— Но…

— Делайте то, что я говорю. Я понимаю ваше возбуждение, но в данный момент я, согласно вашим утверждениям, не особенно хитер. Не бойтесь, я выясню это дело, в этом вы можете на меня положиться.

— Я думаю, это бессмыслица.

Ретт Лотем сделал рукой отталкивающее движение.

— Я думаю, что вчера вечером Мюррей в своей комнате напился до чертиков, а сегодня утром он внезапно почувствовал угрызения совести.

— Дурак! — резко сказала Ида. — Вы действительно не понимаете, что он потому и поехал к врачу? У Сэма Близзарда в кармане свидетельство, в котором сказано, что Мюррей не пил ни капли.

— Но что может дать исследование спустя такое долгое время? вмешался Эл Уилкинсон. — Некоторые очень быстро перерабатывают алкоголь, а этот старый пьяница делает это даже быстрее, чем все остальные.

— Я верю Мюррею, — сказала Хитер. — Дельгадо пытается доказать, что Мюррей инсценировал все это. Но почему он это делает?

— Этот спор действует мне на нервы, — мрачно произнес Констант. Почему бы Дельгадо не сыграть с Мюрреем такую шутку? Это намного лучший вопрос.

— И я могу вам ответить на него, — сказал ему Мюррей.

— О'кей, я слушаю.

Констант скрестил руки.

— Хорошо, тогда начнем.

Мюррей глубоко вдохнул воздух.

— Вчера вы сами сказали, что Дельгадо из-за меня прекратил репетицию, не так ли?

Когда Констант согласно кивнул, Мюррей продолжил.

— Он испытывает ко мне личную антипатию, потому что я обнаружил в наших комнатах аппараты, цель и назначение которых он или не смог, или не хотел объяснить. Я, к примеру, всегда вытаскивал проволоку из матраса, но…

Он сделал паузу, потому что ему показалось, что Хитер хочет что-то сказать, но Адриан Гарднер использовал эту паузу, что бы воскликнуть:

— Только не надо снова об этих проклятых магнитофонах! Это постепенно становится скучным, Мюррей!

— Верно, — согласился Джесс Отен.

До сих пор он сидел за роялем и «молча» упражнялся. Теперь он встал и приблизился к остальным.

— Речь идет не только о магнитофонах, — сказал Мюррей. — Телевизоры тоже перестроены и соединены кабелями с таинственными приборами, находящимися в комнате N 13. Лестер, вы знаете, что над сценой находится решетка из металлических прутьев? Вы сами сможете убедиться в этом. А сцена находится под комнатой N 13.

Осветитель молча покачал головой.

— Вы слышали, что я сказал об этом, Мюррей. Это обычная псевдонаучная чепуха. Из-за этого действительно не стоит волноваться.

— Дельгадо другого мнения, — сказал ему Мюррей. — Вчера вечером он внезапно появился здесь, когда я осматривал эту решетку…

— Он сказал вам несколько грубостей, на которые вы теперь реагируйте таким образом? — прервал его Ретт Лотем. — Мюррей, все это болтовня. Вы до сих пор ничего не доказали, и я постепенно начинаю разочаровываться в вас.

— Слушайте! — произнес Эд.

Он демонстративно посмотрел на свои часы.

— Сэм и Дельгадо должны уже закончить обсуждение этих сказок Мюррея, и мы должны уже продолжить репетицию.

— Закройте рот, Эд, — потребовал Герри Гардинг. — Как вы можете называть сказками то, что вам рассказал Мюррей? Неужели вы действительно думаете, что все это только шутки?

— Почему вы стоите на его стороне, совершенно ясно, не так ли?

Адриан насмешливо улыбнулся.

— Чем вас купил Дельгадо, Эд? — тихо спросил Герри.

Он сжал кулаки, словно хотел броситься на него.

— Множеством красивых мальчиков?

— Еще раз проклятье, да заткнитесь же вы наконец! — яростно вмешался Джесс Отен. — Если мы будем продолжать в том же духе, то вскоре все мы попадем прямо в сумасшедший дом!

Мюррей знал, что Джесс говорит правду.

Он пожал плечами, прошел в заднюю часть зала и опустился в одно из кресел в предпоследнем ряду. Немного позже возле него внезапно появился Герри.

— Бедняга, как только вы удержались и не проломили Эду череп? спросил молодой художник.

— Я сам этого не знаю, — ответил Мюррей. — Я действительно этого не знаю. Может быть, я не хотел доставлять удовольствие Дельгадо и затевать драку с другими?

— Гмм.

Герри закурил сигарету.

— Почему Дельгадо делает все это? Чтобы сделать пьесу более реалистичной? Но это же сумасшествие!

— Вероятно, он сумасшедший, — пробормотал Мюррей. — Но и мы все тоже, потому что мы все занимаемся этим с ним.

Потом позади них открылась дверь. Дельгадо и Сэм Близзард прошли на сцену.

Автор, казалось, был готов наброситься на любого.

Герри кивнул.

— Вы думаете, что Сэму удалось загнать автора в угол?

— Нет, я очень сомневаюсь в этом, — ответил Мюррей.

Но Близзард действительно сделал это.

Ему не надо было показывать этого, когда он вскарабкался на сцену. несколько секунд царила тишина, потом Дельгадо пошел к своему стулу в глубине сцены.

— Я долго говорил с Мануэлем, — Начал Близзард. — Вы все знаете, что произошло с Мюрреем сегодня утром, да? Ну, я не могу установить, кто на самом деле сыграл с ним такую шутку, но, вероятно, это был один из присутствующих, и я настойчиво предостерегаю его от повторения подобных шуток. Если это произойдет снова, я буду вынужден наказать виновника, и уж позабочусь о том, чтобы его членство в нашей труппе на этом и кончилось. И с тех пор он не получит никакой роли ни в одном из театров. Это ясно всем?

Он осмотрелся, удовлетворенно кивнул, потом снова повернулся к Мюррею и посмотрел на него.

— Этого вам достаточно, Мюррей?

— Не стоит беспокоиться о виновнике, — он, конечно, не среди актеров.

— Лучше закройте свой рот, — прошептал ему Констант.

— Мюррей, я знаю, что вы подразумеваете под этим, — ответил Близзард. — Но, может быть, будет лучше, если я ничего не услышу?

— Слушайте! — сказал Ретт Лотем.

— Хорошо, продолжим дальше. Я поговорил с Мануэлем и разработанном уже тексте. Мануэль?

Автор, помедлив, поднялся. Очевидно, он вынужден был покориться Близзарду и теперь против своей воли вынужден был признать свое поражение.

— Я добавлю, что существующая рукопись нуждается в серьезной доработке, и поэтому, если даже один из вас немного напортачил, все стало не так уж плохо. Поэтому я договорился с Сэмом, что мы будем работать на той же основе, если все вы будете прилагать еще больше старания, чем прежде. Но ваша работа должна быть на просто хорошей, она должна быть отличной. Ясно?

Все присутствующие облегченно вздохнули.

— Почему же вы не сказали нам этого вчера сразу после репетиции? спросил Герри.

Он указал на уничтоженные наброски.

— Все пошло насмарку толь потому, что у вас начался припадок ярости. Боже, я сойду здесь с ума!

— Мне очень жаль, мистер Гардинг, — сказал Дельгадо после паузы.

Мюррей уставился на него. Извинения так не подходили Дельгадо, который всегда был готов переложить вину на других. Это значило…

— Хорошо, продолжим дальше! — крикнул Близзард. — Все по местам! Эд, я хочу, чтобы вы и Мюррей оба повторили те места, которые мне вчера не понравились. Мюррей, вы слышите меня?

Мюррей оторвался от своих размышлений.

Однако, пока он шел к сцене, он успел продумать все до самого конца.

«Это значит, что Дельгадо больше ничего не находит в нашей пьесе. Он, собственно, поддался только для того, чтобы замаскировать свои истинные намерения. Но какие намерения?»

— Чем дальше над этим задумываешься, — говорил Мюррей самому себе, тем яснее становится, что здесь что-то нечисто. Но…

Он не стал продолжать. Он знал, что он находится в комнате один, и если он начнет говорить сам с собой, это только ухудшит его положение. Он закурил сигарету. Дым поплыл к телевизору, стоявшему экраном к стене.

Может быть, это было бессмысленно, но Мюррей повернул телевизор. С тех пор, как Лестер установил, что аппарат постоянно находится под током, Мюррею всегда казалось, что его матовый экран — это нечто вроде глаза, который наблюдает за ним.