XXIII Когда раздался взрыв непослушанья И люди все сошли с ума, И стали вдруг крушить все Мирозданье, Будто на прочность, проверяя и себя… И область сна, где зарождение желанья И видимость того, что нет тебя Никак не сложится с движением сознанья, Плывущего в безбрежные края Из самой яркой вспышки обладанья, Где существует радость лишь моя, Обретшая безумное восстанье, Истоки разума и токи бытия… Я был невидим никому, я отрешился, Я просто притворился мертвецом, Чтоб разыскать в исчезновенье смысла То, что связано с Началом и с Концом… Возникновения Начало не имеет, — Уже Платона голос прозвучал, Рене Декарта странная идея, — Человек – машина, сам себя создал… Сбываются все мысли и желанья, Но все смывается, и прошлые года Отзываются лишь сном воспоминанья, Чтоб растревожить нас во тьме хоть иногда… О, женщина одна живая Тайна Меня с тобой связала навсегда, Пусть и почувствовал, что это все случайно, И все в случайностях растает без следа… Я целовал тебя в предчувствии несчастья, Я ощущал потоки времени-пространств И тихо бредил в сумерках ненастья Забвением других пропавших Царств… Так на песке развеянных скелетов Мы обнимали сладостную плоть, Едва ли ощущая тень портретов, Лежащих с нами, чтоб рассудок побороть… О, Бог, ты был невидим, но так близок, Как нас зовущая в безмолвье пустота, Самоубийце вдруг упавшему с карниза К тебе прорваться хочется сюда… К месту, что мы чувствуем, не видя, Блуждая по теченью мертвых снов, Мы в любом из всех предложенных развитий Ощущаем сердцем вечную Любовь… И это лишь надежду в нас вселяет, И это лишь зовет опять туда, В рисунок представляемого рая, Где вместо нас журчит забвением вода… XXIV Я помню день в безумно яркой чаще, Твой райский облик при закате на лугу, Твои уста всех ягод летних слаще, Из памяти как Вечность извлеку… Как мы от счастья сладостно дрожали И проливали друг на друга нежный свет, Волшебный свет таинственный печали Вместе с тобой храню я много лет… Пусть мы давно друг друга мучить перестали И с нами того счастья больше нет, Я достаю из-под загадочной вуали Твой единственный заоблачный портрет… И провожу по небесам в слезах руками, Словно по прелестным волосам, Твой образ у меня уже украли Года, в которых я растаял сам… XXV
Мы очутились в брошенных пейзажах Безумно откровенных звезд, Взаимным стоном был мираж украшен, Мы заблудились в окончанье грез… Мир тоже нами кинут без сомнений И мы едва ли ощущаем вход куда, Ведет во тьму, в лихое царство тени, Где из мгновений сотканы года?!… Лежат уже обрывком преступлений, Чей мотив не больше муравья, В чьем теле поселился мудрый гений, Чтобы подслушать в чаще соловья, Когда он с девой уплывет из наслаждений, Чтоб перестать уже допрашивать себя… XXVI Нас убивают каждый день и каждый час, Нас много, – мы друг с другом в вечно споре И очень часто чей-то спор нам дарит горе, Вырываясь грозным пламенем из глаз… Кресты на память возникают на просторе, Чтоб мы помнили, что мы живем лишь раз, Что бьемся мы волнами в страшном море, Неся в себе свой разрушительный экстаз… XXVII Мир превращений не имеет ценности, Мы превращаемся друг в друга без конца, Словно пытаясь убежать от бренности, Как от собственного странного лица… Вглядишься в зеркало, а там твое воззрение Зовет тебя уже во тьму назад, В какой-то степени в иное превращение, Где из нас готовят новый город-сад… Я посещал уснувших в старом кладбище, Я видел тех, с кем раньше близко жил, Я окликал в душе ушедшего товарища, Но лишь молчание бежало из души… И только Бог один молчал таинственно, Глубокий вздох отдав ночным ветрам, А я пылал во тьме с одной единственной, Все небо ощущая точно храм… XXVIII Свет от Любви твоей попал мне прямо в сердце, Из сердца в землю, где цветок расцвел, А из цветка на небо ринулось созвездье, Окружая нежным лоном голый ствол… И только тьма, где прячется возмездье, Где я в предчувствии свой страх земной обрел, Рисовала путь к другой безумной бездне, Соединяя нас навеки в яркий дол… XXIX Нам не дано судьбы предугать… А сон не сон… Везде и плюс, и минус… Добро и зло… Как свет и тьма… Как мудрость… глупость… Смерть… Бессмертье… Везде одного с другим сплетает узел и обращает нас в людей или в зверей… Ведя эксперимент – везде – по кругу… Как тьму связавшихся между собой задач… Но кто связал, имеет ключ к Бессмертью… И к превращенью жизни в вечный сон… Он развернул над нами небосклон… Направил луч светящийся Любовью… Любовь перевернула нашу жизнь… Она ее в блаженство превратила… И ослепила нас уже навек… Дрожа в безумии и в сладостном безверье… Обратно круг движенья не свернуть… Ведь в нем и заключается вся суть… Вот отчего к творенью нет у нас доверья… Как, впрочем, и к самим себе… Мы плывущие куда-то в Вечность тени… Замышляющие образ свой в судьбе… Рисующие светлые мгновенья… Хотя бы для того, чтобы уйти… От осмысленья этой странной жизни… Достаточно лишь первый слог найти… Как знак и символ одевающей нас выси… К которой улетает смертный голос… Как отраженье, слепок, просто след… Теряющийся в безднах тонкий волос… Сон жизни превращающийся в бред… |
