— Частично. На самом деле я боюсь, что Дину не нужны длительные отношения. Он вообще не любит обязательств перед женщинами. Но я схожу по нему с ума и могу наделать глупостей. Если я признаюсь ему в любви, он немедленно сбежит от меня. Поэтому я решила, что уж лучше мне сбежать первой, вот и решила жить от него подальше. Поэтому уволилась и уехала.

— Откуда ты знаешь, может, все еще изменится?

— Нет. Это всего лишь иллюзия. Мы не можем изменить любимого человека. Реальность же состоит в том, что Дин прекрасно знает, чего хочет, и ему нет интереса меняться.

— Возможно, — проговорила Линнет, — но он очень волновался за тебя. Я обещала ему перезвонить, как только ты объявишься. Как же мне теперь поступать?

— Делай, что хочешь, — уставшим голосом проговорила Джоди. — Главное, не говори, что я в него влюблена. Пусть это будет между нами.

— Но от Чака у меня секретов нет.

— Ну, Чаку можешь сказать.

— Ладно, милая, ты уже давно взрослая. Но мне невыносимо думать, что ты так далеко теперь от нас. А мама как все это восприняла?

— Я ничего ей не рассказала.

— Что же… Может, хоть ты поможешь ей. А то она все продолжает работать. Теперь ты будешь ей поддержкой.

— Ну, знаешь, это разные вещи. Ей без дела нельзя. Ты же знаешь нашу маму. Она любит людей, с которыми работает.

— Тогда отдохни сама.

— Спасибо, что напомнила. Я уже ложусь спать. Пока.

Линнет повесила трубку и немедленно перезвонила Чаку.

— Так значит, она сбежала, — протянул Чак. — Плохо дело.

— Я обещала ей не говорить никому о ее чувствах к Дину.

— Понял.

— Однако… ведь ты не давал таких обещаний. Поэтому, если хочешь поговорить об этом с Дином…

— Даже не думай, что я буду вмешиваться в твои матримониальные планы насчет Джоди. Не хочу, чтобы оба потом меня проклинали. Дорогая, пусть ее жизнь идет так, как ей хочется.

— Даже если она несчастна?

— Да.

— Ты просто не понимаешь женщин, Чак!

— Возможно. Даже не понимаю, чем ты так расстроена.

— Я расстроена потому, что двое, которые любят друг друга, не имеют возможности быть вместе. И вовсе это никакое не сводничество. Они все равно любят друг друга. Ну, просто дай информацию Дину, а?

Через пару минут раздумий Чак ответил:

— Подумаю об этом.

— Отлично. Если ты сделаешь это, я буду век тебе благодарна. А свою благодарность я уж найду как выразить.

Спустя пару дней

Кэндис подошла к двери кабинета Дина и сказала:

— На второй линии мистер Паттерсон. Соединить вас с ним?

Даже не ответив на ее вопрос, Дин схватил трубку:

— Чак! Рад тебя слышать. Подождешь минутку? — и он понизил голос:

— Кэндис, спасибо. Закройте, пожалуйста, дверь. У меня серьезный разговор. — Потом обратился к Чаку:

— У вас есть новости о ней?

Дин услышал, как Чак рассмеялся.

— Ну ты, парень, даешь. Я звоню для того, чтобы пригласить тебя в клуб сыграть завтра днем. Помнишь наш разговор?

— Ах да. Сейчас сверюсь со своим расписанием. — Дин взглянул в календарь. На утро было две встречи, но на день — ничего. — Звучит неплохо. Где встретимся?

— Подъеду к твоему офису, — ответил Чак и назвал время.

— Ладно. С ней все в порядке? — только и спросил Дин.

— Да, с ней все хорошо. Она решила навестить мать. Поговорим об этом за обедом завтра.

— Увидимся, — попрощался с ним Дин и повесил трубку.

Так Джоди в Фениксе? Вот, значит, как она поступила: бросила его, ушла с работы, ничего ему не сказав…

Дин и Чак пришли рано на игру. Они поговорили обо всем под солнцем стадиона, обо всем, кроме неожиданного отъезда Джоди.

В любое другое время Дину бы понравилась компания Чака. Но он знал, что тот придерживает важную информацию о Джоди, и это его очень волновало, не давая насладиться гонками.

И уже гораздо позже, когда они привыкли к компании друг друга, Чак сказал:

— Итак, что происходит между тобой и Джоди?

— Ну… мы знали друг друга очень хорошо. Ведь она была моей секретаршей много лет.

— Понимаю, но не об этом я хотел с тобой поговорить. Большинство мужчин не отвечают за своих секретарш, которые уже уволились. Они просто о них забывают.

Дин кивнул. Чака не устраивал подобного рода туманный ответ. Если Дин хочет знать, что происходит с Джоди, пусть будет добр рассказать все честно.

— Я просто понял вдруг, что влюблен в нее. Возможно, я любил ее все эти годы, но не замечал. Так бы и не узнал, если бы не эта поездка. В своей жизни я делал слишком много глупостей, но отпустить ее вот так… это самая большая ошибка в моей жизни.

Предложение повисло в воздухе. Ну вот. Он признался.

Чак улыбнулся:

— Значит, ее уход ты воспринимаешь тяжело?

— Можно сказать и так.

— Что она ответила на твое признание?

— Какое именно? В любви?

— Полагаю, да.

— Но я никогда не говорил ей о любви, — в недоумении пробормотал Дин.

— Чего-то я не могу понять.

Дим откашлялся.

— Я не признавался ей в любви. И был глупцом, как я теперь понимаю.

— Ага…

— Так как она? Ты знаешь о ее планах? Она вернется?

— С ней разговаривала Липнет. Кажется, с ее сестрой все хорошо. Джоди желает найти работу в Фениксе.

— Что?! Да ты шутишь!

— Нет. Так мне сказала Липнет.

Толпа на стадионе взорвалась криком. Чак и Дин больше не обращали внимания на ход игры.

— Не знаю, хочешь ли ты знать мое мнение, — произнес Чак, когда гул стих, — но есть только один способ уладить дело: поехать в Аризону и рассказать ей о своих чувствах.

— Попробую что сделать.

— Отлично. А теперь давай-ка посмотрим игру.

Джоди жила у своей матери уже неделю и жутко скучала по работе. Ей приходилось сдерживать себя, чтобы не звонить Фрэнку и не спрашивать его, как там дела.

На эту неделю у нее была назначена пара собеседований. Но больше ей было делать абсолютно нечего. Дома царил безукоризненный порядок, а растения в саду давно посажены.

Этим утром она решила прогуляться по свежему воздуху, пока не стало еще слишком жарко.

Ей нравился ухоженный сад матери. Здесь было уютно и тихо. Высокий глухой забор скрывал от посторонних глаз пышное великолепие садовых цветов. Это почему-то напомнило Джоди яркую растительность островов.

Джоди надела купальник и вытянулась на одном из шезлонгов, чтобы позагорать. Взяла книгу и стала читать.

Чуть позже ее разбудил звонок в дверь. Так. Кажется, она задремала. Не меняя позы, Джоди покачала головой. Открывать не хотелось. Да к тому же она никого не ждала. Зайдут позже.

Девушка решила проигнорировать нежданного визитера, поэтому безмятежно закрыла глаза и перевернулась на другой бок. Она так плохо спала, что любая возможность отдохнуть была ей на пользу.

— Ах вот ты где, — раздался над ней знакомый голос.

Неожиданность была слишком велика. Вскрикнув, Джоди резко села.

— Прости. Не хотел тебя пугать, — сказал Дин, — но никто не открывал мне дверь. Пришлось зайти с этой стороны. — Он огляделся. — А здесь очень мило.

Справившись с испугом, Джоди произнесла:

— Что ты здесь делаешь? — И, не дожидаясь ответа, она схватила полотенце и прикрылась им.

— Не возражаешь, если я присяду радом? — спросил он ровным голосом.

Она уставилась на него, словно он сделал неприличное предложение. Наконец кивнула.

— Ты выглядишь отдохнувшей, — проговорил Дин. Это была явная ложь, потому что еще сегодня вечером она видела себя в зеркале — синяки под глазами до сих пор не оставили ее лица.

— Ты когда-нибудь играл в футбол? — поинтересовалась Джоди. И с чего это вдруг ей пришло это в голову? Совсем с ума сошла. Перегрелась на солнышке.

Кажется, и он был немало удивлен ее вопросом.

— Вообще-то да, в школе и колледже. А что?

— Просто любопытно. Извини, мне надо пойти чего-нибудь попить.

Не дав ему опомниться, она вскочила с кресла и побежала по дорожке.