- Что она говорила?

- Что готова его убить.

Леланд резко и неожиданно повернулся к Перри Мейсону.

- Вы можете проводить перекрестный допрос, - предложил окружной прокурор.

- Вы не собираетесь больше ничего показывать через допрос этого свидетеля? - поинтересовался Мейсон у Леланда.

- Этого достаточно, - ответил окружной прокурор. - Я не намерен превращать предварительное слушание в цирк.

Мейсон обратился к свидетелю:

- Говорили ли вы что-нибудь обвиняемой, что было рассчитано на то, чтобы она сделала подобное заявление?

- Я возражаю, - встал со своего места Леланд. - Для ответа на заданный вопрос требуется вывод свидетеля. Свидетель не имеет права давать показания о том, что думала обвиняемая, или предполагать что могло вызывать определенные эмоции.

- Возражение принимается, - постановил судья Талент. - Измените формулировку вопроса, мистер Мейсон.

- С радостью, Ваша Честь, - ответил Мейсон и повернулся к Фостеру. Вы _п_ы_т_а_л_и_с_ь_ сказать что-нибудь, что должно было привести обвиняемую в гнев по отношению к погибшему?

- Ваша Честь, это тот же вопрос, - воскликнул Леланд. - Адвокат защиты, несмотря на постановлении Суда, повторяет то же самое. Для ответа требуется вывод свидетеля.

- Нет, это уже другой вопрос, - возразил Мейсон. - Он относится к ходу мыслей и настрою свидетеля.

- А это несущественно, - заметил Леланд.

- То есть вы утверждаете, что я не имею права показать пристрастность свидетеля? - улыбнулся Мейсон.

- Вопрос очень умело перефразирован. Возражение отклоняется, постановил судья Талент.

- Я говорил ей определенные вещи о Боринге, - заявил Фостер.

- Вопрос заключался в том, пытались ли вы, мистер Фостер, сказать что-нибудь, что вызывало бы гнев обвиняемой по отношению к Борингу, напомнил Мейсон.

- Хорошо, я отвечу. Да.

- Вы преднамеренно пытались возбудить у обвиняемой гнев?

- Да, я же уже сказал вам.

- Вы говорили ей, что Боринг хотел поставить ее в такие условия, что она была бы вынуждена торговать собой?

- Ну... она сама пришла к такому выводу.

- И вы с ней согласились?

- Я не стал ее переубеждать.

- И ни разу во время вашего разговора с обвиняемой, вы не упоминали, что у Боринга были аморальные цели в отношении обвиняемой?

- Она сама подняла эту тему.

- А вы поддержали ее в этом мнении?

- Да.

- И объяснили ей, что Боринг обманул ее, чтобы заставить подписать контракт, который позволит ему продать ее в рабство и заставить торговать собой?

- Я ей этого не говорил. Она сама пришла к такому выводу.

- И вы с ней согласились?

- Да.

- А потом вы заявили ей, что это и было целью Боринга?

- Хорошо, заявил.

- Но вы-то знали, чего добивался Боринг, не так ли, мистер Фостер? Разве вы не говорили мне, что Боринг обнаружил какую-то собственность, на которую могла претендовать обвиняемая?

- Да, он добивался именно этого, - согласился Фостер.

- И вы знали, чего он добивается?

- Конечно, знал.

- Значит, это было его истинной целью?

- Да.

- Следовательно, заявляя обвиняемой, что целью заключения Борингом контракта было заполучить ее в свою власть с совсем другими намерениями, вы ей наврали?

- Я позволил ей ввести в заблуждение саму себя.

- Отвечайте на вопрос, - велел Мейсон. - Вы ей наврали?

- Я возражаю, - встал со своего места Леланд. - Перекрестный допрос ведется не должным образом. Он предполагает факты, не представленные в качестве доказательств.

- Возражение отклоняется, - постановил судья Талент.

- Хорошо. Я ей наврал, - застал Фостер.

- Вы сделали это, чтобы получить преимущества для себя лично?

- Да.

- Значит, вы готовы врать, вступая в деловые отношения, чтобы получить какие-то преимущества для себя?

- Я этого не говорил.

- Но я вас спрашиваю об этом.

- В таком случае мой ответ: нет.

- Обычно вы не врете, чтобы получить для себя преимущества?

- Вношу протест. Это спорный вопрос, - заметил Леланд.

- Согласен. Протест принимается, - постановил судья Талент.

- Однако, вы наврали, чтобы получить преимущество в том случае? спросил Мейсон.

- Да, - рявкнул свидетель.

- В тот вечер, когда было совершено убийство, вы сами встречались с Харрисоном Т.Борингом в мотеле "Реставайл", не так ли?

- Да.

- И разговаривали с ним?

- Да.

- Ваша Честь, я возражаю против представления всего, что имело место во время того разговора, - встал Леланд. - Никаких вопросов о том разговоре не задавалось во время допроса свидетеля выставившей стороной, то есть нами. Если адвокат защиты хочет допросить мистера Фостера о содержании того разговора, то ему следует пригласить мистера Фостера, как своего собственного свидетеля.

- Я пытаюсь показать мотивацию и пристрастность, - заявил Мейсон.

- Я склонен согласиться с вами, господин адвокат, - решил судья Талент. - По крайней мере, как мне кажется, вы, таким образом, покажете пристрастность и заинтересованность свидетеля, а если затем вы еще покажете, что в день смерти погибшего он сам с ним встречался, это добавит силы вашим аргументам.

Мейсон повернулся к свидетелю.

- Вы врали Борингу, когда разговаривали с ним в день убийства? спросил адвокат.

- Нет.

- Вы не говорили Борингу, что обвиняемая намерена отказаться от всех сделок, по которым у нее с Борингом была достигнута договоренность, однако, если Боринг откроет вам секрет, до которого докопался, вы станете с ним сотрудничать, постараетесь удержать обвиняемую в руках и поделитесь с Борингом, после получения обвиняемой имущества, на которое она имеет право?

- Это, в общем и целом, суть сделанного мной Борингу предложения.

- Однако, вы не подписывали с обвиняемой никаких соглашений?

- Я чувствовал, что смогу убедить ее заключить со мной контракт, заявил Фостер.

- Но, вы сказали Борингу, что уже заключили?

- Что-то в этом роде.

- Значит, вы наврали Борингу?

- Хорошо! - застал свидетель. - Я наврал Борингу. Он наврал мне, а я ему.

- Если только вы можете получить преимущество, вы готовы лгать?

- Я возражаю, - встал со своего места Леланд. - Это вопрос, по которому Суд уже принимал решение.