– Че надо, Тузик?

– Любовь стучится в моем сердце, мне плохо без тебя, пойми. Ну я, это, у тебя там читатели, отзывы всякие.

– Узрел среди дерьма алмаз, решил попользоваться всласть?

«Больше всего в жизни Лена ненавидела резкие запахи кошек бабу Риту дурно пахнущего главного консультанта и продавца со своей работы начальника весь мир и саму себя Больше всего в жизни Лена хотела выйти замуж по этой причине ни один зашедший в магазинчик где она работала даже самый завалящийся уродец мужского полу не оставался без ее внимания Николай коротко остриженный мужчина с большими усами и картофельным носом повстречался на жизненном ленином пути за два месяца до прихода Тузика Я очень одинок сказал он обращаясь к Лене мне незнакомо чувство любви а из цветов мне нравятся подснежники они напоминают обнаженное женское тело Николай жил с мамой работал программистом в небольшой фирме состоящей из одиноких мужчин Как-то раз они пошли в ресторан отмечать Новый год Изрядно напившись мужчины договорились продолжить встречу Нового года на квартире у одного из сотрудников Захватив с собой вина и закуски они завалились в трехкомнатную квартиру Павла Андреевича и устроили пир Мы хорошо поработали в этом году произнес вместо тоста Павел Андреевич директор их фирмы предлагаю выпить и заказать двух или трех проституток фирма платит Возражающих не было сказано сделано Приехал помятый лысый сутенер забрал деньги и оставил Карину и Сабрину Карина после школы хотела стать артисткой она даже пробовала поступать но провалилась Но так как она была упорной девочкой и добивалась своего любыми путями вскоре ей выпал шанс и она познакомилась с одним известным продюсером потом с другим менее известным затем и с вовсе начинающим а уж потом с кем попало вплоть до мойщика окон Мойщик окон был увлечен современной литературой он писал много и часто выставляя свои покрытые налетом сексуально неудовлетворенной извращенности произведения на всеобщее обозрение в различные литературные сайты Он даже пробовал носить свои великие творения в печатные издания но всюду получал отказ Как-то раз мойщик стекол пришел в редакцию молодежного литературного журнала это мои стихи сказал он и они не просто хороши они превосходны Хорошо сказал помощник издателя молодая симпатичная девушка в белой просвечивающей футболке взяв рукопись мойщика стекол Ах как бы я ее трахнул подумал мойщик я бы затрахал ее до изнеможения Читая стихи мойщика и вздыхая через каждое четверостишие помощник издателя не сдержавшись произнесла в слух Боже ну как можно читать этот бред всякий умеющий рифмовать мнит себя поэтом а если у него еще и пенис в штанах то думает что может трахнуть меня до изнеможения Какая речь Лидочка сколько патетики сказал смотрящий в окно издатель Я думаю что я смог бы вас трахнуть до изнеможения Валентин Михайлович ну вы же Что плохие стихи Это не стихи это бред какой-то детский лепет а вот ваши стихи я даже наизусть помню Плыл месяц май лилась вода и ты ждала меня раздетой и я пришел к тебе тогда мужчиной и ушел с рассветом Боже боже сколько лирики сколько чувства сколько Вы хотите сзади надо бы дверь закрыть Читайте мне меня двигая телом приговаривал Валентин Михайлович В это время дверь отворилась и вошла уборщица со шваброй Что вам грозно сказал издатель на ковер не кончайте я устала отскребать потом ладно попозже зайду Уборщица тридцати двух лет отроду никогда нигде не работала в свою бытность она была хиппи и курила марихуану Один из числа ее многочисленных партнеров заделав ей ребенка уехал на гастроли и там умер от передозировки наркотиков Он играл на электрогитаре в популярном виа-ансамбле они пели исключительно о любви и цветах и любили практически всех не брезгуя ничем и поэтому у них часто случались различные половые болезни и еще они любили наркотики и алкоголь бунтарскую поэзию и произведения Толкиена» ….

– Тузик, а тебе нравятся произведения Толкиена?

Тузик, не задумываясь, ответил:

– Конечно нравятся, а что?

– Да ничего, ты разве не знаешь к чему приводит увлечение наркотиками?

– А причем здесь это?

– Надоел ты мне Тузик со своим сайтом, иди на хер.

И я его опять выгнала.

Шел 26 ой день весеннего месяца апреля. Солнце проснулась в 5 часов 59 минут. Дождя не было, но небо было затянуто кучевыми облаками на 70%.

Я, как обычно, грустила, всякая препротивная мерзость лезла мне в голову.

Почему-то я подумала об ангелах, мне дико хотелось курить, а табак весь закончился. И вот мой мозг, страдающий отсутствием никотина, заставил меня подумать об ангелах. Я, признаться, не знаю почему он заставил меня о них задуматься, но раз уж так вышло, делать было нечего, и я-таки задумалась. Я почему-то страшно испугалась, имея в своей копилке знаний небольшие научные вклады на их счет. Однако общее представление имелось.

И тут я подумала. Еще вчера меня не могли родить, а уже сегодня я распеваю Марсельезу.

В поисках счастья я оббегала все магазины, ночные клубы, казино, отели и пляжи. Встречалась с Колей, изменив ему трижды с Юрой, бросив Юру, увлеклась Толей, переспала с Мишей, предпочла его Славе, занимаясь любовью с Андреем, слушала группу «Звери», убежала к оперному певцу Сергею с маленьким музыкальным инструментом, сменила его на сумасшедшего поэта, исполнявшего мне свои песни в сопровождении шестиструнного инструмента и всякий раз спрашивающего меня – ну как?

А счастья так и не нашла.

Купила себе квартиру, машину, стала выходить в свет. Тусоваться. Снималась в журналах, клубах, телевизорах, крутила задницей и там, и сям, надувала губки, поправляла грудки, спала с продюсерами и их охранниками, пела, танцевала, на дуде играла, курила и выпивала.

А счастья так и не нашла.

Забила на все и залезла в бутылку, долго пила и курила, не только табак.

Вылезла из бутылки и уселась на белую полосу.

И вот оно счастье, нет его краше.

Потащило меня, и тащило меня, и тащило, и ни кони, ни птицы ночные, это ангелы были, седые, седые. С крыльями такими белыми-белыми, а глаза, как дыры сквозные черны, ни слезинки, ни радуги, ни ветерка. Кто вы, спрашиваю их, а они – счастье, мол, и с потолка ко мне на кровать. Один говорит – ногти бы надо постричь на ногах и покрасить, хоть луковичной шелухой, а второй говорит – и волосы бы не мешало побрить безопасным станком. Я лежу и молчу, мне спокойно как-то с ними, не в пример всем остальным. Они меня не напрягают, один ногти стрижет, а другой волосы бреет. Сколько лет это продолжалось, трудно сказать, но однажды я проснулась, а их и след простыл.

На душе пусто стало, одиноко и тоскливо, смотрю в зеркало, а там никто не отражается. Наверное, они когда уходили, меня с собой взяли.

– Даша, ты на грани, – говорит зеркало.

– Кто ты, – спрашиваю я у зеркала, – и к кому обращаешься?

– Это я, зеркало, – отвечает зеркало, – к тебе, к кому же еще.

– Если ты зеркало, значит ты должно отражать, а почему же ты тогда меня не отражаешь?

– Потому что ты стала прозрачной, – сказало задумчивое зеркало.

– Нет! – ответила я, – Я беременна, я беременна ангелом, я это чувствую. У меня растет живот и постоянно тошнит.

– Нет, – сказало циничное зеркало, – это печень твоя растет, а тошнит тебя не из-за беременности, а совсем по иной причине.

– Нет, – ответила я, – я не догадываюсь о другой причине, я беременна, я беременна ангелом, я это чувствую. У меня растет живот и постоянно тошнит.

Ангел родился мертвым, с первых дней появления на свет утратив способность отражаться. Я сожгла его в пепельнице перед зеркалом.

Боже, как я устала. Сон мой был сладок и долог.

Шел 26-й день весеннего месяца апреля. Солнце проснулась в 5 часов 59 минут. Я – в 14.23. В 15. 40 мне уже не нужны были сигареты.

Я полнилась ожиданием лета. Часы с кукушкой не предвещали ровным счетом ничего, ни романтических встреч под звездами, ни пляжей Коста-Рики, ни загородных прогулок на лошадях. Паруса моих надежд стояли без ветра, легкая меланхолия блестела на них, отражая лучи солнечного света. Мне почему-то дико захотелось кого-нибудь убить. Все равно кого: муху, таракана, кошку, собаку, слона, человека, – не важно. Я наругала себя за это гадкое чувство, набрала ванну, залезла туда и закурила сигарету. Похоронный марш Альбинони, доносившийся с кухни, подытожил мои размышления, по поводу прочитанного.