Когда поляна, на которой горел огонь, уже проглядывала сквозь густые ветви, я заметил фигуру человека. Одинокую фигуру.

Человек в тонком плаще сидел, съежившись, на большом камне и смотрел на костер. Я подошел ближе и увидел, что рядом лежит всего один матрас, скрученный и перевязанный веревкой.

– Я подумал, что приближаться к вашему лагерю для меня небезопасно, – сказал мой брат, не поворачивая головы, хотя не мог видеть, что пришедший – именно я, потому что сидел ко мне спиной. Я остановился у дерева. – Поэтому решил дождаться, пока ты сам не придешь сюда.

– Если долго смотреть на огонь ночью, зрение ослабевает, – заметил я, недоуменно размышляя, что здесь делает Тостен.

– Знаешь, я вовсе не хочу обучаться музыке в Высшей школе, – сказал он. Его голос звучал печально. – Не хочу становиться бондарем, не хочу веселить пьяную толпу моряков в замызганных тавернах. А меньше всего на свете хочу управлять Хурогом. Прости меня, Вард. Если бы не ты, я давно бы ушел из жизни и лежал бы сейчас на холме с остальными нашими покойными родственниками…

Я тяжело вздохнул и сделал несколько шагов вперед. Теперь мы могли видеть друг друга.

– Не извиняйся, – ответил я. – То, что ты подумал обо мне, когда я появился в таверне, вполне объяснимо. Ты ведь не знаешь, какой я на самом деле и чего можно от меня ожидать. А я вовсе не такой дурак, каким хотел казаться на долгие годы…

Я поднял с земли сухую ветку и бросил ее в огонь.

Самим собой я был с Тостеном только в ту жуткую ночь, когда увез его из дома в Тирфаннинг несколько лет назад. А еще вчера в таверне. Но той ночью мы почти не разговаривали – от потери крови Тостен был слишком слаб, а я сильно волновался за него и напряженно думал, куда его пристроить.

Сейчас я смотрел на него и невольно вспоминал, как забавно мой брат выглядел, когда только начинал ходить. Я наверняка представлялся ему чужим человеком, сильно похожим на отца. Как еще он мог воспринимать меня?

– Отец, возможно, и решился бы на это… Осмелился бы убить тебя, если бы ты встал у него на пути, – нарушил я затянувшееся молчание.

– Знаю. Когда-то он попытался убить тебя… – Голос Тостена звучал спокойно, не осуждающе. – Вчера в таверну приходили двое оранстонцев. Они проклинали корабль, который к тому моменту уже вышел в море. Старший из них и, как мне показалось, наиболее опасный говорил, что отправит в Ньютонбурн человека, но считал, что в этом мало проку. Он был уверен, что тебя им – они не раз упоминали твое имя – не поймать в ближайшее время. А еще сетовал, что Сирнэку придется предложить деньги взамен рабыни и что сумма им понадобится баснословная. Они собираются воспользоваться наследством младшего из них. Это тебе о чем-нибудь говорит?

Я кивнул, довольный тем, что разговор перешел в другое русло – менее болезненное для нас обоих.

– А ты чем занимался все это время? Шпионил за ними?

– Нет. Я для них играл. И старался как можно дольше задержать их в таверне. Младший из этих двоих заявил, что намерен провести всю оставшуюся часть года в Буриле – понятия не имею, где это находится.

– Бурил – это владение Гарранона в Оранстоне, – пояснил я. Мне приходили мысли обойти Бурил стороной, но я не мог знать наверняка, что должен это сделать.

– Итак, как ты намерен действовать дальше? – спросил Тостен. По его лицу двигались отбрасываемые костром тени, и было трудно определить, о чем он думает.

– Намереваюсь участвовать в войне с ворсагцами в Оранстоне.

Подобно Аксиэлю, Тостен лишь кивнул мне в ответ головой.

– Верное решение. От покрытых славой воинов-героев избавиться не так-то просто. – Он сказал об этом так, будто ни секунды не сомневался в том, что я стану героем.

Я едва заметно улыбнулся.

– Я подумал о том же самом.

Тостен склонил голову, и ему на лоб упала длинная прядь светлых волос.

– Я хочу пойти с тобой.

В нем говорило чувство вины. Он обидел меня и пытался все исправить, я не сомневался в этом.

– Поезжай-ка лучше в Эстиан и займись учебой. У меня достаточно воинов.

– Но я смогу оказать тебе помощь, Вард! Ты ведь меня знаешь.

В бою он был весьма неплох. Конечно, дрался не так, как я или отец, но выигрывал за счет скорости и проворности, поэтому действительно оказался бы совсем не лишним в рядах моего войска. С ним оно насчитывало бы пятерых бойцов и колдунью. Лишь Сиарру нельзя было считать за солдата… Но я не мог ответить брату согласием.

– Если ты так страстно желаешь помочь мне, то поедешь в Эстиан вместе с Сиаррой. Будешь заботиться о ней.

Тостен приподнял голову, а во взгляде его засветилось упрямство. Он смотрел на меня точь-в-точь, как иногда смотрела Сиарра.

– В Эстиан я не собираюсь, – твердо сказал он. – Можешь запретить мне присоединиться к твоему отряду. Я все равно поеду за вами следом. Не забывай, что денег у меня предостаточно.

На мгновение я закрыл глаза. У меня имелось множество причин на то, чтобы принять брата, и лишь одна – чтобы запретить ему следовать за мной: я боялся подвергать его жизнь столь страшной опасности.

Ладно, подумал я про себя. Доедем до Оранстона, посмотрим, насколько там опасно, а потом решим, что делать. Я в любой момент смогу отправить Тостена назад вместе с сестрой. Скажу, что он обязан подумать о ее спасении.

– Бери свой матрас и пойдем к нам, – велел я брату.

Мы вместе погасили костер и собрали вещи.

На рассвете я организовал небольшое собрание.

Сиарра сидела рядом с Тостеном и время от времени трепетно гладила его по руке, словно не верила, что перед ней действительно ее брат. Тостен периодически бросал недоуменные взгляды в сторону Орега.

– С настоящего момента все мы – единая, сплоченная команда, – начал я. – Мы обязаны помогать друг другу и поддерживать друг друга. Каждое утро нам следует тренироваться. На сегодня план таков: Аксиэль займется обучением Орега, Бастиллы, Сиарры и Тостена.

О способностях и умениях Орега и Бастиллы я ничего не знаю. Сиарра – новичок в военном деле, а о талантах Тостена ты, Аксиэль, наверное, помнишь. Он прекрасно владеет ножом и великолепен в рукопашном бою. А мы тем временем поупражняемся с Пенродом. Вечером устроим два поединка: я буду бороться с Аксиэлем, а Пенрод – с Тостеном. В постоянной тренировке наша сила. Нам следует двигаться вперед и учиться быть непобедимыми.

Темп, который я задал своей команде в продвижении вперед – и в обучении военному делу, и в дороге, – был поистине жестоким. Мы все похудели, включая лошадей. Но за неделю путешествия находились уже в трех днях пути от Эстиана.

– Активнее работай локтем, Бастилла, – крикнул я, наблюдая за схваткой сестры с Бастиллой.

Эта женщина кое-что знала о методах ведения боя, не зря об обитателях Колитской обители рассказывали так много интересного. Но у Бастиллы никогда не было такой тетки, как у Сиарры. Особенно плохо она работала ногами, но скорее всего потому, что они у нее все еще болели. У Сиарры, более молодой и подвижной, не такой высокой, получалось весьма недурно владеть мечом.

Теперь моя сестра выглядела вовсе не нежной Надоедой, как в Хуроге. Во время ведения тренировочного боя ее мускулы на руках и плечах напрягались, лицо становилось более жестким, и она ловко отражала удары Бастиллы.

Я увлеченно наблюдал за женским поединком, когда ко мне подошел Пенрод.

– Взгляните-ка, – сказал он и кивнул в ту сторону, где боролись Орег и Тостен.

Я повернул голову, нахмурился и пошел по направлению к ним.

Подобно Сиарре, Орег многому научился во время путешествия. Теперь он умел управлять почти любой из имевшихся у нас лошадей, неплохо смотрелся и в поединке.

Наблюдать за схваткой Орега и Тостена было все равно что смотреть на две мелькающие тени – золотую и темную. Руки обоих бойцов двигались со страшной скоростью.

Поначалу движения моего брата были несколько неуверенными, но он очень быстро сумел вспомнить все, чему научился у Стейлы.