Ей было совершенно неинтересно играть. Об этом говорили ее поза и выражение лица, когда они усаживались за столом. Он сделал первый ход – просто двинул пешку. Собственные фигуры его мало беспокоили.

Вздохнув и смирившись с тем, что у нее нет другого выхода, Мойра посмотрела на доску, чтобы решить, какой сделать ход. И вдруг она замерла. Уинтроп глядел на нее затаив дыхание.

Она взяла в руки черную королеву и поднесла поближе к глазам. Золотое кольцо, надетое на фигурку, вспыхнуло в солнечных лучах. Огромный, оправленный в золото изумруд искрился и переливался на солнце.

– Выходи за меня замуж, – услышала она его срывающийся голос.

Она глядела на него во все глаза.

Он принял королеву из ее дрожащих пальцев и снял с нее кольцо. Затем, взяв левую руку Мойры, надел его на кончик ее пальца.

– Скажи только слово, и я всегда буду выполнять твои приказания.

Мойра кивнула, ее глаза наполнились слезами.

– Да. Но я совсем не хочу приказывать тебе.

Кольцо легко скользнуло вдоль и уютно устроилось в основании пальца. Он не ошибся в размере. Пусть она не хочет командовать им, он будет ее слугой до самого смертного часа.

Мойра вскочила со своего места и ринулась к нему вокруг стола. Он едва успел отодвинуться от стола, как она упала в его объятия, осыпая его лицо поцелуями. Он засмеялся от радости. Она сказала «да»!

От такого проявления чувств, не удержавшись на стуле, они повалились на пол, запутавшись в груде ее юбок. Он оказался сверху, ощущая, как ее тело подается навстречу, уступая ему.

– Я люблю тебя, Уинтроп Райленд, – прошептала она. Ее лицо раскраснелось от возбуждения.

Сердце его замерло от этих слов. Ему хотелось, чтобы так было всегда.

– Я люблю тебя, Мойра Тиндейл.

Они улыбнулись друг другу, прежде чем их губы встретились. А потом, когда Уинтроп Райленд, лежа на ковре под шахматным столиком, занимался любовью со своей избранницей, до него вдруг дошло, что, хотя украсть сердце – весьма приятно, несравненно больше радости приносит сердце, отданное добровольно.