Беатрис в отчаянии стиснула руки.

— Джим, Джим, ты не понимаешь! Я не могу представить, чтобы ты был так жесток! Если Фурно погибнет, его смерть будет на моей совести… и на твоей, на твоей тоже! Это ведь ты заставил меня пойти на это!

Танкертон ответил не сразу. Само собой, в ее словах была своя логика. Наконец он кивнул.

— Ладно, что-нибудь придумаю, — буркнул он. — Пока не знаю, что… но я подумаю…

Его рука как будто сама собой скользнула в карман пальто и прежде, чем он успел понять, что делает, Беатрис уже догадалась, что там у него. Горе помутило ее разум. Ей казалось, что она уже слышит револьверные выстрелы, видит, как льется кровь.

— Я этого не перенесу! — воскликнула девушка, — Мне плохо… я задыхаюсь!

И опрометью выскочила из домика.

И чуть не столкнулась с Джимми Ларреном, который, насвистывая, тащил ведро с водой.

Беатрис вспыхнула от ярости.

Ей не впервой было иметь дело с мужчинами, взрослыми, опасными головорезами, но то, что этот сопливый мальчишка осмелился встать у нее посреди дороги, сводило ее с ума.

— Гарри, — окликнула она одного из троих мужчин, устроившихся в тени, чтобы сыграть партию в покер. — Гарри, будь так добр, поймай этого чертенка, ладно? Хочу его проучить!

Гарри, молодой, гибкий, как пантера, вскочил на ноги и со смехом двинулся к Ларрену, довольный, что может оказать услугу возлюбленной Танкертона.

Но Джимми и не думал бежать. Со своей обычной самодовольной ухмылкой он повернулся и протянул парню тяжелую бадью.

— Эй, Гарри! — крикнул он. — И как это я не догадался, что ты хотел мне подмогнуть? Ну-ка, ступай, напои кобылу Данмора!

Гарри, который уже протянул было руку, чтобы схватить мальчонку за шиворот, отдернул ее, точно обжегшись.

— Кобылу Данмора? — беззвучно переспросил он. — Так, стало быть, ты у него на побегушках, Джимми?

— Он поручил ее мне, — беззаботно ухмыльнулся Джимми. — Но если ты тоже хочешь помочь, спроси его. Может, и тебе дело найдется!

— Беги, парень, — хрипло перебил его Гарри. — Я… я не знал, что ты помогаешь Данмору.

Он круто повернулся, глядя в землю, пряча глаза, чтобы не видеть белого, как бумага, лица Беатрис.

— Парнишка прислуживает Данмору, — тихо прошептал он. — Так что лучше бы он сам его проучил!

Беатрис не ответила. Ей даже в голову не пришло обратиться к любому другому из картежников. По тому, как они вдруг опустили глаза, с преувеличенным вниманием разглядывая что-то на земле, было ясно, что просить их о помощи бесполезно. Каждый из них ответит ей то же самое, что и Гарри. Ни один человек не рискнет связываться с Данмором, понимая, что тем самым подпишет себе смертный приговор.

И в первый раз с тех самых пор, как она, окруженная отчаянными головорезами, воссела на трон горного королевства, Беатрис вдруг поняла, что отныне власть здесь уже принадлежит другому.

Ошеломленная, она не в силах была понять, как это произошло. Она отказывалась в это верить. И в то же время прекрасно понимала, какая пропасть лежит между этим человеком и другими подручными Танкертона.

И за это еще больше ненавидела Данмора!

Она, спотыкаясь, поспешила прочь, всей кожей чувствуя угрюмые взгляды, которыми за ее спиной обменивались мужчины. Краем глаза Беатрис заметила, как из хижины вышел Танкертон и зашагал через поляну.

Бросив взгляд в том направлении, она увидела Каррика Данмора, окруженного толпой хохочущих мужчин. Беатрис против воли отметила, с каким восторгом те взирают, как Данмор ловко жонглирует полудюжиной блестящих красных яблок, которые сам же привез в лагерь, и как они , сверкнув на солнце, будто сами собой ложатся ему в руки. Круглые красные шары, выписывая замысловатые фигуры, быстро мелькали в воздухе. Можно было поклясться, что это какое-то волшебство.

Данмор принялся весело насвистывать какую-то веселую песенку, а потом пустился в пляс.

Беатрис остановилась, с невольным удивлением взирая на него. Громадная фигура Данмора выделялась в толпе. Да и могло ли быть иначе? Его невероятной силой восхищались все, и она в том числе. Но сейчас ее поразила грациозность, почти изящество, с которым двигался этот гигант. Будто какая-то невидимая сила поддерживала его в воздухе. Насвистывая веселый танец, Данмор лихо отплясывал под собственный аккомпанемент, а ярко-красные яблоки взлетали и падали в такт музыке.

Столпившиеся вокруг него зрители хохотали и восторженно вопили, потом принялись хлопать, отбивая такт. Один свистел, другой подпевал, хлопали ему оглушительно, не щадя ладоней, кое-кто готов был тоже ринуться в пляс…

Будто ночные бабочки, которых притягивает огонь, невольно подумала Беатрис, и которые летят на него, даже зная, что это пламя через мгновение испепелит их.

Вдруг она почувствовала рядом какое-то движение и испуганно оглянулась.

Это был Танкертон. Несколько минут он простоял неподвижно, будто врос в землю, пожирая взглядом и жонглера, и своих людей, по-детски радовавшихся неожиданному представлению. Насколько она знала этого человека, ничто не ускользнуло от его внимания. Теперь он шел прямо к ним. на скулах у него ходили желваки, а Беатрис слишком хорошо знала, что это означает. Скорее всего, он захочет уничтожить соперника здесь же и сейчас.

— Джеймс! — тихо окликнула она.

Он заколебался, потом повернулся и подошел к ней.

— Что такое, Беатрис? — спросил он, с равнодушным видом окинув ее взглядом.

— Мне кажется, я догадываюсь, что у тебя на уме, — прошептала она.

— Ну?

— Хочешь разделаться с Данмором, верно? Собираешься драться с ним?

Он взглянул ей в глаза. На мертвенно-бледном лице холодным блеском сверкали глаза, цветом напоминавшие стальной клинок. Беатрис охнула.

— Как я могу позволить кому-то оскорблять тебя? — процедил он сквозь зубы. — Ты ведь сама только что не просила меня так или иначе избавиться от него!

— То есть пристрелить?

— А как же еще?

Беатрис подошла вплотную.

— Я бы хотела знать, что за чертовщина произошла между вами в гостинице Харпера! Я хочу сказать, когда вы встретились!

— Мне удалось выстрелить первым. Ты это хотела узнать? — спросил он.

— А потом?

— Это не важно. Главное, мы быстро подружились. Между прочим, даже пожали друг другу руки. Тем более, что ни один из нас не получил ни царапины.

— Неужели ты промахнулся? Да еще на таком расстоянии!

— Вот об этом позволь мне умолчать. Я ведь уже тебя предупреждал. Придется тебе поверить мне на слово. А кроме того то, что произошло в тот день, не имеет ничего общего со всем этим.

— Не может быть! — воскликнула она. — Я тебе не верю! Иначе я бы, не задумываясь, позволила тебе покончить с ним!

— Неужели ты думаешь, что я его боюсь? — прорычал Танкертон.

— Иногда… Это не человек, а дьявол, — уклончиво пробормотала она.

А потом добавила:

— Посмотри мне в глаза, Джим. Ты ведь и сам понимаешь, что с большей радостью схватился бы с тремя другими, чем с ним, верно? Пойдем отсюда. Мне хочется немного прогуляться. Что толку биться головой об стену, ты согласен?

Танкертон было заколебался. Потом послушно повернул за ней. Голова его угрюмо свесилась на грудь. Он шел, ссутулившись, словно на плечах его лежала непосильная ноша.

Вдруг откуда-то издалека донесся вой собак. Представление оборвалось. Яблоки, как по команде, исчезли в карманах куртки Данмора, кроме одного, которое он с хрустом надкусил. В ответ раздались возгласы восторга. Он рассмеялся и помахал рукой. Со всех сторон на него смотрели глаза, в которых светилось откровенное восхищение. Да, такой человек — поистине бесценное сокровище, живой залог того, что скука перестанет глодать их долгими зимними вечерами, что даже во время многодневных переходом их ждут минуты веселья и что надоевший покер и истории, который каждый из ни слышал по несколько раз, перестанут быть единственным развлечением в лагере.