Менее самоуверенная особа испугалась бы, но Джейни Уилкокс была не робкого десятка и всегда гордилась тем, что не боится даже самых могущественных людей. Поэтому голосом, каким лепечут невинные девицы, она спросила:

— Ты вздумал мне угрожать, Комсток?

— Я знаю, что сегодня ты идешь к Мими Килрой! — выпалил он.

Джейни так удивилась, что даже прыснула.

— Да ты что, Комсток? Не нашел ничего лучшего, чем звонить мне по поводу вечеринки!

— Представь себе, — признал он, тоже переходя на легкий тон, — это выбивает меня из колеи. Черт возьми, Джейни, почему бы тебе просто не остаться дома?

— А тебе? — парировала она.

— Морган — лучшая подруга Мими.

— Ну и что? — холодно сказала Джейни.

— Послушай, Джейни, я просто пытаюсь тебя дружески предостеречь. Для нас обоих лучше, чтобы никто не знал о нашем знакомстве.

Джейни не смогла отказать себе в удовольствии напомнить Комстоку об их прежних отношениях.

— Нет, — сказала она со смехом, — это для тебя лучше, чтобы никто не узнал, что ты спал со мной прошлым летом.

На этот раз Комсток все же взбеленился.

— Может, заткнешься и послушаешь? — гаркнул он. — Дура долбаная!

Он так разорался, что Джейни не сомневалась: звук из ее сотового телефона донесся до водителей соседних машин на скоростном шоссе Лонг-Айленда. Если Диббл думает, что может так ее обзывать, то сильно заблуждается. Она уже не та дошедшая до отчаяния девчонка, с которой он спал год назад, и она не собиралась скрывать от него это.

— Нет, уж лучше ты послушай, Комсток, — сказала она с ледяным спокойствием. — Ты говоришь, что прошлым летом я годилась только на то, чтобы меня иметь, а этим летом я уже не гожусь даже на то, чтобы со мной знаться. Так позволь тебя предупредить: со мной так нельзя.

— Мы все знаем, как с тобой можно, Джейни, — зловеще проговорил он.

Разница между тобой и мной в том, что я не стыжусь своих поступков, — сказала она. Это было не совсем правдиво, зато прозвучало отлично. Но на Комстока ее слова впечатления не произвели.

— Одним словом, держись от меня подальше! — прорычал; он. — Я тебя предупредил. Иначе нас обоих ждут очень крупны неприятности. — И он повесил трубку.

Проклятый Комсток! Джейни ударила по тормозам. Движение на автостраде вообще прекратилось. Она высунулась из окошка, хмуро изучая автомобильное столпотворение.

И это называется «лето ее торжества», сердито размышлял Джейни. Новый рекламный ролик, в котором она, щеголяя в одном шелковом лифчике и трусиках, делает вид, что поет и играет на белой электрогитаре, начали показывать три дня назад, сопровождая демонстрацию страшной шумихой; теперь, когда она стала наконец знаменитой супермоделью, настало время для настоящего взлета. В ее планах было покорить сильных мира сего, собирающихся каждым летом в Хэмптоне, устроить там «салон», где собирались бы художники, киношники, писатели, чтобы посудачить и обсудить умные темы. Если бы на Джейни надавили, она призналась бы, что ее цель — кинорежиссура… Но главное, она воображала, что новый статус супермодели избавит ее от общения с кретинами вроде Комстока Диббла, а в ее орбите окажутся мужчины не в пример лучше его. Естественно, ей хотелось полюбить, но разве, присмотревшись даже к самой сияющей паре, не замечаешь некоторую долю цинизма? А публика больше всего на свете обожает, когда пары образуют знаменитости…

Но неожиданный звонок Комстока все это поставил под вопрос, и она даже заволновалась, действительно ли взлетела на желаемую высоту. Всю жизнь Джейни, кажется, только и делала что спала с богачами, чтобы выжить, — с пузатыми лысыми коротышками с волосами в ушах и грибком на ногах, с провалами вместо зубов и с шерстью на спине, с вялым членом — словом, с мужчинами, с которыми никакая уважающая себя женщина никогда не занялась бы сексом, если бы у них не водились деньги. Джейни давала себе слово, что этим летом все станет по-другому. Но хватило одной фразы Комстока: «Мы все знаем, как с тобой можно…» — чтобы лишить ее уверенности.

Она вцепилась в руль, взгляд упал на обкусанные ногти. Джейни поспешно зажала одну руку коленями, чтобы не думать о ногтях, и попыталась убедить себя, что слова Комстока не надо принимать всерьез. Наверное, он просто бесится, что она стала супермоделью, а он ее не удержал… Но нет, его слова напомнили обо всех изъянах Нью-Йорка. Мужчина может спать со столькими женщинами, со сколькими ему нравится, но многие люди в «высшем» обществе по-прежнему придерживаются старомодного мнения, что у женщины не должно быть слишком много сексуальных партнеров. Определенная доза секса женщине позволена, этого от нее даже ждут. Однако существует некий предел числа постельных партнеров у женщины, и если она этот предел превысит, то уже не считается подходящей для брака.

Джейни сердито думала о несправедливости этой традиции. Конечно, у нее было больше секса с мужчинами, чем у большинства знакомых ей женщин, и она знала, что за спиной люди шепотом называют ее потаскухой. Но никто не понимает, что всякий раз, когда она занималась с мужчиной сексом, даже когда попросту делала ему минет в ресторанном сортире, причиной было то, что она думала: наконец-то это он, тот самый! Во всяком случае, пыталась себя в этом убедить.

Телефон снова зазвонил, и она поспешно схватила трубку, надеясь, что это Комсток с извинениями.

— Джейни? — Голос был женский, смутно знакомый. Судя по выговору, звонившая была образованной уроженкой восточного побережья. — Это Мими Килрой. Как поживаете, дорогая? — Можно было подумать, что они давние подруги, потерявшие друг дружку из виду.

Сначала Джейни была так поражена, что не могла говорить. Назвать Мими своей близкой подругой она никак не могла. Все их знакомство сводилось к мимолетным встречам на вечеринках на протяжении нескольких лет. Но звонок Мими привел Джейни в восторг. Мими Килрой стояла на одной из верхних ступенек нью-йоркского света: ее отец был знаменитым сенатором, претендующим, по слухам, на пост министра финансов в случае победы республиканцев на выборах. Ходили также слухи, что Мими, с пятнадцати лет появлявшаяся в «Студии-54», тайно возглавляет весь нью-йоркский свет. За последние десять лет Джейни и Мими перебросились от силы тремя словечками, до этой минуты Мими всегда делала вид, что не видит ее или не знает, кто она такая, — и все же звонок Мими не слишком ее удивил.

Ведь стоит добиться в Нью-Йорке успеха — и люди, раньше неудостоившие вас вниманием, тут же начинают набиваться вам в друзья.

Поэтому Джейни промурлыкала таким голоском, словно они с Мими и впрямь давно дружили и та никогда не игнорировала ее на приемах:

— Хэлло, Мими! Представляю, как вы сбились с ног, готовясь к сегодняшнему вечеру! — И Джейни откинулась в кресле, с удовлетворенной улыбкой любуясь собой в зеркальце.

Конечно, разыгрывать подругу Мими просто потому, что той вдруг захотелось с ней знаться, было вызывающим лицемерием. Но Джейни никогда не церемонилась, особенно если ситуация складывалась в ее пользу.

— Я и пальцем не шевельнула, — отозвалась Мими с оттенком вины в голосе. — На то есть метрдотели и прочие. Пробовать закуски — вот моя единственная обязанность.

Джейни ощутила неловкость. Она за всю жизнь устроила лишь два приема, оба неудачные (она не отличалась щедростью, и оба раза не хватило выпивки), а Мими славилась своими приемами и имела возможность нанимать для их подготовки опытных специалистов, что только увеличивало разделяющую их пропасть. Обычно, услышав напоминание о своем невысоком статусе, Джейни откликалась каким-нибудь язвительным замечанием, но на сей раз сдержалась и вместо язвительной реплики: «Не могли, что ли, найти кого-нибудь и для этого?» — всего лишь вежливо рассмеялась.

— Дорогая, — продолжила Мими, — я просто хотела удостовериться, что вы сегодня придете. Я хочу вас кое с кем познакомить. Это Селден Роуз, он только что переехал из Калифорнии. Знаете, кто это? Новый глава кабельного канала «Муви тайм». Возможно, вы, как и я, не смотрите телевизор, но ясно, какая это важная должность… К тому же он чудесный, разведенный, слава Богу, без детей, относительно свежий, а главное, дорогая, он страшно, страшно… реальный. Да, это самое правильное слово — реальный. Не то что мы! — Мими издала многозначительный смешок. — Конечно, я не жду, что вы в него влюбитесь, но он старый друг Джорджа и почти ни с кем не знаком, так что была бы очень мило, если бы вы проявили к нему внимание…