– Вряд ли вас это волнует, но до того как вы стали меня трясти, я чувствовала себя нормально, – фыркнула она.

Крид тут же отпустил ее, затем присел на корточки и осмотрел ее придирчивым взглядом. Она была похожа на грязную оборванку. Листья и ветки запутались в длинных растрепанных волосах, а юбка разорвалась в некоторых местах. Чулки тоже, одну туфлю она потеряла.

Заметив его взгляд, Ханна с возмущенным видом оправила юбку. Вскочив на ноги, отстранилась от него, но Крид тут же ее поймал. Луна осветила обрыв и пологий берег озера, который она покинула несколько минут назад. Ханна посмотрела на Крида. И все слова, которые она приготовилась ему сказать, застыли на губах. По выражению его глаз она поняла, о чем он думал в данный момент. И сердце ее забилось сильнее. Она была ночью, в лесу, наедине с Кридом Брэттоном и своими желаниями и соблазнами. И Крид это знал…

Ханна не успела опомниться, как оказалась в объятиях Крида. Он нежно прижал Ханну к себе, чувствуя, как она дрожит.

– Отпусти меня, – проговорила она. В ее голосе было столько же страха, сколько и желания.

В ответ Крид прильнул губами к ее губам. Страстно, настойчиво. Он чувствовал, что она жаждет его ласки, – об этом говорило ее трепещущее тело и прерывистое дыхание. Ханна ничего не знала о физической близости мужчины и женщины, но инстинкт подсказывал ей, что есть нечто прекрасное и таинственное, и жаждала это испытать. Жаждала и боялась.

– Поцелуй меня, – попросил Крид.

Вздох негодования вырвался из ее груди, и Крид немного отстранился, чтобы посмотреть на выражение ее лица. Длинные ресницы осеняли глаза девушки, словно крылья бабочки, отбрасывая длинные тени на горящие щеки, нежные губы слегка подрагивали. В серебристом свете луны Ханна была похожа на русалку, и Крид залюбовался ею.

Девичья привлекательность сочеталась в ней с детской наивностью. Такую женщину редко встретишь. Неужели он упустит свой шанс?

Он медленно расстегнул пуговицы на ее платье и стал ласкать ее нежную кожу, губами исследуя подрагивающую жилку на шее. Затем рука его скользнула вниз, погладила живот и то, что ниже живота. Неистовое желание охватила Ханну, грозя погубить ее своей силой. Девушка и представить себе не могла, что возможны подобные ощущения. Она прижалась к Криду и вскрикнула. Крид тут же накрыл се рот губами. Он целовал ее страстно, жадно, словно хотел выпить до дна.

Изнемогая от желания, Ханна вцепилась в его рубашку, стараясь не упасть в пропасть, которая разверзлась перед се мысленным взором, и стала колотить его руками и коленями.

– Не надо, – проговорил он хрипло, – на твоих нежных ручках останутся синяки.

– Мне вес равно, – устало произнесла она.

– Ну уж нет, дорогая Ханна. Слишком поздно тебя отпускать. – Его пальцы скользнули под расстегнутый воротник платья и стянули его с округлых плеч.

Он осторожно опустил Ханну на землю и склонился над ней. Ханна едва не потеряла сознание.

Игривые лунные лучи танцевали по траве, листьям и камням, освещая их в ночной темноте. От лунного света вокруг головы Крида образовался ореол. Было какое-то волшебство в его полуприкрытых глазах.

– Иди ко мне, – услышала Ханна. – Забудь о благопристойности.

Неожиданно Крид опустился рядом с ней на колени. Отвернувшись, Ханна попыталась натянуть платье, но он ласково остановил ее, опустил его еще ниже и заметил при этом, что девушка задрожала. Ее бросало то в жар, то в холод. Крид между тем снял ремень с кобурой, отшвырнул в сторону.

Сбросил рубашку и брюки. Ханна чувствовала, что сейчас произойдет нечто такое, что сблизит их еще больше, и напряглась.

Пока он раздевался, она вполне могла убежать, но это было выше се сил. Она не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой, будто парализованная. Она должна найти нужные слова и остановить Крида. Чтобы он не совершил непоправимой ошибки. Он может завладеть только ее телом, но не душой.

В этот момент она была особенно хороша. И даже обнаженная, казалась недоступной. В глазах ее он прочел растерянность. Или это был страх?

Крид и сам чувствовал себя неуверенно. Такого с ним еще не бывало. Что-то мешало ему довести дело до конца. Видимо, ее внутреннее сопротивление.

И Крид решил сломить его известными ему способами. Погладил пальцами ее нежную шею, скользнул по упругим щечкам и мочке уха, накрыл ладонью ее упругую грудь, пощекотал языком один сосок, потом другой. Затем его рука скользнула вниз, к самым сокровенным уголкам се тела.

Шквал удивительных ощущений налетел на девушку, наполнив мир разноцветными красками, когда Крид прикасался к ней там, где соединялись се ноги.

– О нет, пожалуйста, не надо!

– Почему? Тебе не нравится? – спросил он севшим от желания голосом. Мелькнула мысль, что надо остановиться. Но в следующий миг он накрыл ее своим телом и почувствовал, как кровь запульсировала в нем с новой силой.

Ханна уперлась руками ему в грудь, пытаясь оттолкнуть, и его мужская плоть коснулась ее живота.

– Вот что мужчины не могут контролировать, – прошептал он ей на ухо. – Но даже если бы я мог…

Он не договорил. Но это не имело значения. Ханна и так знала конец фразы.

Господи, почему она так наивна? Знай, она о том, что происходит между мужчиной и женщиной, возможно, контролировала бы свою реакцию на действия Крида.

Изнемогая от желания, Ханна закрыла глаза. Итак, она потерпела поражение, сдалась па милость победителя.

– Только раз, дорогая, – прошептал Крид ей на ухо.

– Что… только раз? – спросила она. Он тихо рассмеялся.

– Только раз тебе будет больно, – ответил он. Больно? Этого Ханна не ожидала.

– Так нечестно! – жалобно произнесла она, когда Крид замер на мгновение.

– Да, – согласился он, – нечестно.

– И все же ты собираешься… сделать это!

– Собираюсь и сделаю, – ответил он, поглаживая ее волосы.

Он снова накрыл ее своим телом и вошел в нее. Ханна ощутила резкую боль, будто в нее вонзили нож.

– Не двигайся, – сказал Крид и сжал се руки, когда она отвернулась от него.

– Все? – спросила Ханна сквозь слезы, догадавшись, что Крид лишил ее невинности, которую девушка бережет до брака.

– Нет еще, дорогая. Самое приятное впереди. Ханна надеялась, что Крид сказал правду. Зачем бы иначе мужчины и женщины так стремились быть вместе?

Крид не солгал ей. Когда он снова вошел в нее, боли она не почувствовала. Он двигался все быстрее и быстрее, проникая все глубже, и уже знакомое, волшебное чувство снова охватило Ханну, нарастая с каждой секундой, и взорвалось фейерверком всех цветов радуги, похожим на северное сияние, которое она видела однажды летним вечером. Она крепко обняла Крида и так и лежала не шевелясь. Он бережно взял ее на руки и целовал глаза, кончик носа, дрожащие губы. Это были нежные легкие поцелуи, которыми он хотел се успокоить.

Ханну била дрожь, и Крид прикрыл ее платьем.

– Замерзла? – нежно прошептал он. Она покачала головой:

– Нет. Я дрожу совсем не поэтому.

Она чувствовала себя в его объятиях спокойной и защищенной. А он почти забыл, какой сладкой может быть женщина. Одни зарились на его деньги, другие имели свою корысть, но о любви не могло быть и речи. Правда, некоторые из них плакали, когда он уезжал, просили остаться. Однако Крид и думать об этом не хотел. Да и на сей раз вряд ли останется. Хотя к Ханне он питал что-то вроде нежности. Эта недотрога, миссионерка и проповедница Библии оказалась страстной, жадной до ласк. Отдалась ему, а теперь раскаивается. Он понял это по выражению ее лица. На нем были гнев и разочарование.

– Поднимайся, – сказала она сквозь зубы.

– Как, уже? – удивился Крид. – А если у меня нет сил? Она толкнула его. Так он еще смеется над ней! И это после того, что между ними произошло!

– Подонок! Наглец! Развратник!

Взяв ее руки в свои, Крид тяжело вздохнул.

– Ханна. Получать удовольствие от любви – это нормально, – стал он ей объяснять, но она перебила его: