— Женщину, которая так ужасно поет, нужно остановить, — не унималась тетушка Долорес.

— Нам пойти и сказать ей? — поинтересовалась Джудит с невинной улыбкой.

Долорес замотала головой:

— Нет-нет, конечно же, нет. Мы не можем позволить себе ничего подобного.

Она сощурила темные глаза.

— Ты опять меня поддразниваешь. Я сделаю тебе выговор.

Джудит рассмеялась и взяла пожилую женщину под руку.

— Да, признаю, но вас так легко раздразнить.

На губах тетушки Долорес показалась легкая неохотная улыбка, она похлопала Джудит по руке:

— Хорошо, что ты так часто улыбаешься. Я пострадаю с радостью.

Три женщины остановились передохнуть в тени крыльца. Пыль летела по центру улицы подобно небольшому штормовому облаку, раздражая глаза и горло.

— Не думаю, что привыкну к постоянному ветру и пыли, — заметила Дебора.

— Привыкнешь, — заверила ее Долорес. — Ко всему привыкают.

Музыка стала громче.

— Здесь слишком много людей, скрывающихся от закона, — продолжала Долорес.

Дебора проследила за ее взглядом. В маленьком городке было больше дюжины салунов. Вооруженные люди скучали, сидя в пыльных дверных проемах, важно расхаживали по дорожкам. У каждого пистолет с длинным дулом и выражение беспокойства на лице.

Дебора подумала, что Долорес права. Она переминалась с ноги на ногу, глядя на витрину позади них.

— Может, зайдем, посмотрим, нет ли у мистера Поттера чего-нибудь новенького?

В магазине чего только не было! Здесь пахло пряностями, табаком, недавно обработанными шкурами. Прямо на полу, заполняя проходы, стояли бутылки со стеклянными пробками так, что в магазинчике негде было повернуться. Дебора двигалась по проходу, с интересом рассматривая безделушки в стеклянном ящике, и нечаянно толкнула мужчину.

— О! — воскликнула она. — Прошу прощения, сэр.

Мужчина повернулся. Это был высокий мускулистый блондин в темном сюртуке и накрахмаленной белой рубашке. Он улыбнулся и очень вежливо ответил:

— Вы можете толкать меня, когда пожелаете, мадам. Дебора покраснела:

— Прошу прощения, сэр.

— Не стоит, мадам, мне было приятно.

Он прищурил карие глаза и вгляделся в нее:

— Мы не встречались раньше?

— Нет, — твердо ответила Дебора, — не встречались. А теперь, пожалуйста, пропустите меня к моим спутницам.

— Ууу! Холод чувствуется на расстоянии, — с ухмылкой ответил мужчина, ничуть не смутившись.

Дебора не смогла бы пройти, не задев его, поэтому она вернулась обратно тем же путем, что и пришла. Ей не понравился взгляд, которым он ее проводил.

Он приблизился к ее спутницам.

— Рад видеть вас снова, сеньора Веласкес, — произнес он.

— Взаимно, сеньор Даймонд, — ответила она.

— Надеюсь, у вас все в порядке?

— Да, благодарю вас.

Он все еще смотрел на Дебору.

— Это ваша подруга, сеньора? Не думаю, что нас представили друг другу надлежащим образом.

Долорес заговорила после некоторых колебаний:

— Это — сеньорита Гамильтон, она у нас гостит. А это вдова моего бедного племянника, донья Веласкес.

Карие глаза прищурились.

— А, я слышал, вас похищали.

Щеки Деборы пылали, но она смотрела на него с вызовом, вздернув подбородок. Он улыбнулся.

— Очень рад знакомству, леди, — обратился он к женщинам. — Надеюсь, не помешал. К сожалению, не могу похвастаться изысканными манерами.

— Это заметно, — холодно произнесла Дебора.

Ее прохладный ответ восхитил его, вместо того, чтобы отбить охоту общаться с ней. Деборе совсем не понравилось, что он стал расспрашивать тетушку Долорес о семье Веласкесов. Она поняла, что он хорошо знает эту семью, что он ее добрый сосед.

— Что ж, — произнес он, — наша сегодняшняя встреча весьма кстати. Я собирался поехать к вам, пригласить вас и вашего брата на праздник, который я собираюсь устроить на следующей неделе. Прошу вас, не отказывайте мне. Я пригласил всю округу и почту за оскорбление, если никто из вашей семьи не придет.

Его намерения были ясны, и Долорес растерялась, но тут вмешалась сама Дебора:

— Я не уверена, прилично ли нам появляться на празднике, мистер Даймонд…

— Декстер, — перебил он, — можете называть меня Декстером.

— Нет, не могу.

Она вздохнула.

— Ведь и года не прошло со времени… трагедии. Наш траур еще не закончился.

— Траур?

Он посмотрел на нее с иронией.

— Здесь, мадам, на траур не отводится много времени. Жизнь продолжается. Время дорого. Нет, я не приму отказа. Увидимся в следующий четверг. Приятно было познакомиться.

Он коснулся пальцем полей шляпы, даже не потрудившись ее приподнять, и направился к двери.

— Пошли, Брэден, — бросил он через плечо. Дебора заметила мужчину, стоявшего неподалеку, с двумя пистолетами, заткнутыми за пояс.

Тетушка Долорес разнервничалась и замахала руками:

— Господи! Что скажет дон Франсиско?

— Кто это? — спросила Джудит. — Он не похож на человека, который принимает отказ.

— Так и есть.

Долорес нервно одернула юбку и снова поправила вуаль.

— Это сеньор Декстер Даймонд, владелец «Дабл-Ди» — огромного ранчо недалеко отсюда. Он не раз пытался уговорить дона Франсиско продать ему землю, но тот, разумеется, не соглашался. Сеньор Даймонд говорит, что у нас много воды, а она нужна ему для скота. — Она поморщилась. — Кажется, ему не хватает земли и скота. Однажды он сказал, что станет самым крупным землевладельцем Техаса, думаю, так и будет.

— Но он не может заставить дона Франсиско продать землю, — возразила Дебора. — И я уверена, что дон Франсиско не согласится пойти на праздник.

Но Дебора ошиблась.

Дон Франсиско раздумывал несколько минут, поглаживая свою эспаньолку. И наконец, сказал:

— Мы пойдем на праздник.

— Почему? — выпалила потрясенная тетушка Долорес.

— Потому, что я хочу сам увидеть размеры его ранчо и то, насколько хорошо оно защищено.

Он снова посмотрел на трех удивленных женщин.

— Небольшой праздник вам не повредит, не так ли? Особенно прекрасной сеньорите Гамильтон, которая нуждается в развлечениях, как всякая молодая женщина.

Джудит заерзала под пристальным взглядом дона Франсиско. Она отвернулась, когда он встал и погладил ее по голове.

— Американские женщины привыкли к большей свободе, чем наши, поэтому неудивительно, что тебе хотелось бы потанцевать?

Джудит кивнула, уклонившись от его руки:

— Я люблю танцы. Мне их не хватало.

— Прекрасно! Тогда мы поедем, а ты потанцуешь, дорогая.

Дебора, Джудит и Долорес беспомощно переглянулись, когда дон Франсиско ушел.

— По-моему, будет весело, несмотря ни на что, — прошептала Джудит Деборе, когда они вылезли из кареты Веласкесов и вошли в дом в сопровождении тетушки Долорес. В доме, сложенном из необожженного кирпича, играла музыка. Слуги разносили на подносах еду и напитки.

Дебора пожала плечами:

— Возможно.

— О, Дебора, перестань себя мучить, наслаждайся жизнью. Ты молода, тебе нет и двадцати двух. Я знаю… о чем ты иногда думаешь, а я не хочу, стараюсь забыть. Расслабься и немного повеселись.

Дебора бросила взгляд на гостей, прогуливавшихся по внутреннему дворику, и кивнула:

— Ты права. Лучше все забыть. Жизнь продолжается. Джудит сжала ее руку:

— Правильно.

— Кстати, Декстер Даймонд заинтересовался тобой. Это было очевидно, когда мы встретились.

— Он наглый, и мне это не нравится.

— Ну что ж, — заметила Джудит, — вовсе не нужно любить его, чтобы есть его угощение и танцевать на его празднике.

— Ты невыносима, — рассмеялась Дебора.

— Возможно. А теперь помоги мне спрятаться от дона Франсиско.

Она понизила голос до шепота:

— По-моему, он собирается со мной танцевать. Она расправила юбку из синей тафты и взяла Дебору под руку.

Они не успели уйти далеко — к ним направлялся хозяин.

— Мисс Гамильтон, — произнес он с ухмылкой, которая не исчезла с его лица после того, как она холодным тоном поправила его: