Магнитофонные катушки? А почему бы и нет? Мюррей одной рукой поднял матрас, снял обе катушки с магнитофона и сунул их в свой чемодан. Жалко только, что телевизор был слишком велик и тяжел. Таким образом, Мюррей не смог взять слишком многого. Еще он взял жестянку с соком.

После того, как он упаковал их, ему пришло в голову, что он сможет взять так же ленты с магнитофона Хитер.

Он, конечно, должен выждать, пока он сможет прокрасться в ее комнату. Пока еще было слишком рано. Ида может посетить Хитер и устроить чудовищный скандал, если она застанет там Мюррея. Нет, он должен подождать по крайней мере с час.

Около часа, все время слыша равномерное дыхание Хитер, он больше не мог сдерживаться. Он погасил последнюю из множества сигарет, осторожно подошел к двери и хотел забрать магнитофонные кассеты из комнаты Хитер.

Он приоткрыл дверь, прислушался, но ничего не услышал. За последний час он ясно слышал, как остальные один за другим отправлялись в постель. Он услышал тихий вопрос Иды у двери Хитер. Ида, по-видимому, привыкла к тому, что ей зачастую отвечали молчанием, потому что она сейчас же отправилась в свою комнату.

Мюррей поискал ключ в карманах Хитер, но не нашел. Теперь он тихо вышел в коридор и бесшумно закрыл за собой дверь.

В это мгновение он услышал голоса в комнате номер 13, которая впервые со времени его прибытия сюда была открыта. Он глубоко вздохнул и открыл дверь в свою комнату, чтобы иметь путь к отступлению. Потом он тихо приблизился к двери соседней комнаты.

Голоса принадлежали Дельгадо и Валентайну. Мюррей не ожидал ничего другого.

Странно было только то, что Валентайн на этот раз говорил тоном приказа, в то время как голос Дельгадо звучал почти покорно.

— Девушки нет в ее комнате, — констатировал Валентайн. — Где же она находится?

— Я не знаю.

Дельгадо, очевидно, нервничал.

— Может быть, снаружи, в парке?

— Чушь! Я знаю, кто приходит в дом, и кто покидает его. Нет, она должна находиться где-то здесь.

— Не поступает ли двойной сигнал из комнаты Иды?

— Хитер там нет. За это мы должны благодарить этого Дугласа! Она уже четыре ночи подряд должна была реагировать на наше внушение, но ее магнитофон не работает.

— Мы должны что-то предпринять против этого Дугласа, — сказал Дельгадо. — Не может ли она находиться в его комнате?

— Откуда мне это знать? — пробурчал Валентайн. — Этот парень так недоверчив. Чем может нам помочь детектор телевизора, когда тот повернут к стене? Я весь вечер вижу только стену его комнаты.

— Но он же ничего не знает, пробормотал Дельгадо. — У него только одни подозрения. Мы можем вынудить его замолчать…

— Поздно, — вмешался Валентайн. — Сегодня вечером он звонил своему агенту в Лондон. Он хочет бежать и упоминал Гаррижо. Тот ему поверил и рассказал о Леа Мартинес. Ты все еще помнишь Леа?

Голос его стал резче.

— Никто не поверил ни одному его слову, — возразил Дельгадо. — Теперь она сидит в психиатрической лечебнице, такой примитивной, и, может быть, она действительно спятила там.

Он попытался рассеяться, но ему это не удалось.

— Поздно. Он хочет бежать. Это все ты и твои непрямые методы!

— Но он все еще здесь, не так ли? Мы можем применить и прямые методы. Еще не поздно, — возбужденно возразил Дельгадо.

— Еще не поздно! Он сообщил своему другу, что он хочет уйти, и этот человек должен начать расследование, если он не прибудет завтра в Лондон.

— Этого можно избежать! — горячо заверил Дельгадо. — Мы можем изготовить ленту, которая внушит ему, что ему лучше остаться здесь. Это, несомненно, произведет на него другое сильное впечатление.

— Пожалуй, он должен исчезнуть, — равнодушно ответил Валентайн. — Он ведет себя хуже, чем Леа.

— Но это же исключено! — завопил Дельгадо. — Что же тогда будет с постановкой? Он играет главную роль, и если он уйдет, у других, может быть, тоже пропадет всякое желание играть. Тогда все мы потерпим крах!

— Пьеса больше не имеет для меня никакого значения, — почти равнодушно произнес Валентайн. — В настоящее время меня беспокоит только Хитер. Она — хороший материал, и я не хочу потерять ее.

— Дуглас тоже!

Дельгадо возбуждался все больше.

— Мы установили это после оценки первой же ленты, и ты сам согласился, что он очень хорошо подходит для наших целей.

— Но лента была прокручена только раз, не так ли? — резко ответил Валентайн. — Теперь я хочу знать, где находится девушка. Сейчас мы обыщем все комнаты без помощи детекторов. Если мы нигде не найдем ее, мы заглянем к Дугласу. И тогда черт бы побрал этих людей, Дельгадо! Это ведь будет ничто иное, как совместные переживания, не так ли?

Мюррей не мог подслушивать дальше.

Оба этих человека в любую секунду могли появиться в коридоре. Он бесшумно скользнул назад в свою комнату, запер за собой дверь и глубоко вздохнул. Потом он подошел к постели и подергал Хитер за рукав.

— Хитер! — прошептал он ей на ухо. — Проснись! Да проснись же наконец!

Она только слегка пошевелилась и что-то простонала. Мюррей подошел к раковине, вернулся назад с мокрым полотенцем и положил ей на лоб.

— Проснись! Дельгадо ищет тебя. Ты должна спрятаться!

— Что?

Она медленно открыла глаза.

— Оставьте меня в покое! Я хочу спать.

— Ты должна спрятаться! Дельгадо ищет тебя!

— Что?

Хитер внезапно пришла в себя. Она встала и уставилась на Мюррея.

— О, боже! прошептала она. — Теперь я снова все вспомнила! мюррей, ты проклятый…

Она осеклась, обнаружив, что она полностью одета.

— Послушай! — настойчиво прошептал Мюррей. — Я ничего не подсыпал тебе в стакан, понятно? Фруктовый сок был предназначен для меня. Это была идея Дельгадо или Валентайна.

Но объяснять это теперь было не время.

— Он ищет тебя, и ты должна спрятаться.

Хитер бросила на него непонимающий взгляд. Мюррей мог себе представить, какие вопросы вертелись у нее на языке, поэтому он быстро продолжил Дальше.

— Я не могу все объяснить тебе за один раз, — сказал он. — Я исчезну завтра утром, и, если ты будешь храброй, ты можешь пойти со мной. А теперь они должны обнаружить тебя в постели Иды, и они ничего не смогут сделать с тобой.

— Ида? Нет, это исключено! Я не хочу спрашивать тебя, нужно мне связываться с ней или нет. мне только хочется знать, как мне избавиться от нее.

— Ты не сможешь воспрепятствовать ей, — заверил он ее. — Но об этом мы поговорим позже! Ты должна спрятаться.

Он осмотрелся в поисках подходящего места и указал на одежный шкаф.

— Полезай внутрь.

Хитер испуганно вздрогнула.

— Мюррей, я не смогу, — тихо сказала она. — Я страдаю клаустрофобией. Я закричу там.

— Но…

— Это невозможно! Я не смогу совладать с собой, — заверила она его.

— Вот именно, пробормотал он и разочарованно опустил руки.

— Что в этом такого скверного? Мюррей? — спросила она. — Ты можешь запереть дверь, не так ли?

— Я очень сомневаюсь, что обычный дверной замок сможет их задержать подавленно ответил Мюррей. Ну, тогда нам придется самим выступить против них. Это чертовски неприятное дело! Сейчас мы…

Он не стал продолжать дальше. Он вспомнил, что Валентайн говорил о том, что нельзя допускать совместных переживаний. Он, правда не совсем понял, что тот имел в виду, но, очевидно, Дельгадо воспринимал это, как угрозу.

— И что же теперь? — после короткой паузы спросила Хитер.

— А теперь мы постараемся их обмануть!

Мюррей выключил свет.

— Только, ради бога, никаких возражений. раздевайся и оставь одежду там, в кресле, где хорошо было бы видно из двери.

Пока он говорил это, он в лихорадочной спешке готовил постель.

— Мюррей, — сказала Хитер слабым голосом.

— Ты не должна ничего бояться! — настойчиво прошептал ей Мюррей. — Я только что подслушал, что Дельгадо хочет тебя видеть только в постели Иды и ни у кого другого. Это звучит ненормально, все это дело ненормальное. Таким образом, у него, по крайней мере, будут причины для беспокойства. Ну, пожалуйста!