И вот Джессика стоит рядом с Джейком. Сначала она даже не поняла, что Джейк имеет в виду. И вдруг ее осенила догадка «Три холма»! Кончился кошмар, начавшийся, казалось, сто лет назад, когда отец тяжело ранил Дэниела. Больше некуда бежать, незачем скрываться от погони!

Джессика взглянула на Джейка. Она представить себе не могла, о чем он думает, что чувствует, в последний раз обозревая холмы и равнины, на которых вырос и по которым ему никогда больше не придется бродить. Ей не верилось, что после долгих месяцев бешеной скачки и страшного отчаяния она проснется в одно прекрасное утро и окажется, что они дома. Она представить себе не могла, что все произойдет именно так.

Джессика глубоко вздохнула.

– Тебе нужно будет… взять свежую лошадь и запас продовольствия, – проговорила она. – И мы поговорим с Дэниелом. Скажем ему всю правду о том, что произошло в Дабл-Спрингс. Он наверняка сможет что-то сделать.

Лицо Джейка оставалось бесстрастным. По-прежнему не сводя глаз с горизонта, он сказал:

– Он уже наверняка давно все знает. Одно мое присутствие здесь таит для него опасность.

Джейк понимал, что не может даже увидеться с братом, но он не мог и уехать, не удостоверившись в том, что с Дэниелом все в порядке. Может, он попросит кого-нибудь из работников дать ему лошадь и немного денег, но о том, чтобы остаться, и речи быть не может.

Подняв поводья, он кивком головы указал направо.

– Внизу проходит граница наших земель. Там разбит лагерь. Наверняка в нем найдется кто-нибудь, кто мог бы проводить тебя до дома.

Он осторожно направил свою лошадь по скользкому склону холма, и Джессика, которая никак не могла прийти в себя оттого, что они наконец-то добрались до места назначения и что это означает конец их с Джейком отношений, молча последовала за ним.

Они подъехали к загону для скота, и, хотя нельзя было сказать, что жизнь в лагере била ключом, но и заброшенным его никак нельзя было назвать. Они объехали загон, битком набитый отчаянно мычащей скотиной, надеясь не нарваться на часовых, лениво объезжавших окрестности в поисках отбившейся от стада скотины, и были уже в сотне ярдов от бревенчатого дома, как вдруг из-за обрыва вынырнул какой-то всадник и вскинул ружье.

– А ну-ка стой, мистер!

Джейк продолжал ехать и не думая останавливаться. Джессика, слишком измученная и ошарашенная, следовала за ним.

Незнакомец прицелился. Макинтош его был темным от дождя, небритое лицо усеяно дождевыми каплями.

– Стоять, сукин сын! – голосом, не предвещавшим ничего хорошего, крикнул он. – У нас и так уже полным-полно хлопот, а ты… – Внезапно голос его прервался. Раскрыв рот от изумления, он опустил ружье. – Джейк?! Чтоб мне сдохнуть! – Круто повернувшись с седле, он заорал: – Кейси! Иди сюда! Джейк приехал! Черт подери, да это Джейк! А с ним миссис Филдинг! О Господи, Джейк!

Пришпорив лошадь, он помчался к Джейку. Резко затормозив возле него, он, ухмыляясь во весь рот, схватил Джейка за руку и принялся энергично трясти ее.

– Чтоб мне пусто было! Мы уж думали, ты погиб! Что, черт подери, с тобой приключилось? Почему ты так долго не возвращался? – Внезапно, видимо, почувствовав, что ведет себя не очень прилично в присутствии дамы, мужчина выдернул свою руку из руки Джейка и, приложив ее к шляпе, смущенно взглянул на Джессику. – Как говорится, мы ужасно рады видеть вас целой и невредимой, мэм. Добро пожаловать домой, мэм. – И, посчитав, похоже, официальную часть приветствия законченной, снова повернулся к Джейку. – Где, черт подери, тебя носило?

Наклонившись вперед и скрестив руки на передней луке седла, Джейк улыбнулся:

– Я тоже рад тебя видеть, старый ты дьявол. Когда ты наставил на меня свое ружье, я уж подумал, что мне больше не жить. Что, по-прежнему всякое ворье докучает?

Ухмылка на лице мужчины исчезла, уступив место обеспокоенному выражению.

– Да нет, Джейк… – помявшись, проговорил он.

Но в этот момент позади раздался стук копыт, и через секунду, сдерживая разгоряченного коня, перед Джейком возник Кейси. Мужчины долго смотрели друг на друга: Кейси – прерывисто, с трудом, дыша, Джейк – выжидающе. Наконец Кейси приподнял шляпу и, проведя рукой по влажным редким седеющим волосам, выдохнул:

– О Господи! Это и в самом деле ты!

Взгляд его переместился на Джессику и задержался на ней, настороженный, недоверчивый, вобравший ее всю, от ног, обутых в ботинки, до головы, на которой красовалась потрепанная, вся в пятнах широкополая шляпа. Наконец, видимо, удовлетворенный тем, что перед ним и в самом деле жена Дэниела Филдинга, Кейси коротко кивнул и проговорил:

– Рад видеть вас живой и здоровой, мисс Джессика. С возвращением. – И, повернувшись к сидевшему на лошади мужчине, коротко бросил: – Том, скачи домой. Скажи капитану, что они вернулись. Да пошевеливайся, парень! – рявкнул он, когда Том, не желая пропустить ничего из того, что будет дальше, замешкался. – Он ждет их уже четыре месяца! Ты что, хочешь, чтобы из-за тебя он ждал их еще дольше?

Развернув лошадь, Том галопом поскакал к дому, а Джейк, выпрямившись, с беспокойством спросил:

– Как Дэниел? Он…

– С ним все в порядке, – бросил Кейси, скосив глаза в сторону, словно высматривая что-то у Джессики за левым плечом. – Только чуть с ума не сошел от беспокойства за вас обоих. Поехали домой, мисс Джессика, нечего мокнуть под дождем. Капитан мне голову оторвет, если вы вдруг заболеете. Да и жаркое стынет.

Джессика бочком придвинулась к Джейку, наконец-то ощутив, что настал конец. Скоро она увидит Дэниела. А Джейк уедет.

Кейси повернулся, чтобы ехать в усадьбу, но Джейк остановил его, схватив его лошадь за уздечку.

– Мне нужна лошадь, Кейси, – проговорил он. – И хоть немного денег.

Кейси вперился в него долгим грустным взглядом и нехотя проговорил:

– Сюда приезжали рейнджеры, парень, искали тебя. Не знаю, в самом ли деле ты сделал то, что они говорят, или нет, и, по правде сказать, не хочу знать, но на твоем месте я не стал бы тратить время на то, чтобы брать свежую лошадь. Голову даю на отсечение, они с усадьбы глаз не спускают.

Джессика почувствовала, как Джейк напрягся. «Нет, – подумала она. – Только не сейчас…»

Вытащив из кармана несколько банкнот, Кейси протянул их Джейку.

– Вот, возьми, здесь около пятидесяти долларов. Больше у меня нет.

Нехотя взяв деньги, Джейк несколько мгновений смотрел на них, потом сунул в карман.

– Спасибо, – проговорил он, глядя только на Кейси. – Отвези миссис Филдинг к Дэниелу. Скажи ему… – Джейк снова прерывисто вздохнул и, круто развернув лошадь, закончил: – Скажи ему, что мне очень жаль.

Голос его звучал несколько приглушенно: он уже уезжал, отдалялся от них.

Кейси взял лошадь Джессики под уздцы, призывая ее следовать за ним. Он что-то говорил, но Джессика его не слышала. Все происходившее казалось ей страшным сном. Не может быть, чтобы вот так все кончилось, внезапно и неотвратимо, словно только сейчас ты была жива и вдруг умерла, окончательно и бесповоротно, и ничто не в силах тебя воскресить. Все кончено… При одной мысли об этом сердце Джессики словно сдавило тисками, стало трудно дышать. Ей не хотелось в это верить, хотелось закричать от горечи и боли, но она не в силах была выдавить из себя ни звука.

Подергав ее лошадь за уздечку, Кейси проговорил:

– Поедемте, миссис Филдинг. Пора домой.

И внезапно Джессика словно очнулась от сна. В один миг все стало до боли реальным: капли дождя, падавшие со шляпы на спину и стекавшие по ней холодными струйками; взгляд Кейси, строгий, решительный; удаляющийся дробный топот копыт…

Медленно и неотвратимо схватил ее в свои цепкие объятия полузабытый ночной кошмар, ставший реальностью.

Джейк уезжает… Все кончено, вот так, легко и просто. Он уезжает, а она даже не может попрощаться с ним.

– Джейк! – задыхаясь от боли и отчаяния, выкрикнула Джессика.

«Джейк!» – насмешливо отозвалось эхо. А Джейк, словно не слыша, продолжал скакать вперед. Он не обернулся.