177. Нет более великого в нашем мире, чем Авраам, творивший милосердие со всеми творениями. В день, когда сделал пир, сказано: «Вырос сын и стал большим, и сделал Авраам большой пир в день отнятия Ицхака от груди». Сделал Авраам пир и созвал всех предводителей поколения. Известно, что на всяком пиру находится и высматривает высший обвинитель. И если есть бедные в доме, обвинитель удаляется из того дома и не входит более в него. Но если обвинитель входит в дом и видит веселье без бедных, без предварительного милосердия к бедным, поднимается вверх, обвиняет и доносит на хозяина веселья.
178. Поскольку Авраам был предводителем своего поколения, спустился обвинитель и стал в дверях его дома в облике бедного. Но никто не посмотрел на него. Авраам прислуживал царям и министрам, а Сара кормила всех детей, потому что не верили в то, что она родила, а говорили, что Ицхак подобран ими, что купили его на рынке. Поэтому привели с собой своих детей, и Сара при всех кормила их грудью. А обвинитель стоит в дверях. Сказала Сара: «Смех сделал мне Творец» («Ведь всякий, кто услышит, посмеется надо мной» – Тора. Берешит 21, 6; русский перевод стр. 23, 6). Немедленно поднялся обвинитель к Творцу и сказал: «Властитель мира, ты говорил, что Авраам любимец Твой. Вот сделал пир он и не дал ничего ни Тебе, ни бедным, не пожертвовал Тебе ни одного голубя. А Сара говорит, что смеялся Ты над нею».
До окончания исправления невозможно полностью избавиться от нечистых сил. Поэтому даже высшие праведники, сколько бы они ни старались выполнять Заповеди Творца в чистоте всех своих альтруистических намерений, без примеси собственной выгоды, все равно остается у нечистых сил возможность обвинять их и находить погрешности и недостатки в выполнении Заповедей.
Поэтому подготовил Творец для праведников другую возможность заставить молчать обвинителя тем, что дает праведник некоторую часть от святости и чистоты обвинителю – и этим, как взяткой, затыкает тому рот. И уже не желает обвинитель обвинять его, чтобы не исчез праведник, потому что этим лишится сам обвинитель своей части от святости, света, которую получает при выполнении каждой Заповеди праведником.
Отсюда вытекает необходимость наружного волоса в тфилин, отпущение тельца, красная телица и пр. (см. «Зоар». Эмор. стр. 88). Отсюда мы видим, насколько неординарным, неоднозначным, сложным создан мир, насколько невозможно судить о поступках и управлении по их внешнему, видимому нами действию, насколько «перепутаны» связи между чистыми и нечистыми силами и как велика их взаимозависимость.
Даже на примере великих наших предводителей-каббалистов видно, насколько они страдали, вынуждены были склоняться пред ничтожными правителями или невежественными массами, какие преследования выпадают именно на тех, кто ближе к Творцу! И эти помехи чувствуют даже только начинающие свой путь.
Здесь же, в примере с Авраамом, говорится не об обычном обвинителе, потому что, конечно же, дал Авраам всем бедным еду, как всегда это делал, еще до того, как предложил откушать видным гостям, а этот обвинитель требовал свою часть от святости-света. Но Авраам не желал давать нечистоте ничего от святости, а желал подавить его силу и полностью оттолкнуть от себя. Поэтому поднялся обвинитель наверх обвинить Авраама.
Но, говорит «Зоар», обвинитель был не бедным, а только принял вид бедного и требовал ублажить его от праздничного обеда Авраама. Авраам почувствовал, что это не бедный, а нечистая сила в облике бедного, и потому не пожелал ничего дать.
Поэтому сказано – даже одного голубя. Потому что согласно порядку жертвоприношения (отторжения частей эгоизма, человеческого «я») приносятся только два голубя, соответствующие двум, соединенным вместе точкам в малхут: свойству малхут, исправленной свойством милосердия – бина. В этой общей точке есть свойство ограничения и милосердия вместе, но свойство ограничения находится в скрытии, а свойство милосердия раскрыто (см. п. 122).
Без этого сочетания свойств малхут со свойствами бина, называемого смягчением или подслащением малхут, мир, т.е. малхут, не смог бы существовать, т.е. получать свет Творца. Поэтому необходимо принести в жертву именно двух птенцов голубя. Один голубь – это тот, которого послал Ноах со своего ковчега и который более не вернулся (Тора. Берешит 8), потому что один голубь означает свойство ограничения в малхут, без всякого смягчения ее свойством милосердия бина. А потому как Ноах не смог исправить в ней ничего, то не вернулся голубь к нему (см. «Зоар». Шлах, стр. 52).
Претензии и жалобы обвинителя, чтобы получить свою долю от трапезы Авраама в день отнятия Ицхака от груди, исходили из его требования получить свою часть, т.е. исправления той части малхут, которую невозможно исправить до окончания всего исправления. Это и есть свойство ограничения в малхут, с которым мир не может существовать и которое поэтому обязано быть скрыто. Это свойство и есть голубь, не вернувшийся к Ноаху.
На человека возложено не исправление своего исконного, созданного Творцом эгоизма, ибо то, что создано Творцом, переделать невозможно. Но человек может не пользоваться эгоизмом, а совершать свои поступки, получая желания от бина, спрятав свой эгоизм, скрыв малхут. Поэтому в человеке создалось сочетание свойств малхут – эгоизма, и бина – альтруизма, чтобы он своими усилиями скрывал свойства малхут и поступал только соответственно свойствам бина.
Когда человек сможет полностью отторгнуть использование своего эгоизма и руководствоваться свойствами бина, он достигнет такого состояния, которое называется «конец его исправления». Исправление происходит в течение 6000 лет, т.е. по ступеням 6000 последовательных действий. А затем приходит к человеку его Машиах – спаситель, является к нему высший свет, который переделывает отвергаемый в течение 6000 лет эгоизм, исконную природу человека, в ему противоположное, в альтруизм. И тогда эгоистические свойства человека служат для получения света наслаждения ради Творца. И он уже не должен отвергать их использование.
