БЕНВОЛИО: Идём, поскольку тщетно Искать того, кто против нахожденья. (БЕНВОЛИО и МЕРКУЦИО уходят) Сцена II РОМЕО (выходит вперёд): Рубцы смешат того, кто ран не знает. (В окне над ним появляется ДЖУЛЬЕТТА)84 Но тихо! Что за свет струит в окно? Ведь там восток. Тогда Джульетта – солнце! Восстань, убей завистницу-луну, Которая уже больна от скорби, Поблекшая в красе своей служанки 85. Не будь служанкой, раз она такая. Наряд весталки тошнотворно зелен. К лицу он лишь дурнушкам. Скинь его. Моя невеста! О, любовь моя! 86Заговорила молча 88. Что с того? Красноречивы взгляды. Я отвечу. Я обнаглел… Она не мне сказала. Ярчайших две звезды на небосклоне Ушли, препоручив её глазам Блистать с орбиты их до возвращенья 89. Что если б звёздам стать её глазами? Краса её ланит затмила б звёзды, Как солнце – лампу. Взгляд её на небе Воздушный свод так ярко б озарил, Что петушок в ночи б заголосил. Но вот она щекой к руке склонилась! О, кабы стать перчаткой мне её, Щеки б коснулся… ДЖУЛЬЕТТА: РОМЕО: Заговорила… О, светлый ангел, говори ещё! Блистая у меня над головою 90, Как вестник на крылах среди небес, Что смертных принуждает падать навзничь И, закатив глаза, смотреть, как он Сидит верхом на облаках ленивых И правит чёлн по лону вод воздушных 91. ДЖУЛЬЕТТА: Ромео! Ну зачем же ты Ромео! Отринь отца, отвергни это имя! А если нет, то поклянись любовью, И я не стану больше Капулетти. РОМЕО (в сторону): Послушать дальше или ей ответить? ДЖУЛЬЕТТА: Враждебно только имя мне твоё. Ты – это ты, пусть даже и Монтекки. Монтекки – не рука и не нога, Не плечи, не лицо… да ничего, Что есть в мужчине. Переназовись! Что в имени? Как розу ни зови, Она всё также будет пахнуть сладко 92. Так и Ромео, будь он не Ромео, Без титула прекрасно б сохранил Всё совершенство. Имя сбрось 93, Ромео, И за него, за этот орган лишний, РОМЕО: Ловлю тебя на слове. Зови «Любовью». Вновь готов креститься! И никогда Ромео мне не быть. ДЖУЛЬЕТТА: Кто ты, мужчина, скрывшийся в ночи РОМЕО: Я не знаю, Как имя мне своё тебе назвать 96. Оно претит мне, милая святая 97. Поскольку в нём услышишь ты врага. А напишу, так сам же и порву. ДЖУЛЬЕТТА: Мой слух ещё не внял и сотне слов, А языка уж мне знакомы звуки. Ты не Ромео? Ты не из Монтекки? РОМЕО: Не то, не то, святая, коль не хочешь. ДЖУЛЬЕТТА: Как ты сюда проник, скажи, зачем? Ограда высока, а место это Смертельно для такого, как ты есть, Когда моя родня тебя тут встретит. РОМЕО: Крылам любви неведомы застенки. Камнями 98 чувство не остановить. Любовь что может, то и совершает. Так что родня твоя – мне не преграда. ДЖУЛЬЕТТА: Тебя заметят и тотчас убьют. РОМЕО: Опасности в одном твоём лишь взгляде Побольше, чем в мечах! Но улыбнись, И я для их клинков непробиваем. ДЖУЛЬЕТТА: Я ни за что тебя не выдам им. РОМЕО: От взглядов их плащом укроюсь ночи. А если любишь, так пускай найдут. Уж лучше жизнь средь их закончить злобы, Чем жить без смерти и твоей любви. ДЖУЛЬЕТТА: Кто указал тебе сюда дорогу? РОМЕО: Любовь. Она ж меня и позвала. Взамен совета я ей дал глаза. Не кормчий я, но если б ты жила Вдали отсюда за семью морями, Я б всем рискнул такой награды ради. ДЖУЛЬЕТТА: Моё лицо скрывает маска ночи. Иначе б щёки залились румянцем От всех тех слов, что слышал ты сегодня. Мне сдержанность мила, и я бы рада Была смолчать. Прощайте, экивоки! Меня ты любишь? Знаю, скажешь «да», И я поверю. Если ж поклянёшься, Сфальшивить можешь. Говорят, Юпитер Смеётся над любовным вероломством 99. В любви, Ромео, ты доверься слову. А если ты меня считаешь лёгкой Добычей, я тебя легко заставлю Томиться сватаньем… но не хочу. Увы, нежна я, правда, мой Монтекки, И легкомысленной могу казаться, Но будь уверен: искренность моя С жеманством блудодеек не сравнится. Да, сдержанность мне больше подобает, Однако то, что в тайне ты подслушал, И есть моя любовь. Так что прости, И не считай распущенностью чувство, Что обнаружилось под кровом ночи. вернутьсяНа самом деле эту позднюю ремарку разные английские редакторы вставляют кто где. вернутьсяАссоциация требует пояснения. Ромео видит в Джульетте солнце, которое затмевает (убивает) луну. Богиней луны считалась упоминавшаяся ранее Диана. По совместительству Диана была ещё и покровительницей девственниц. Таким образом, Ромео заодно призывает Джульетту перестать быть «весталкой» из следующей строки. Весталки, как известно, были девственницами. вернутьсяДо сих пор Ромео обращался к невидимой, воображаемой Джульетте. вернутьсяЭта строка вызывает много споров, поскольку выпадает из общей ритмики, а в «первом фолио» её вообще не было. Некоторые литературные аналитики считают, что эта фраза обретает гораздо больше смысла, если вложить её в уста Джульетты. вернутьсяТо есть, не словом, а взглядом, что подтверждает следующая строка. вернутьсяВ елизаветинское время научной считалась теория Птолемея, гласящая, что все небесные тела вращаются по своим орбитам вокруг земли. вернутьсяВ прямом смысле, поскольку Ромео в саду, а Джульетта – в окне над ним. вернутьсяСнова автор допускает весьма красноречивую двусмысленность, скрывая за внешней поэтичностью вопиющую мальчишескую дерзость Ромео. Кроме того, автор утверждает известный принцип «что внизу, то и наверху»: реальная Джульетта над ним, как ангел, но она же оказывается в итоге под ним, а он, Ромео, сам становится всадником на облаке. вернутьсяОдна из самых знаменитых фраз в пьесе. вернутьсяСовсем недавно Ромео точно так же просил Джульетту «сбросить» одежду весталки. вернуться«За него» следует понимать как «вместо него», т.е. вместо своего имени, которое оказывается твоим «лишним органом», возьми меня, Джульетту, в жёны. Допускается, разумеется, и более фривольная интерпретация. вернутьсяДжульетта только теперь видит, что Ромео во плоти стоит под окном и слушает её откровения. вернутьсяТо есть, что я не просто Ромео, а Ромео Монтекки. вернутьсяРомео повторяет своё обращение к Джульетте (святая), которое он уже успел обыграть при их первой встрече на вечеринке. Последующая реплика Джульетты подтверждает, что он добился своего: она его сразу узнала. вернутьсяКаменная преграда – очередной интуитивный предвестник надгробной плиты. вернутьсяСмеющийся над любовниками Юпитер – образ, взятый из «Искусства любви» Овидия. Популярный в елизаветинскую эпоху. |
