В этой главе были освещены наиболее частые и соотносящиеся с клинической практикой вторичные, или “высшего порядка”, защиты: репрессия, регрессия, изоляция, интеллектуализация, рационализация, морализация, компартментализация, аннулирование, поворот против себя, смещение, реактивное формирование, реверсия, идентификация, отреагирование, сексуализация и сублимация. Были приведены примеры адаптивных и неадаптивных защит с упоминанием соответствующих типов характера. В конце я сделала общие замечания относительно отношения защит к характеру, чтобы облегчить переход к темам следующих глав.

Как я отметила в конце главы 5, комментарии, касающиеся защит, обычно бывают включены в другие темы и редко являются самостоятельным содержанием книги. А. Фрейд (A. Freud, 1936) и Х.П. Лафлин (H.P. Laughlin, 1970, 1979) являются исключениями и вполне доступны читателю. Для отважных можно порекомендовать книгу Феничела, который освещает эту тему с присущей ему тщательностью в главах 8 и 9 “Психоаналитической теории неврозов” (Fenichel, 1945).

Каждая глава данного раздела охватывает большую типологическую группу характеров. Порядок представления типов произволен, но в целом он соответствует продвижению от более низкого к более высокому уровню объектных отношений. Я построила обсуждение по следующим направлениям: 1) обсуждение драйвов, аффектов и темперамента; 2) адаптивная и защитная организация Эго; 3) паттерны объектных отношений, способствующие развитию данного типа характера, становятся интернализованными и повторяются как “скрипты” (scripts); 4) переживания собственного “Я” (осознанные и бессознательные способы восприятия индивидом самого себя и поддержания самоуважения); 5) проявления интернализованных представлений о себе и других в переносе и контрпереносе и их повторяющиеся взаимоотношения; 6) рекомендации к лечению; 7) основания для дифференциального диагноза.

Первые четыре категории я заимствую с учетом дополнительного развития у Пайна (Pine, 1990), который суммирует драйвы, Эго, объектные отношения, аспекты индивидуальной психологии собственного “Я” следующим образом:

“В общем говоря, под этими четырьмя терминами я подразумеваю, соответственно, доминирующие: а) драйвы, потребности, желания; б) защиты, адаптацию, тестирование реальности и дефекты в их развитии; в) отношения со значимыми другими, в том виде, как они пережиты и как отложились в памяти – со всеми искажениями, которые могут содержаться в этих переживаниях и памяти; г) cубъективный опыт собственного “Я” в отношении таких феноменов, как границы, ценности, аутентичность и действие”.

Подобно Пайну, я считаю, что именно эти четыре аспекта присущи психоаналитической традиции и удобны для классификации различных аспектов психологических трудностей.

Я добавила категорию аффекта к первому домену, согласно Пайну (Tomkins, 1962, 63, 91, 92; Kernberg, 1976; Isaacs, 1990; Spezzano,1993). Многое из того, что включено в понятие “драйва” в психодинамическом описании, по своей природе действительно аффективно. Несмотря на тот упор на эмоции, который всегда характеризовал психоаналитические описания – начиная с Брейера и Фрейда (1893–1895), считавших отреагирование необходимым условием избавления от истерических страданий; несмотря на большую ценность, которую терапевты продолжают придавать эмоциональному инсайту по сравнению с чисто интеллектуальным, в большинстве официальных психоаналитических теорий роль аффекта в организации и определении личностной структуры все еще продолжает осмысляться.

Я также включила сюда темперамент. Большое значение, которое Фрейд придавал внутренним индивидуальным различиям в таких областях, как направленность и сила драйвов, ретроспективно представляется вполне уместным. Поскольку терапия имеет дело только с теми аспектами собственного “Я”, которые поддаются модификации, клиницисты не много думают о врожденных возможностях. Между тем, знание о конституциональной одаренности индивида способствует постановке обоснованных целей. И обсуждение таких факторов с клиентами помогает им принять свою базальную предрасположенность темперамента и обрести реалистичное отношение к определенным особенностям собственной природы.

Два следующих подраздела о каждом личностном типе призваны осветить характеристики межличностного стиля индивида с соответствующим диагнозом, а также рекомендации для эффективной терапии с таким клиентом. Детали контрпереноса рассматриваются по соображениям и диагноза, и терапии. Эмоциональные реакции индивида содержат в себе важную диагностическую информацию, часто представляющую единственный ориентир (особенно у более нарушенных пациентов) для дифференцирования двух типов характеров, при которых применимы совершенно различные терапевтические подходы. Кроме того, информация о контрпереносе может подготовить терапевта к тому, что он будет чувствовать, работая с данным клиентом. Таким образом, он обретет шанс лучше и эффективнее использовать собственные чувства. Я включила сюда также соображения относительно того, как преодолеть то, что сторонники теории контроля – овладения обычно считают неотъемлемыми, “тестовыми” характеристиками различных личностных типов (Weiss, Sampson, & MZPRG, 1986).

Наконец, чтобы предупредить практикующего терапевта о возможных альтернативах, имеющих важные терапевтические последствия, включен раздел о дифференциальном диагнозе. Например, последствия могут оказаться катастрофичными, если перепутать истеричную женщину с фундаментально нарциссической или если нарциссического мужчину расценить как пациента, обладающего обсессивным характером, или принять индивида, имеющего нарушение в виде множественной личности, за шизофреника. И все же, все эти ошибки регулярно встречаются, так как манифестные проявления и симптоматика пациентов в каждой названной паре нередко бывают фактически идентичными. При всех достоинствах DSM, использование ее реестра диагнозов провоцирует эти виды ошибок.

Последующие описания включают как нарушенные, так и здоровые варианты каждого типа характера. Каждый обладает характером. У большинства из нас он не является “нарушенным”. Мы все имеем черты нескольких личностных стилей, независимо от того, какие тенденции в нас преобладают. Многие люди, которые не вписываются точно в рамки какой-то одной категории, могут быть описаны с применением комбинации двух типов организации (параноидно-шизоидные, депрессивно-мазохистические и т. д.). Оценка структуры характера индивида даже при отсутствии личностных нарушений дает терапевту понимание того обстоятельства, какой вид вмешательства будет подходящим для клиента и какой стиль отношений сделает его более восприимчивым к попыткам помочь ему. Хотя никто не соответствует “буква в букву” описанию в учебнике, большинство людей все же может быть помещено в определенную “нишу” в общем ряду. Это дает клиницисту некоторую ориентацию в том, как быть максимально терапевтичным.

Динамика – это уже не патология. Расценивать кого-то как личность, имеющую патологический характер или личностное нарушение, целесообразно, но только в том случае, когда его защиты настолько стереотипны, что препятствуют психологическому развитию или адаптации. Обсессивный человек организует свою жизнь вокруг мышления, достигая самоуважения благодаря мыслительным творческим актам – обучению, логическому анализу, детальному планированию и принятию здравых решений. Для патологически обсессивного пациента характерна непродуктивная умственная жвачка, не достигающая объективности, не реализующая устремлений, заставляющая бесконечно ходить по кругу. Депрессивная женщина находит удовлетворение в заботе о других; патологически депрессивная уже не может заботиться о себе.