Взгляды, бросаемые на нас, стали более настороженными. Женщины были крепкие, жилистые, с руками, огрубевшими от работы, дети – худыми, почти прозрачными. Какая-то девочка с глубоко посаженными, почти невидимыми глазами, стояла на обочине дороги, сжимая в руке крошечного кукленка, более всего похожего на высушенное яблоко. Грязь запеклась на ее босых худеньких ножках подобно паре серых носков.

– Я хочу выйти здесь, – прошептала я. Шиа обнял меня за плечи, помогая таким образом сохранить равновесие: фургон беспрерывно раскачивался.

– Я бы тоже этого хотел.

Насколько недружественным казалось мне все окружающее, настолько блаженной была эта мимолетная ласка; его близость обволакивала меня подобно мягкой, теплой, но вместе с тем достаточно прочной, защищающей отвсех невзгод оболочке. Покоясь в его сильных руках, я поняла, какой бесценный подарок он мне преподнес, привезя сюда. Когда дорога стала ровнее и он убрал руку, я нежно потерла плечо в том месте, где он коснулся меня, страстно желая, чтобы ласка его повторилась снова.

Синдерелла обо что-то споткнулась, и фургон, скрипнув, остановился. Мертвая змея лежала поперек дороги, и в этот момент мне почему-то подумалось, что это остановка – не простая случайность. Пока Джеб уговаривал Синдереллу обойти мертвую тварь, мимо меня просвистел камень, вылетевший неизвестно откуда, и ударился прямо в грудь Шиа. За этим первым снарядом буквально град камней и комков грязи обрушился на нас с разных сторон. Через мгновение три веснушчатых мальчишки в рваных штанах преградили нам путь и стали расстреливать в упор бесчисленными «снарядами». Шиа выпрыгнул из фургона, отвлекая внимание мальчишек от меня и Джеба.

К несчастью, для наших обидчиков, один из пущенных ими камней попал Синдерелле прямо между глаз. Ошеломленная, она потрясла головой, громыхая своей тяжелой упряжью.

– Они пожалеют, что устроили это, – пробормотал старик. Он крепче сжал поводья и уперся ногами в передок фургона. – Пересядьте назад и пригнитесь пониже!

Прежде чем я успела выполнить это его приказание, рассерженная Синдерелла сделала мощный рывок, и в тот же миг я перелетела через сиденье; свои ноги, взлетевшие высоко над головой, это все, что я успела увидеть. Блюперевернулась на другой бок и прижалась к борту фургона, я тоже, чтобы не свалиться на землю, буквально прилипла к днищу, успев перехватить взгляд Шиа, потрясенного моим великолепным кульбитом. Раздался его оглушительный хохот.

Джеб тормозил Синдереллу вожжами, беспрерывно орал «тпру!», сопровождая эту команду многочисленными цветистыми ругательствами, большую часть которых я никогда прежде не слышала должно быть, их употребляют только люди холма. Лишь когда Синдерелла, устав от яростного бега, остановилась, диким утробным ревом выражая свое негодование, задыхающийся от смеха Шиа смог догнать нас. Я с трудом поднялась на ноги и Принялась отряхивать свои штаны; невесомые частички соломы закружились в воздухе.

– Интересно, что смешного вы нашли в том, что нас чуть не забили камнями до смерти?

– Лапонька, если бы они действительно хотели причинить вред, они использовали бы камни покрупнее. – Все еще усмехаясь, он поднялся в фургон.

– Учтите, если Скрагги узнают, что вы здесь, они используют против вас отнюдь не комья грязи.

– Если они явятся сюда, то очень быстро пожалеют об этом. Вы их так сильно рассмешите, что они помрут от этого.

Скрыв улыбку, я беспокойно огляделась кругом, перед тем как водрузиться на прежнее место.

Мы долго ехали в тишине, пока дорога внезапно не превратилась в полузаросшую травой тропинку.

– Отсюда на своих двоих, – объявил Джеб, резко тормозя и спрыгивая на землю. Привязав Синдереллу к дереву, он вытащил из фургона бутыль с виски и зашагал по тропинке, жестом пригласив нас следовать за ним. Блю проигнорировала это его приказание, забралась под телегу и устало закрыла глаза.

Шиа помог мне спуститься, его сильные теплые руки плотно обхватили мою талию.

– Ты испугалась?

Я кивнула, и он взял меня за руку, помогая преодолеть овраг. Легкий ветерок раскачивал толстые стебли растений, но в остальном здешний лес был на удивление безжизненным и пустым – никаких детишек с болезненно бледными лицами, никаких молодых вялых матерей, количество детей у которых превышало все разумные пределы. Отсутствие настороженных, взирающих на нас со всех сторон глаз страшило меня даже больше, чем их присутствие.

Мы шли мимо благоухающего травянистого поля. Из-за густой листвы перелеска, заслонявшего его от нас, я не могла видеть, что именно там росло, но мой нос отчетливо различил ароматы розмарина, шалфея, бархоток, тимьяна и чарующий запах дамиана; к этому великолепному букету примешивалось горьковатое дыхание полыни. Меня удивило, что наряду с хорошо знакомыми растениями ниэтом поле, судя по всему, росло много неизвестных мне трав.

Мы прошли по каменному мостику, перекинутому через ручей, и дальше по тропинке, пока деревья, расступившись, не открыли нам чудесное видение: сад с огромным количеством цветов. Здесь росли золотые шары, дикий гиацинт, голубой шпорник, наперстянка... В обычное время я наслаждалась бы изумительной смесью мощных ароматов, их фантастический букет целебным бальзамом проникал бы в мои ноздри, но в этот миг радость встречи с прекрасным заметно потускнела. Темнота, казалось, сама собой разливалась над этим местом, а солнце уже не светило так ярко. Я спрашивала себя, является ли все это лишь плодом моего воображения или Шиа чувствует то же самое.

– Я пойду вперед, чтобы увидеть ее первым, – бросил нам Джеб через плечо. – Как только она разберется с моей чесоткой, я сразу рву когти домой.

Он проговорил это, не останавливаясь, его характерный, с затариванием шаг даже немного ускорился.

– Я полагаю, это означает, что мы должны подождать здесь, – взволнованно произнесла я. Впервые с того момента, как мы пустились в это путешествие, у меня зародились сомнения, так ли уж необходимо мне видеть Мортиану. Я никак не могла избавиться от неприятных ощущений и смутных дурных предчувствий, которые навеяло на меня мрачное великолепие этого цветника.

– Вы не передумали идти со мной?

Я кивнула и передернула плечами, желая отогнать нахлынувшие вдруг сомнения.

– Я иду с вами, – решительно произнесла я и повернулась к Шиа. – Мне кажется, вам лучше не ходить туда. – Я старалась тщательнее подбирать слова. – Вы можете... напугать ее.

Шиа раздраженно фыркнул.

– Я имею столько же шансов напугать Мортиану, как дохлая высохшая змея тех пацанов на дороге.

– Пожалуйста! Для меня. – Я знала, что Шиа будет очень сложно согласиться на мою просьбу, но больше не хотела рисковать: новая ошибка могла стать роковой.

Он пожал плечами и с независимым видом сунул руки в карманы.

– Хорошо, но я все время буду здесь, поблизости. Если она что-нибудь устроит, клянусь, я... – Он отвернулся от меня; его угроза повисла в воздухе. – Предположим, что этот порошок действительно существует. Я в это не верю, но предположим, что это правда. – Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. – Тогда мы больше не увидимся? Значит, до свидания?

– Нет, – сказала я – громче, чем мне хотелось бы. Дальше я говорила почти шепотом. – Нет, я так не думаю. Я не уверена даже, что она – именно тот человек, который изготовил это снадобье. – Я взяла его за руку, внезапно почувствовав резкую боль в сердце – оно будто раскололось на тысячу крохотных кусочков. – Шиа, вы должны знать, я никогда не покину вас, не сказав до свидания.

– Но если вы вернетесь, что ждет вас на родине?

– Мой отец. Я надеюсь, я знаю, что он жив. Я уверена, правда, не знаю почему, что он все еще жив.

Быть может, я просто обманывала себя, надеясь, что смогу вернуть детство, которое у меня украли, отыскав своегЪ отца? Быть может, нужно было забыть об этих бесплодных поисках и остаться здесь, в прошлом – остаться с Шиа? Я напряженно всматривалась в его лицо, но так и не разрешила этих своих сомнений.