Но она не могла этого сделать. Джулия не принадлежала себе. Судьба накрепко связала ее с «Королевской четверкой» и Эллиотом – хотя теперь она уже не могла вспомнить, почему пообещала выйти за него замуж. Тем не менее Джулия была не из тех людей, которые нарушают данное ими слово.

Джулия тяжело вздохнула.

– Вы прекрасный человек, Маркус, – промолвила она. – Я восхищаюсь вами. Но мы с мистером Эллиотом договорились…

– Я знаю. Он говорил мне…

Джулия кивнула.

– Поэтому будет лучше, если мы… – Она помолчала, подыскивая слова. – Если мы не поддадимся…

– Не поддадимся чему? – сурово спросил Маркус.

«О Боже, какой же он безжалостный!» – промелькнуло в голове Джулии.

– Искушению. – Она выпрямилась, стараясь не касаться груди Маркуса. – Я не нарушу слово, данное мистеру Эллиоту.

Жеребец остановился. Маркус бросил поводья и крепко обнял Джулию. Она ахнула и уперлась ладонями ему в грудь. Их взгляды встретились.

– Я не собираюсь насиловать вас, миледи, – улыбнулся он. – Мы находимся в полумиле от вашего дома. Сейчас я спешусь и остаток пути пройду пешком. Прошу вас только об одном, постарайтесь не упасть с лошади.

– О, не беспокойтесь, – растерянно пробормотала Джулия. – Я не упаду с лошади.

Его зеленые глаза были так близко, что Джулия боялась утонуть в их глубине.

– Я уверен, что вы не удержитесь на лошади, если не отпустите меня, – сказал Маркус.

В его голосе звучала ирония. Взглянув на свои руки, Джулия увидела, что ее пальцы вцепились в рубашку Маркуса.

– Простите… – пролепетала она.

Маркус ловко спрыгнул на землю, и Джулии вдруг стало холодно и одиноко.

Взяв жеребца под уздцы, Маркус взглянул на Джулию снизу вверх.

– Я восхищен вами, – заговорил он. – Вы умны, талантливы, потрясающе красивы. Признаюсь, меня сильно влечет к вам, миледи. Я считаю, вы поступили глупо, решив выйти замуж за этого фата Эллиота только потому, что, по вашему мнению, им легко помыкать. Женщину, которая держит льва в качестве домашнего животного, не должен пугать такой мужчина, как я. Часть моей силы перешла бы к вам. Я бы смог отстоять наши отношения, если бы это понадобилось. Я, конечно, не столь уступчив и покладист, как Эллиот, и от меня так просто не избавишься. Из меня не выйдет комнатной собачки. Но я мог бы дать вам очень многое… – Маркус понизил голос. – Я стал бы вашим любовником и другом. Я претворил бы в жизнь ваши мечты и наполнил бы ваши ночи огнем жаркой страсти. Я бы занимался с вами любовью до изнеможении и никогда не насытился бы вашим роскошным нагим телом. Я бы с наслаждением утонул в ваших прекрасных, как грозовое небо, глазах. Да, наши отношения нельзя было бы назвать простыми, Джулия, но вы обрели бы в моем лице жадного, страстного, изобретательного любовника, который сходит с ума по вас.

Комок подкатил к горлу Джулии. Она молча сверху вниз смотрела на Маркуса как завороженная. Он сунул ей в руки поводья и поклонился:

– До свидания, миледи.

Повернувшись, Маркус зашагал прочь.

– Подождите! – крикнула Джулия.

Маркус обернулся.

– Зачем? Мне нечего ждать, Джулия. Вы же сами сказали, что принадлежите Эллиоту.

Жеребец вдруг сам тронулся с места и подошел к хозяину.

– Я… – с трудом выдавила из себя Джулия. Ей было трудно дышать от волнения, но она не могла позволить Маркусу просто так взять и уйти. Она должна была признаться ему в своих чувствах, хотя это было нелегко сделать. Ее грудную клетку словно сковали железные обручи. – Мне не нужен Эллиот. Мне нужны…

Конец ее фразы заглушил звук набатного колокола в усадьбе Барроуби. Вскинув голову, Джулия увидела поднимающиеся над верхушками деревьев клубы черного дыма.

Пожар!

Он, словно пламя, обжигает меня изнутри. Его нельзя залить водой и потушить. Когда он входит в меня, я сгораю дотла в его объятиях.

Конюшни были объяты пламенем. Хранившееся на чердаке сухое сено, заготовленное еще прошлым летом, вспыхнуло как бумага. Столб дыма от него взметнулся над крышей и повалил из ворот конюшни.

Слава Богу, внутри не было лошадей. Маркус понимал, что их не удалось бы спасти. В усадьбе находилось слишком мало людей, способных потушить пожар. Воды тоже было недостаточно. За ней пришлось бы ездить к озеру. Маркус обвел двор внимательным взглядом и, заметив приоткрытый люк на цистерне водонапорной башни, показал на него рукой:

– Там можно взять воду!

Однако Беппо грустно покачал головой:

– Нет, сэр! Мы полдня потратили на то, чтобы выкачать воду из цистерны.

– Несите сюда бочки, Беппо, – распорядилась Джулия.

Она была настроена очень решительно.

– Но, миледи! – попробовал возразить дворецкий, однако она не желала слушать его.

– Немедленно выполняйте мое приказание!

Беппо быстро поклонился и побежал организовывать цепочку слуг с ведрами. Из сараев вынесли бочки, которые с таким трудом наполнили сегодня водой. От резких движений действовавших в спешке людей вода выплескивалась на землю.

– К завтрашнему дню у нас не останется ни капли воды, – заметил Маркус.

– Ничего страшного! Мы снова наполним бочки! – заявила Джулия. – Я ни за что не сдамся.

– Что вы сказали?

Однако Джулия не ответила.

– Квентин! – внезапно закричала она. – Квентин, где Себастьян?

В глазах Квентина мелькнуло выражение ужаса.

– О Боже, миледи! – ахнул он.

Джулия всхлипнула, как ребенок, которому причинили боль, и, подхватив юбки, бросилась бежать к расположенному рядом с конюшнями сараю с вольером.

– Себастьян!

Маркус схватил ее, когда она уже была в нескольких шагах от дымившейся постройки.

– Джулия! Его уже не спасти! – в отчаянии крикнул он.

Она отталкивала Маркуса, била его кулаками в грудь, царапала острыми ногтями, но он не мог отпустить ее. Джулия вцепилась в его рубашку.

– Маркус, поймите, он еще жив! – воскликнула она. – Пламя не добралось до него!

Маркус с сомнением посмотрел на сарай.

– Но вы задохнетесь в дыму!

В этот момент во дворе появился Эллиот на своей старой взмыленной лошади. Он широко открытыми от ужаса глазами смотрел на то, что творится вокруг.

– О Боже, вас нельзя оставить ни на минуту одну! – наконец воскликнул он.

Маркус тем временем пытался образумить Джулию. Ее взор туманился от слез.

– Подождите здесь, у меня есть одна идея, – сказал он. Схватив веревку, которой они сегодня привязывали к телеге бочки с водой, Маркус свистнул своему жеребцу. Вороной неохотно, дико косясь на огонь, подбежал к нему.

– Эллиот! За мной! – крикнул Маркус, вскочив на жеребца.

Он направил лошадь к задней стене постройки, которая еще не была объята пламенем. Эллиот поскакал за ним.

– Кого мы спасаем?

Приблизившись к бревенчатой стене сарая, они услышали испуганный рев. Маркус кивнул в ту сторону, откуда он доносился:

– Его!

– Надо же, радость-то какая, – пробормотал Эллиот, но и не подумал поворачивать назад.

Маркус привязал конец одной веревки к верхней части опорного столба сарая и, спешившись, обвязал другим концом, словно сбруей, грудь своего жеребца. Наблюдавший за его действиями Эллиот сделал то же самое со второй веревкой, прикрепив ее к другому угловому столбу стены.

– Надеюсь, вы знаете, что делаете, – пробормотал он. – Мне бы очень не хотелось стать куском мяса для этого кота.

– Он слишком напуган, и ему не до еды, – успокоил Маркус Эллиота.

Впрочем, Маркус не был уверен в том, что им не грозит опасность. Взяв своих лошадей под уздцы, они отвели их от постройки на расстояние натянутой веревки.

– Давай! – подал команду Маркус, и они изо всех сил начали тянуть лошадей, стараясь развалить стену сарая.

Но постройка оказалась прочной.

– Еще раз! – крикнул Маркус, и мужчины повторили свою попытку.

На этот раз бревна заскрипели, заглушая рев льва, однако стена устояла.