Крид сжал в руке фляжку с виски, нахмурился. Черт возьми, ведь он запретил себе думать о подобных вещах! Но он тут же представил себе Ханну без этого строгого длинного платья, скрывавшего все ее прелести.

Крид глотнул виски и положил фляжку в сумку. Виски не помогло. Он не сводил глаз с Ханны, воображение рисовало ему картины, одна непристойнее другой.

Она почувствовала его пристальный взгляд, и улыбка исчезла с ее лица. Она хотела отвести глаза, но не смогла и, словно завороженная, смотрела на Крида. Чувственные губы, резко очерченный подбородок, длинные ресницы и темные глаза, в их глубине, казалось, таилась загадка. С Ханной творилось что-то странное. Ею овладели еще неведомые ей чувства. И это испугало девушку.

Крид Брэттон был настоящим мужчиной, и Ханна не устояла перед его обаянием. Она гнала от себя грешные мысли, пытаясь думать о детях и грозящей опасности, но эти мысли преследовали ее, не давали покоя. Она не могла забыть, как прошлой ночью он навалился на нес всей своей тяжестью, и инстинктивно почувствовала, что он желает ее. Теперь она знала, что нужна Криду Брэттону, и сердце ее затрепетало. Ни один мужчина не вызывал в ней такого чувства.

Ханна облизнула пересохшие губы и стала смотреть на огонь. Только бы Крид ни о чем не догадался.

Но он догадался и пришел в замешательство. Ханну выдал ее взгляд. Восхищенный и в то же время испуганный.

Неожиданно Крид поднялся и ушел. Подальше от греха.

«Сейчас не время», – думал он.

Ханна почувствовала разочарование, но тут же решила, что так лучше. Если даже он совсем ушел, бросив ее на произвол судьбы.

Всю ночь Ханна думала о нем, хотя и гнала эти мысли. Настоящее наваждение. Наверное, змей-искуситель приблизился к Еве тоже в ночные часы, зная ее уязвимость.

«При ясном свете дня все призраки исчезают», – говорил Джошуа Магуайр, ее отец, когда она была маленькой. Тогда так просто было в это верить. Но сейчас она выросла, и за ней стали охотиться другие демоны, завладев ее воображением.

– Мисс Ханна? – окликнула ее Джессика. – Куда мы сейчас идем?

– В лагерь Кер-д'Ален, там у меня есть друг, он нам поможет.

– А кто это? – не унималась Джессика. Легкая улыбка коснулась губ Ханны.

– Это добрый священник по имени Джоуэл Ален. Вряд ли ты его помнишь, слишком много времени прошло с его последнего визита в Джубили. Его знал мой отец, очень хорошо знал. Пастор Ален будет рад приютить нас.

– А почему? – не отставала малышка. Ханна заглянула девочке в лицо:

– Потому что он заботится обо всех рабах Божьих.

– Ты собираешься выйти за него замуж? – вдруг выпалила малышка. Ханна смутилась:

– Замуж? За него?..

– Однажды я слышала, как мой отец говорил, что ты выйдешь замуж за одного священника из Кер-д'Алена. А я не хотела, чтобы ты ушла от нас, и заплакала, – очень серьезно произнесла девочка.

– Джессика, что за глупости ты говоришь?

– Но ведь ты выйдешь за него, да?

– Так, молодая леди, – послышался откуда-то из темноты знакомый мужской голос. – Вы выходите замуж? – И тут же из тени на свет костра вышел Крид. – Так вот почему вы так стремитесь в Кер-д'Ален?

– Это просто смешно! – раздраженно ответила Ханна. Почему он всегда ставит ее в неловкое положение и заставляет оправдываться? – У меня есть вполне определенные причины попасть в Кер-д'Ален, мистер Брэттон. За детьми должен быть хороший уход и…

– И только этот Джоуэл Ален сможет позаботиться о детях лучше, чем кто бы то ни было на всей территории Айдахо, так?

– Нет, я ведь этого не говорила, заметьте. Я только сказала, что в лагере Кер-д'Ален есть люди, которые помогут детям найти приют, там могут быть их родственники. Вот и все.

– Ну да, а о пасторе Алене вы, конечно, не думали? – Крид открыто смеялся над ней. Он сам не понимал, почему так рассердился. Какой-то там священник, предназначенный ей в мужья…

Ханна вопросительно посмотрела на Крида.

– А вам до этого что за дело, мистер Брэттон? – спросила она вкрадчиво.

Крид надменно взглянул на нее.

– Нет, мне нет до этого дела, – сказал он вполне равнодушно. – Но я бы хотел знать правду.

– А я сказала правду. Там есть кому позаботиться о детях. И никакого отношения к пастору Алену это не имеет.

– Вот уж не думал, что вы лицемерка, мисс Магуайр! Ханна взвилась:

– Лицемерка? Да как вы смеете?!

– Кого же в таком случае вы считаете лицемерами, маленькая леди?

Ханна ответила вопросом на вопрос:

– А как бы вы назвали филистимлян, мистер Крид Брэттон?

Крид поморщился:

– Так и знал, что вы опять станете сыпать цитатами из Библии…

– Хорошо еще, что вы знакомы с ее содержанием! Крид долго смотрел на нее, затем усмехнулся:

– Да, мисс Магуайр, я читал Библию…

– Тогда я не понимаю, мистер Брэттон, кого вы называете лицемерами. Вы, наверное, не так поняли цитату из Библии, если, конечно, читали ее.

Крид покачал головой и с виноватым видом произнес;

– Видите ли, мисс, мой отец тоже был священником…

После этого признания Ханна долго не могла прийти в себя и во все глаза смотрела на Крида:

– О нет…

– Вы не в силах поверить, что подобный грешник и разбойник, каким я вам представляюсь, сын священника? Вы когда-нибудь слышали о блудном сыне, леди, или…

– О Каине и Авеле? – договорила за него Ханна. – Поймите, мистер Брэттон, я считаю ваше отвращение ко всему духовному наносным и вполне допускаю, что в детстве вы по-другому относились к церкви.

– Неужели вы так благосклонны ко мне? Да, я повзрослел и понял: все это сказки, мисс Магуайр, детские сказки, не больше. Нет никакого Бога, по крайней мере в том виде, в каком его представляют наши миссионеры и проповедники, в том числе и мой отец. Я понял, что вера бессильна против убийств, насилия и жестокости. «Вера без дел мертва», – говорил мой отец. А я понял, что вера вообще мертва.

Крид замолчал и тяжело вздохнул, пытаясь прогнать нахлынувшие воспоминания. Они разбередили старые раны.

– Моя вера не мертва, мистер Брэттон, – произнесла Ханна. Она чувствовала на себе напряженные взгляды детей.

– Да, но останется ли она жива после того, как я напомню вам о Джубили, мисс Магуайр? Или о вчерашней трагедии в Карлайле? И если вы скажете, что ваша вера жива, я вас снова назову лицемеркой.

В глазах Ханны стояли слезы. Слезы отчаяния и обиды. Откуда ему знать, сколько горечи она испытала за последние двое суток? Сколько раз тщетно обращалась к Господу! Вдруг се осенило: она вспомнила, каким тоном он рассказывал о своем отце, как блестели его глаза и как он усмехался. Наверняка он давно понял и испытал то, что испытала она недавно. Распрощался с иллюзиями. Отчаяние и боль преследуют его.

Девушка тепло улыбнулась Криду:

– Вы тоже всех потеряли, не так ли? Вы потеряли отца и Бога и теперь ни во что не верите.

Тронутый ее словами, Крид отошел от девушки: не слишком ли много он ей рассказал?

– Нет, мисс Магуайр, я ничего не потерял. Я только понял, от чего могу зависеть на самом деле, вот и все, – сказал он и скрылся в тени.

– Думаю, вам просто не приходилось долго ждать помощи, мистер Брэттон, – заметила Ханна.

Крид промолчал. Ханна укладывала детишек спать, разговаривая с ними, и вдруг почувствовала, что се собственная вера утратила прежнюю силу. Слова Крида задели ее за живое. Кажется, он был близок к истине, он прочел ее мысли и знал, что происходит в ее сердце. Видимо, он встретился когда-то с теми же сомнениями и открытиями, которые привели его к отчаянию. Неужели и с ней все это произойдет?

«Возможно, если я сама того захочу», – сказала себе Ханна.

Ханне не спалось. Итак, на мгновение она заглянула в душу Крида Брэттона и испытала к нему нечто вроде жалости. В то же время она его боялась. Она подумала о своем одиночестве и почувствовала страх. Крид тоже был одинок, но не признавался в этом.