Очевидно, что речь не идет о рациональных расчетах. Значит, дело не в ошибочном выборе и не в социальных интересах, а в глубоко уязвленном чувстве. Оставим в стороне вопрос технологии — как удалось уязвить чувство советского человека вопреки его разуму. Ведь уже ясно (хотя люди стыдятся это признать), что льготы и привилегии, которые двадцать лет занимали ум кухонного демократа — тоже миф. Миф, сфабрикованный на потребу жвачным интеллигентам всего мира. Хонеккер предстал монстром, когда интеллигенция ГДР узнала, что у него на даче есть бассейн. В 10 метров! Сбежавшая в Испанию сотрудница балета Кубы с ужасом рассказывала на ТВ о царящей при Кастро социальной несправедливости: в центральной больнице Гаваны больных из номенклатуры кладут в отдельный зал, куда не попасть простому рабочему. Все так и ахнули. Хотя именно в этот день газеты сообщили, что один из директоров одного из сотни банков Испании не явился на разбирательство какого-то дела, т. к. отбыл на консультацию к врачу в Нью-Йорк на собственном самолете.
Но ведь были же искренни и девчонка из балета, и ее собеседники! Значит, они не следовали голосу разума. Ведь холодная логика гласит: любое общество должно создавать верхушке «улучшенные» материальные условия, хотя механизмы создания таких условий различны. Была ли верхушка «соцстран» так уж прожорлива? Нет, общество отпускало ей крохи материальных благ. Хрущев поохотился разок, и это вошло в историю как преступление века. А типичная оргия секретаря обкома заключалась в том, что он мылся в бане, а потом выпивал бутылку коньяка. Когда Молотов умер в 1986 г., все его состояние равнялось 500 руб. — на похороны (да еще перед этим он отправил 100 руб. в фонд Чернобыля). Даже Брежнев, которому перестроечная пропаганда создала ореол вселенского вора, оставил в наследство, как выяснилось, лишь несколько подержанных иномарок — была такая слабость у руководителя империи.
С точки зрения разумного расчета, руководители высшего звена в СССР были самой «недооплаченной» категорией — это сообщила даже такой идеолог перестройки как Т.И.Заславская. Почему же маленькие блага и слабости вызывали ярость, а к хамской роскоши нуворишей или невероятным доходам директоров-приватизаторов проявляется такая терпимость?
Я вижу причину в том, что в глубине сознания, а то уже и в подсознании множества людей во всем мире жила тайная вера в то, что социализм будет именно Царством Божиим на Земле. Той утопией, где люди будут братья и равны. Разрушение этого идеала, к тому же с огромным преувеличением и грубым растравливанием сознания, вызвало приступ гнева, который невозможно было компенсировать доводами рассудка (да их и не давали высказать). Советский проект был изначально основан на утопии, в которую люди поверили: секретарь райкома обязан быть нам братом, а не наемным менеджером. Брат, который тайком объедает семью, вызывает большую ненависть, чем уличный вор, ибо он — изменник. Он судится по совсем иным меркам. И вся перестройка была основана как раз на эксплуатации этой утопии. Вместо того, чтобы воззвать к здравому смыслу и сказать: героический период в прошлом, пусть секретарь райкома будет у нас просто управляющим, — в людях распалили чувства преданного брата.
Отсюда практический вывод: совершенно бесполезно сегодня взывать к людям, противопоставляя образ жизни советской и «демократической» номенклатуры или говоря, что это одни и те же люди. Преимущество демноменклатуры в том, что она "перестала врать". Быть вором менее преступно, чем предателем. Воровство священника, даже малое, потрясает человека, а воровство торговца — нисколько. Бесполезно и звать людей назад на том основании, что нынешние правители несравненно хуже прежних. Даже не просто бесполезно — эти призывы изолируют политика от массы.
Представьте: человек узнал об измене любимой жены (пусть даже поверил лживому навету). Для него это драма, он выгоняет жену из дому, пьет горькую, все идет прахом, его обирает распутная баба. И вот, пытается его урезонить разумный друг: "очнись, верни жену. Ну, изменяла, но эта-то совсем грязная — рассуди, что лучше. А потом, жена ведь дешевле обходится". Хорошо еще, если такого друга не гонят взашей.
А теоретически из моих рассуждений следует, что поведение советского человека совершенно не свидетельствует о том, что он повернулся к капитализму. Даже напротив, глубинная вера в социализм оказалась укоренена в нем гораздо сильнее, чем можно было ожидать. В этой вере было даже что-то языческое, от идолопоклонства. Да и не только в советском человеке. Для меня та красотка из кубинского балета — лучшее свидетельство торжества идеи социализма. Ведь она уже перешла, сама того не сознавая, на совершенно иные критерии справедливости — и готова уничтожить режим Кастро за то, что он этим критериям не соответствует. К Испании она этих критериев и не думает применять — что требовать от капитализма! Здесь она будет бороться за существование по закону джунглей, согласно местным правилам игры.
Более того, все действительно научные социологические исследования 1989-91 гг. показали, что подспудные уравнительные ("социалистические") идеалы не только не были подавлены в СССР, но обострились в огромной степени. Кризис идеологии, в поверхностном слое сознания, сочетался с резким неприятием капитализма, с "тоской по социализму" в подсознании. Отсюда и расщепление сознания, заливаемое водкой и преступностью.
Но если так, то совершенно необоснованны шаги коммунистов навстречу духовным основам капитализма. Они делают уступку тому откату, который произошел в идеологии, в самом верхнем слое сознания людей, но при этом вступают в конфликт с глубинными слоями их сознания. Это ведет к поражению стратегическому, никак не равноценному тактической победе от занятия малой идеологической высотки. В дальнейшем — это тоже изоляция.
Вернемся к аналогии с драмой крушения семьи. Человек еще в шоке, равнодушно смотрит, как собутыльники и проходимцы растаскивают его дом. И тут является резонер с розовым флагом и объясняет ему: "да, сам способ совместной жизни — в семье — показал свою несостоятельность, вишь, семья-то распалась. Но мы не можем согласиться и с абсолютизацией прституции как единственного правильного способа жизни мужчины и женщины. Надо переходить к "смешанной экономике". Программа нашей партии такова: живи-ка ты, брат, с проституткой, но доходы ее делите по принципу социальной справедливости!". А человек на такого социалиста смотрит тупо и вообще перестает ходить на выборы.
Конечно, принять мою схему рассуждений — значит сильно усложнить жизнь оппозиции. Как легко было бы сегодня стряхнуть пыль с основ марксизма и начать бороться против новой буржуазии. Но это значит взять на вооружение теорию, которая описывает человека рационального — человека не в страстном состоянии, а ищущего своей выгоды на стабильном рынке, при эквивалентном обмене. Наше состояние марксизм не описывает и выхода из него не указывает. Следовать сегодня просто классовой теории — путь к вечной борьбе, но не к победе. По этому пути пошли поляки и венгры, и они тем самым будут помаленьку добиваться лучших условий эксплуатации. Но они могут себе позволить эту роскошь, т. к. не рискуют потерять то, что вот-вот потеряем мы — Россию. Нам нужна только победа, новое собирание людей в народ.
Возможно ли это в принципе — вопрос не только нерешенный, но даже не поставленный. А в нем суть. Ведь альтернатива — это выполнение именно того проекта, который пытались осуществить архитекторы перестройки. Превращение русского человека в жалкое подобие протестанта англо-сакса, распыление народа на атомы-индивиды. Можем ли мы восстановить наше солидарное общество, снова сделать народ семьей (даже "женившись на другой")? Гарантии нет. Сможем ли мы превратиться в протестантов и "жить, как там"? С гарантией можно ответить, что нет, не сможем. Внутренний душевный конфликт будет разрешен, как в Югославии — через саморазрушение. Пройти придется по лезвию ножа, а для этого нужна ясная голова.
