мими? Но ей не полагалось знать об их связи. К тому же после того, как Зизи ее отверг, осуждать его за связь с другой женщиной было равносильно сетованию на собственную судьбу.
Продавец вернулся с сапогами и с ее кредитной карточкой. Только расписавшись на чеке, она вспомнила про подарок для Селдена. Глядя на Зизи, Джейни решила, что подарок подождет. Она убеждала себя, что сейчас важнее всего покинуть магазин и избавиться от него. Ее злило, что он вовремя не откликнулся на се заигрывания. Почему она его не устроила? Может, на его извращенный аргентинский вкус она недостаточно хороша? Протянув ему руку, она произнесла:
— Рада была вас повидать, Зизи.
— Вот так? — Он встал медленно, словно ему было совершенно некуда спешить. — Я думал, мы с вами друзья.
Она почувствовала себя оскорбленной, но если бы показала это, то Зизи увидел бы, что он ей небезразличен. Шагнув к нему, она ответила:
— Конечно, друзья, Зизи.
Правильное решение пришло само собой. План был недобрый, зато его осуществление откроет Мими глаза на то, каков ее Зизи на самом деле. Джейни расстегнула сумочку и нашла свою любимую яркую помаду. Подойдя к зеркалу, она медленно, с сознательной соблазнительной томностью накрасила губы. Поймав взгляд Зизи, она ответила ему немым вопросом. Его реакция оказалась именно такой, как она планировала: он подмигнул.
Ничего другого ей и не требовалось. Она молниеносно убрала помаду в тюбик. Все лето он ею пренебрегал, но стоило ему очутиться вне досягаемости бдительного взора Мими, как он оказался готов с ней заигрывать.
Бедная Мими, снова подумала Мими. Подобно большинству женщин не понимает, как ненадежны мужчины. Зато Джейни прекрасно это знала. Всю жизнь она отвергала ухаживания мужчин, «увлеченных» другими женщинами, женатых, отцов семейств. Эта суровая правда сформировала ее представления об отношениях полов: стоит ли удивляться, что она стала циничной? Достаточно посмотреть на бедняжку Патти, чтобы убедиться в ее правоте. Нахально улыбаясь Зизи, Джейни думала о том, что то же самое уготовано и Мими. Как ее подруга, она была обязана открыть ей глаза.
Доказав подруге неверность Зизи, Джейни спасет ее от многих грядущих неприятностей. Для этого необязательно ложиться с ним в постель, соображала она. Сначала она отдала взглядом должное его физиономии, плечам, груди, потом посмотрела на узкие синие джинсы, буквально расстегивая глазами молнию. Если зайдет так далеко, то тот факт, что Зизи переспал с ее лучшей подругой, приведет Мими в чувство, заставит бросить не-верного любовника.
