Ответ. Чтобы полететь в Тбилиси.

Вопрос. Почему же именно в Тбилиси? Может быть, вы хотели побывать на родине? Вы ведь грузинка?

Ответ. Да, я грузинка.

Вопрос. Однако, как мне известно, вы никогда не были в Грузии. И поэтому вы решили отправиться в Тбилиси?

Ответ. Нет. Просто мы с Петром взяли билет на первый попавшийся рейс. Куда были билеты.

Вопрос. Значит, до этого вы не знали, в каком направлении полетите?

Ответ. Нет, не знали. Мы летели куда получится. Выбор был сделан случайно.

Вопрос. А зачем вообще вы покинули Москву? Не бегство ли это?

(Голос адвоката: Я протестую.

Голос судьи: Протест отклоняется).

Ответ. Нет, не бегство. Нам просто надоела Москва. Мы решили отдохнуть.

(Гул в зале суда).

Вопрос. Правда ли, что апрель и май - самое горячее время для студентов, особенно для пятикурсников, каковым является второй подсудимый?

Ответ. Для кого как. Для Петра, по-моему, нет. Лучше было бы спросить об этом его.

Вопрос. Тем не менее - почему в самое горячее время вам пришло в голову отправиться на отдых?

Молчание.

Вопрос. Как долго предполагали вы пробыть в Тбилиси?

Ответ. Мы ничего не предполагали. Все было спонтанно.

Вопрос. План ограбления банка возник у вас в дороге?

(Голос адвоката: Я протестую. У моих подзащитных не было намерения ограбить банк.

Голос судьи: Протест принят).

Вопрос. Ваше решение имитировать ограбление возникло у вас в дороге?

Ответ. Нет, уже в Тбилиси.

Вопрос. Когда и как?

Ответ. Мы шли с Петром накануне вечером мимо республиканского банка - и в голову нам обоим одновременно пришла мысль: может быть, банк ограбить?

Вопрос. Мысль действительно пришла одновременно? Но ведь кто-то, наверное, произнес эти слова первым?

Ответ. Кажется, я. Не помню.

Вопрос. И каким же был ответ второго?

Ответ. Я не помню. "Гениально, давай грабить банк"… или что-нибудь в этом роде.

(Гул в зале).

Вопрос. Значит, протеста такое предложение не вызвало?

Ответ. Нет.

Вопрос. По-видимому, оно даже как следует не обсуждалось - я имею в виду само предложение, а не, так сказать, техническую сторону дела?

Отьет. Не обсуждалось.

(Гул в зале).

Вопрос. Для чего вы взяли с собой в Тбилиси говорящего ворона по имени Марк Теренций Барон?

Ответ. Варрон. Варрон, а не барон. Это… такой ученый в Древнем Риме… Для чего взяли? У него глаза были грустные, когда мы собирались уезжать. Вот и взяли. А о том, чтобы как-нибудь его использовать, мы и не думали.

Вопрос. И все-таки он оказался, образно говоря, сообщником. Как это случилось?

Ответ. Когда мы стали обдумывать техническую, по вашему определению, сторону дела, мы поняли, что нас могут не испугаться и запросто обезоружить. Тем более… настроение было не воинственным. Нужен был какой-то устрашающий компонент. Например, голос сверху. Мы и решили запустить Марка Теренция Варрона под потолок.

Вопрос. И как вам это удалось?

Ответ. Вы недооцениваете Марка Теренция Варрона. Он очень умный.

(Смех в зале).

Вопрос. Ворон сейчас с вами?

Ответ. Да нет, как видите…

(Смех в зале).

Вопрос. Я имею в виду - в Тбилиси ли ворон в настоящий момент? И если да, то у кого он?

Ответ. Мне это неизвестно. Птицы летают, где им вздумается: ведь птицы не подлежат уголовной ответственности. Они не сеют и не собирают в житницы.

(Смех в зале).

Вопрос. Были ли взяты вами какие-нибудь деньги из банка?

Ответ. Нет.

Вопрос. Вы испугались или у вас не было такого намерения?

Ответ. Испугались? Мы ничего не боимся. У нас действительно не было такого намерения: мы ведь не ненормальные.

Вопрос. Пока это не очевидно. Какое…

(Голос адвоката: Я протестую. Обвинитель не вправе давать оценки поступкам подсудимых.

Голос судьи: Протест принят).

Вопрос. Какое же намерение было у вас?

Ответ. Такое же, какое бывает у всех первого апреля, - намерение пошутить.

Вопрос. Не кажется ли вам жестокой ваша шутка?

Ответ. Сейчас - да. По прошествии времени.

Вопрос. Сожалеете ли вы о ней?

Ответ. Нет. Ни тогда, ни сейчас.

(Из рук адвоката выпал карандаш и долго катился по полу).

Вопрос. Стало быть, по логике вещей, у вас должны были быть довольно веские причины, чтобы так пошутить?

(Молчание).

Вопрос. Почему все-таки вы сочли возможным сделать это?

(Молчание).

Вопрос. Может быть, вам что-то мешает рассказать о причинах?

(Молчание).

Больше Эвридика не ответила ни на один вопрос. Начался допрос свидетелей. Они шли один за другим и все рассказывали одно и то же, в частности про "убитого" толстяка-с-Алазанской-долиной-на-голове. Когда толстяк наконец появился собственной персоной, зал встретил его смехом и аплодисментами. А когда он начал давать показания, в зале уже просто хохотали.

Адвокатесса была в ударе. Ее формулировки сбивали с толку.

Вопрос. Почему вы упали, когда раздался выстрел?

Ответ. Я решил, что меня убили… Меня еще никогда не убивали - и я не знал, как себя вести…

Вопрос. Но после того, как вы оказались на полу, вы поняли уже, что вас не убили?

Ответ. Не совсем. Мне показалось, что я умер…

Вопрос. Как долго продолжалось это ощущение?

Ответ. Очень долго… мне и сейчас иногда кажется, что я не вполне… жив.

Вопрос. Но в данный момент вы отдаете себе отчет в том, живы вы или мертвы?

Ответ. Сейчас, в данный момент? В данный момент я жив… кажется…

Вопрос. Вы все-таки не вполне уверены в этом?

Ответ. Да нет, уверен… Я просто как-то по привычке…

Вопрос. Считаете ли вы, что лично вам нанесен моральный ущерб?

Ответ. Конечно! Меня ущербили… морально. Я теперь морально ущербный.

Вопрос. В чем это проявляется?

Ответ. Ну как… в чем? Во мне проявляется. У меня бессонница.

Вопрос. Считаете ли вы себя человеком, у которого есть чувство юмора?

Ответ. Конечно! У меня чувство большого юмора.

Вопрос. Не дает ли вам чувство-большого-юмора оснований для того, чтобы рассматривать инцидент как шутку?

(Голос прокурора: Я протестую.

Голос судьи: Протест отклоняется).

Ответ. Конечно! Дает как шутку… как интересную шутку со мной и моими товарищами.

Вопрос. Кого вы называете своими товарищами?

Ответ. Кто был в банке… - их.