Повинуясь немому указанию командира, Фада применила дискретное управление масштабами, и на Большом Экране история Фаэтона стала подаваться в виде смены отдельных картин, разделенных орбитными циклами планеты. Это ускорило просмотр, события стали развиваться значительно быстрее.

Было видно, как крупные поселения становились еще крупнее, здания в них неудержимо росли в вышину и над ними сгущались искусственные тучи, множились нити паутины, протянутой между поселениями.

— Зачем они так спешат, это же требует непомерных затрат энергии? удивилась Фада.

— Да, согласился Зор, — они очень расточительны и с непонятным легкомыслием уничтожают невосполнимые сырьевые ресурсы. На что они рассчитывают, не постигнув даже атомной энергии? Нам жалко было переработать в информацию даже Наблюдателя, а они готовы превратить в дым бесценные сокровища, создававшиеся миллиардами лет!

А на Большом Экране события принимали другой характер. Сначала стали исчезать тучи дыма над крупными поселениями, а интровизор показал образование подземных вместилищ, в которых ворочались металлические чудовища. Потом большие скопления зданий начали безлюдеть и ветшать, а люди стали расселяться в многочисленных и крохотных жилищах, а затем и они скрылись под землю. Планета словно опустела.

И вдруг какой-то мощный всплеск света заставил Фаду затормозить время. И тут все увидели, как над планетой вспучивается громадная вихревая туча.

— Они овладели наконец атомом! — обрадованно воскликнула Лия. — Теперь начнется стремительное развитие и облагораживание планеты.

И хотя все шло к этому и не могло быть иначе, факт овладения новой энергией возбудил всех так, что бессловесного обмена мнений показалось недостаточно, и перед Большим Экраном послышался гул голосов космонавтов, привыкших быть сдержанными и не тратящих эмоций попусту. И лишь несколько секунд спустя резким диссонансом прорезалась чья-то несдержанная мысль: «Как бы они не обратили эту силу во зло!»

Все переглянулись, пытаясь вникнуть в суть этой мысли и узнать, кто это подумал, но тот предпочел не раскрываться.

Фада вновь закрутила планету быстрее, уже не останавливаясь при каждом световом выбросе, и вскоре они стали свидетелями взлета с Фаэтона первых ракет, маленьких и слабых, отдалявшихся от планеты на небольшие расстояния, потом наблюдали, как ее обитатели принялись колонизировать Селену, бывшую до того безжизненным спутником Фаэтона.

А вслед за тем случилось нечто ужасное: Фаэтон вдруг стал разваливаться.

Началось с того, что во многих местах взметнулись ослепительные выбросы, потом по поверхности зазмеились многочисленные трещины, и планета разломилась на многие части, которые стали отходить друг от друга, обнажая огненное нутро планеты.

— Остановите это безумие! — дико и бессмысленно закричал Олег Петрович, ставший на миг самим собой, но тут же утратил это сознание, став снова Лией, не обратившей, как и остальные, внимания на вырвавшийся вопль. Да и вряд ли он прозвучал на астероиде, где тоже все были взволнованы до предела.

— Спокойнее, Лия! — прошептал Зор, которого она схватила за плечо. Все это — в прошлом, не забывай, что мы видим лишь запись и не в состоянии вмешаться.

А на Большом Экране стало дробиться и пылающее ядро планеты, большими и малыми раскаленными брызгами, сгустками, космами и каплями разлетающееся в разные стороны, преодолев взаимное притяжение. Силой взрыва была отброшена со своей сложной орбиты и Селена, оказавшаяся теперь крупнее всех осколков и сгустков, и Наблюдатель, захваченный цепями притяжения, покорно последовал за ней.

— Стой, Фада! — скомандовал командир. — Ты что-то перепутала в программе Комбинатора или в нем остались следы заданий на фантазирование, которым ты вечно тешишься. Такая катастрофа немыслима: обитатели Фаэтона уже достигли такого уровня, при котором в их силах предотвратить любой планетный катаклизм. Выключи все, сведи к нулям датчики и рецепторы аппарата, а сама немедленно погрузись в электросон. А когда отдохнешь как следует, начни все сначала, не торопясь. Я дам тебе трех помощников.

— Командир, — вмешалась Лия, — я смогу начать с нуля сейчас же и сделаю все вместо Фады, зачем откладывать!

— Я тоже смог бы. Да и не только я, Лия, но для этого нужно полное спокойствие, которого нет сейчас ни у кого. К тому же Фада все-таки больше других привыкла к аппарату, она справится лучше, когда отдохнет, да и спешить с этим делом незачем. Приказываю всем забыть о Фаэтоне. Всем смотреть на меня, кроме Лии и Реи. Навигатор, служба обеспечения и связь отвернитесь, остальным — смотреть на меня! Забыть о Фаэтоне! Забыть! Забыть!

Потом командир повернулся к Лие и сказал:

— Тебя оставлю старшей по астероиду, мне тоже следует отвлечься. Заставь меня заснуть без электроаппарата и забыть о Фаэтоне. Разбудишь через три оборота астероида.

Внутренне довольная оказанным доверием, Лия подождала, когда командир сядет в кресло, взглянув в глаза командира, приказала:

— Подчинись мне! Забудь о Фаэтоне! Спать!!!

Глаза командира закрылись, голова откинулась на спинку кресла. Видя, что командир дышит ровно и спит спокойно, Лия занялась проверкой наружных курсовых датчиков астероида, а в назначенный срок подошла к командиру и вновь скомандовала:

— Проснись, командир!

Командир поднялся, а Лия, освободившись с этой секунды от обязанностей старшей, подошла к зеркалу, чтобы по женской извечной привычке осмотреть себя перед повторением общего сбора. Должно быть, Лия, взглянув в зеркало, еще не успела погасить свою приказывающую волю и потому этот же взгляд, прорвав бездны мирового пространства и непостижимые пласты времени, проник в душу спящего Олега Петровича и заставил его проснуться.

Он был в своей комнате, куда еще светила луна, но он уловил это лишь боковым зрением, а прямо перед ним была Лия, и ее взгляд проникал, кажется, во все извилины его мозга, парализовав его волю и приковав к себе безвозвратно и без остатка. Какой-то восторг, полное подчинение и готовность поступить как угодно, лишь бы смотреть и смотреть в эти покоряющие глаза. Сколько это продолжалось? Наверное, всего лишь миг пока Лия смотрела в зеркало. А потом она отвела взгляд, и он, задыхаясь, повалился на подушку и снова стал Лией, которая продолжала контроль наружных датчиков в ожидании большого сбора всех вахт астероида.

Проснувшаяся Фада тем временем вместе с помощниками и под наблюдением самого командира тщательно проконтролировала все цепи Комбинатора, выверила задающую программу и снова привела аппарат в действие, хотя и без того было ясно, что изменений ждать нечего, так как никакой ошибки не было обнаружено. Командир не стал даже повторять большой сбор космонавтов, а лишь с ограниченной группой оказавшихся поблизости лиц просмотрел еще раз то, что уже видели, и когда события дошли до катастрофы, и Фада вопросительно взглянула на него, дал знак не останавливать Комбинатор.

«Приходится примириться с очевидностью, — уловила Лия его мысли. Население Фаэтона не смогло вырваться из цепей разобщенного частновладельческого общества, а оставленное нашими предками техническое наследие не способствовало объединению народов в единую семью, потому что нравственное развитие, по-видимому, отстало от технического, и социальное уродство погубило планету».

— Увеличить скорость проекции! — сказал Зор Фаде, а командир приказал навигаторам отмечать курс закрутившейся на Большом Экране Селены. Где-то под ее поверхностью в сооруженных ранее укрытиях находились остатки обитателей Фаэтона, оказавшиеся там к моменту катастрофы. Ничтожнейшая часть погибшего населения планеты оказалась от нее оторванной и заброшенной в неведомое. С каким ужасом должны были они наблюдать через свои приборы за гибелью породившей их тверди и на что могли они рассчитывать, отлетая все дальше и дальше от былой орбиты Фаэтона?!

Вскоре вычисления навигаторов определили, что траектория Селены направлена внутрь планетной системы, а несколько позднее выяснилось, что она пройдет в окрестностях Гелиоса. «Этот гигант уже схватил ее щупальцами своего тяготения, и холодная Селена мелкой мошкой вспыхнет, влетев в его корону, — с горечью подумала Лия. — Несчастные, укрывшиеся на ней, погибнут еще задолго до этого, а с ними прекратится и всякая разумная жизнь во всей планетной системе этой звезды. И мы не в состоянии предотвратить это, ничем не можем помочь несчастным, потому что все уже совершилось, а мы созерцаем лишь прошлое!»