Хелден нашла небольшой цилиндрический контейнер, сорвала с него резинку. Внутри лежал свернутый листок бумаги. К нему было пришпилено несколько ассигнаций, каждая в десять тысяч франков. Она отстегнула деньги и прочитала послание:

"Моя дражайшая Хелден!

Время и нависшая над тобой опасность не позволяют сообщить тебе то, что ты должна знать. Три месяца назад я устроил твой приезд сюда, потому что считал, что ты — орудие врага, с которым я жду схватки уже тридцать лет. Мне посчастливилось узнать и полюбить тебя и с огромным облегчением удостовериться, что ты не являешься частичкой того ужаса, который вновь может охватить весь мир.

Я буду убит, если меня обнаружат. И это означает приближение катастрофы. Приказ должен дойти до тех мужественных людей, которые будут сражаться на последних баррикадах.

Ты одна, повторяю, одна должна поехать в Швейцарию к Невшательскому озеру. Не позволяй никому следить за тобой. Я знаю, ты сможешь. Ты обучена. В деревне Пре-дю-Лак найдешь человека по имени Вернер Герхард. Передай ему слова: «У монеты „Вольфшанце“ две стороны». Он знает, что делать.

Ты должна выехать немедленно. Времени очень мало. Еще раз предупреждаю: никому ни слова. Не поднимай шума. Своим сослуживцам и друзьям скажи, что у тебя дела в Англии, чему есть логическое объяснение, поскольку ты жила там более пяти лет.

А сейчас поспеши, моя дражайшая Хелден. К Невшательскому озеру, в Пре-дю-Лак. К Вернеру Герхарду. Запомни имя, записку сожги.

С Богом,

Полковник".

Хелден прислонилась к дереву, взглянула в небо. Клочья легких облаков легко уносились к востоку, дул сильный ветер. Ей захотелось улететь на этих облаках, чтобы не метаться от одного пункта к другому, поскольку любой шаг связан с риском, и в каждом человеке она видела потенциального врага.

Ноэль как-то сказал, что все это скоро кончится и ей не придется больше бежать.

Он ошибался.

Холкрофт по телефону умолял ее не ехать, по крайней мере в ближайшие дни, но Хелден не сдавалась. Из издательства сообщили, что личные вещи сестры ждут ее: надо опознать их.

— Я позвоню тебе в Женеву, дорогой. Ты остановишься в «Д'Аккор»?

—Да.

Что случилось? Она была так счастлива, в таком приподнятом настроении каких-то два часа назад. Сейчас — вся в напряжении; слова неотчетливы, голос неестествен.

— Я позвоню тебе послезавтра или на днях. Под именем Фреска.

— Может, мне поехать с тобой? Я необязательно должен быть в Женеве до завтрашней ночи. Кесслер прибудет туда после десяти вечера, твой брат еще позже.

— Нет, дорогой. Это печальная поездка. Мне лучше быть одной. Иоганн сейчас в Лондоне... Я попытаюсь с ним связаться.

— Здесь твоя одежда.

— Платье, пара брюк, туфли. Мне удобнее заглянуть к... Полковнику... и взять кое-что, более подходящее для Портсмута.

— Что значит удобнее?

— Это по пути в аэропорт. Мне все равно надо туда заглянуть. Паспорт, деньги...

— У меня есть деньги, — перебил ее Ноэль. — Я думал, что ты сейчас у него.

— Пожалуйста,дорогой, не будь занудой. — Голос Хелден стал резким. — Я говорила тебе, что остановилась в офисе.

— Нет, ты не говорила этого. Ты сказала только, что у тебя есть новости. — Холкрофта охватило беспокойство; она поступала неразумно. Уединенный коттедж Полковника находился не по пути в аэропорт Орли. — Хелден, что происходит?

— Я люблю тебя, Ноэль. Завтра вечером позвоню. Отель «Д'Аккор», Женева. — И положила трубку.

Холкрофт отодвинул телефон. Голос Хелден еще отдавался в его ушах. Вполне возможно, что она летит в Лондон, но он сомневался в этом. Куда она собралась? Почему не сказала правду? Черт возьми! С ней что-то неладно! Что произошло? Оставаться в Париже не имело смысла. И поскольку ему придется добираться до Женевы самостоятельно, пора в путь. Холкрофт не хотел испытывать судьбу в самолете или поезде. Невидимые, люди могут вести слежку, и ему придется от них избавляться. Помощник менеджера отеля «Георг V» даст напрокат машину на имя Фреска, покажет Холкрофту кратчайший путь по карте. К утру он будет в Женеве.

Альтина Холкрофт взглянула в иллюминатор и увидела внизу, под крылом самолета, огни Лиссабона: через несколько минут самолет приземлится. У нее куча дел, которые следует завершить в предстоящие двенадцать часов, и она молила Бога, чтобы он дал ей сил. Мужчина следил за ней в Мексике, она засекла его. Но в аэропорту он исчез. Видимо, ее передали под присмотр другого.

В Мексике Альтине не повезло. Она не сумела отделаться от преследователей. В Лиссабоне же Альтина должна исчезнуть, ей нельзя больше терпеть неудачу.

Лиссабон.

О Боже, Лиссабон!

Здесь, в Лиссабоне, все начиналось. Осуществление дьявольски просчитанной лжи. Какой же глупой она была, и что за представление устроил тогда Генрих!

Сначала она отказалась встречаться с ним в Лиссабоне — слишком сильным было ее отвращение к нему. Однако пришлось согласиться, так как последовала недвусмысленная угроза: ее сын Ноэль Холкрофтникогда не обретет покоя, ибо Ноэль Клаузен -единственный сын известного нациста — будет преследовать его всю жизнь.

С каким облегчением она вздохнула! Как была счастлива, узнав, что угроза раскрыть подлинное имя сына — всего лишь средство заставить ее приехать в Лиссабон.

Изумление и благоговейный страх охватили Альтину, когда Генрих спокойно рассказал ей о чрезвычайном плане, на осуществление которого потребуются годы. Но когда это свершится, мир станет другим, намного лучше. Она слушала, проникалась верой, делала все, что он просил. Ибо «следует искупить вину».

Она вновь полюбила его за эти несколько коротких дней в Лиссабоне и в порыве эмоций предложила ему себя.

Со слезами на глазах Генрих отказался, признав, что не стоит Альтины.

Это была непревзойденная ложь!

Ибо сейчас, в данный момент, ее привела в Лиссабон та же самая угроза, что и тридцать лет назад: страх, что Ноэль Холкрофт будет уничтожен и станет Ноэлем Клаузеном, сыном Генриха, частичкой нового рейха.

Среди ночи в Бедфорд-Хиллс к ней приехал мужчина. Он умолял впустить его, взывая к имени Манфреди. Она разрешила ему войти, полагая, что тот от Ноэля. Мужчина оказался евреем из Хар-Шхаалаф. И он приехал убить ее и ее сына, потому что с ними исчезнет призрак «Вольфшанце» — ложной «Вольфшанце», содержанки Цюриха и Женевы.

Альтина пришла в бешенство. Знает ли этот человек, с кем разговаривает? Что она сделала?Что защищает?

Человек знал только о Женеве и Цюрихе... и еще о Лиссабоне тридцатилетней давности. Позиция Альтины враждебна ему и ему .подобным — это все, что он должен был знать.

Альтина видела пылающие гневом и болью черные глаза, державшие ее в страхе, как под прицелом оружия. В отчаянии она потребовала от незнакомца рассказать все, что тот знает.

Он поведал, что огромные средства будут разосланы во все страны. Мужчинам и женщинам, ожидающим сигнала вот уже тридцать лет.

Сигнал откроет путь убийствам, разрушениям, пожарам; правительства будут парализованы. Во всем мире начнутся призывы к стабильности и порядку. И тогда сильные мужчины и женщины, располагающие огромными средствами, заявят о себе. За несколько месяцев они возьмут контроль над ситуацией в свои руки.

Они повсюду, во всех странах. Ждут сигнала из Женевы.

Кто они?

«Дети Солнца».Дети фанатиков, вывезенные из Германии на судах, самолетах и подводных лодках более тридцати лет назад. Вывезенные людьми, чье дело погибло, но верившими, что оно возродится.

Они повсюду. Их невозможно победить обычными средствами. «Дети Солнца» контролируют практически все. Но евреи из Хар-Шхаалаф — необыкновенные люди, имеющие в своем распоряжении необычные средства, которые и используют в борьбе. Они знают, что для уничтожения ложной «Вольфшанце» Им придется вести тайную войну. «Дети Солнца» не должны знать, где сейчас сосредоточены евреи, где они нанесут следующий удар. Сейчас их первоочередная задача — не допустить массового оттока средств и создания фондов.