Кончики ее пальцев соприкасались с его кожей, с колечками волос. Он был такой теплый, такой живой. Даже в неподвижном, спокойном состоянии Логан, казалось, излучал страстность, которая через кончики пальцев вливалась в кровь Дэни, отыскивая в ее теле самые уязвимые, самые жаждущие уголки. Соски Дэни набухли, сладостно заныло внизу живота.

Когда все пуговицы были расстегнуты, она распахнула рубашку. Было так мучительно приятно смотреть на эту мускулистую, волосатую грудь. Жадными пальцами Дэни стала расчесывать веер волос, ощущая ладонью тепло его кожи и стук сердца.

Соски его были темными и плоскими, однако когда Дэни прошлась по ним пальцами, они мгновенно набухли и затвердели. Логан глубоко вздохнул. Дэни взглянула ему в лицо: скулы его напряглись, глаза закрыты.

– Хочешь, чтобы я перестала? – шепотом спросила она.

– Упаси Бог! Я хочу, чтобы ты продолжала, Дэни. Доведи меня до умопомрачения. Сделай так, чтобы я стал сходить с ума от желания!

Хорошо, она это сделает. Добьется того, чтобы этот неповторимо замечательный день закончился в постели. Отбросив колебания, Дэни наклонилась над Логаном. Волосы коснулись его тела. Он сжал их в кулаке и застонал.

Дэни робко поцеловала его шею, затем грудь, постепенно опускаясь все ниже. Это были легкие, почти воздушные поцелуи. Она почти не касалась его тела, он ощущал скорее лишь ее дыхание. Затем губы отыскали соски. Дэни помедлила. Решится ли она попробовать сосок языком, как ей того страшно хотелось? Она решилась.

– Боже! – выдохнул Логан.

– Тебе хорошо или плохо?

В другой раз подобный вопрос, произнесенный дрожащим голосом, насторожил бы его, но сейчас Логан был не в состоянии рассуждать. Он лишь еще крепче сжал ее волосы.

– Ну, конечно, хорошо, Дэни! Чертовски хорошо!

Дэни прижалась щекой к его животу, который вздымался и опускался при дыхании. Она стала пощипывать губами полоску светло-каштановых волос, которая проходила через пупок. Затем попробовала углубление языком. Эта ласка одинаково возбудила и его, и ее.

Дэни закрыла глаза и плотно сжала веки. Ей всегда хотелось потрогать его, но не хватало смелости. Ее интересовала та часть Логана, которая делала его мужчиной и представляла собой тайну. Она хотела познать то, что выражает мужскую сущность, являет собой источник силы и жизнеспособности.

Рука скользнула ниже пряжки к застежке джинсов. Дыхание замерло. Дэни отважно положила ладонь на твердую выпуклость. В напряженном молчании прошло несколько секунд. Собрав всю свою волю, она медленно провела пальцами и одновременно запечатлела жаркий, влажный поцелуй в живот.

Логан прохрипел то ли проклятие, то ли молитву. Его большая ладонь накрыла ее руку и погладила тыльную сторону ладони.

– Ты решилась, Дэни. – Он с трудом поднялся, заключил ее лицо между ладонями. – Ты довела меня до предела… Больше я не в состоянии ждать… Поехали домой.

Они возвращались молча. Казалось, Логан был способен в любой момент взорваться. Дэни не осмеливалась даже говорить, чтобы не заводить его. Невооруженным глазом было видно, насколько Логан напряжен.

– Я думаю, мы организуем обед попозже. – Он отпер дверь и пропустил Дэни вперед.

Она обернулась, увидела подернутые дымкой глаза Логана.

– Отлично. Я не голодна.

– Я… Мне нужно кое-что сделать здесь.

А тебе лучше подняться наверх, я присоединюсь попозже.

– Ладно. Договорились. Он дотронулся до ее щеки.

– Я долго не задержусь.

Поднимаясь по лестнице, она вдруг поняла, что уедет… Сейчас, немедленно… Пока ничего не произошло. Дэни вошла в комнату для гостей, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. Хватит ли у нее сил снова покинуть его? Она прижала кулаки к вискам.

Боже, ей так хотелось остаться. Она мечтала разделить с Логаном не только ложе, но и любовь, которую хранила в течение этих десяти лет.

Ее сердце и душа могли бы принадлежать ему, если бы он того захотел. Это не преходящая фантазия, не звезда, которая вспыхивает и сияет в течение считанных мгновений, перед тем как сгореть. Она любила Логана и не хотела его покидать. Но вынуждена это сделать. У Логана здесь своя жизнь. У нее в Далласе своя.

Но хватит ли у нее сил уехать от него, от его нежности и любви? А будет ли он таким же ласковым, деликатным, когда удовлетворит страсть?

Не была ли она излишне наивной? У Логана вовсе не столь идеалистический взгляд на любовь. Он больше не был розовощеким Ромео, безоглядно влюбленным в свою Джульетту. Не был женихом, предвкушающим брачную ночь, когда лишит ее невинности и сделает своей женой.

Логан знал множество женщин. Он брал их и затем расставался с ними, когда они ему надоедали. Для него это будет не акт любви, а лишь уплата давнего долга. Если он действительно любил ее, почему до сих пор не разделил с ней ложе? Разве не ясно, что Логан тянет время, сдерживает свою страсть, ведет с ней игру, готовит ее к закланию, словно одну из своих коров?

Нет, она не бессловесное животное, которое в блаженном неведении отправляется на бойню! Дэни почувствовала, как в ней созревает гнев, и была от души рада этому. Гнев придаст ей силы, и она начнет действовать так, как положено. Собирая свои вещи и рассовывая их по чемоданам, Дэни подогревала себя подобными горестными размышлениями.

Способен ли Логан проникнуться проблемами несчастных детей? Нужно дать ему возможность остыть и лишь затем вступить с ним в контакт. И если он откажется продать этот участок – участок, который никак не использует, она вообще не желает его знать.

Дэни не хотела конфронтации. Даже сейчас она может изменить свое решение, если увидит его. Упаковав вещи, она тихонько приоткрыла дверь и прислушалась. Полная тишина… Дэни крадучись спустилась по лестнице, стараясь не обращать внимания на сердце, которое вдруг тоскливо сжалось. Она не думала о мужчине, которого покидала. Для нее сейчас главное заключалось в том, чтобы сбежать бе:

– скандала.

Что приносит джентльмен в будуар леди после полудня? Логан задумался. Он прошел в купальню, решив принять душ здесь, а не в своей спальне. Логан боялся, что если опять приблизится к Дэни, он не совладает с собой и испортит задуманную романтическую прелюдию.

Он улыбнулся, доставая из шкафа плавки. Должно быть, Дэни сейчас тоже озабочена тем, что ей надеть. Предпочтет ли она пеньюар? Или же предстанет в ночной рубашке? А может, будет ожидать его, укрывшись простынями, совершенно нагая?

При этой мысли на его теле выступили бисеринки пота. Чтобы охладиться, плеснул туалетной воды себе на лицо, шею и грудь. Он вспомнил, как ее губы касались его кожи, и почувствовал, как дрожат руки.

Достаточно ли времени он ей предоставил? Не мечется ли она сейчас, опасаясь, что не успеет подготовиться к его приходу? Или, может быть, наоборот, заждалась и досадует, что его так долго нет? Он хотел, чтобы все было идеально. Ни один жених не ждал брачной ночи целых десять лет.

Логан подошел к холодильнику, в котором гости всегда могли найти пиво и прохладительные напитки. Сейчас он был заполнен розами. Логан выбрал самый красивый бутон, затем достал из буфета бутылку шампанского. Взвесив ее на руке, усмехнулся и присовокупил к ней другую.

– Ночь долгая, работать придется много, и как-то надо будет утолять жажду, – пробормотал он.

Руки его дрожали, и он едва не уронил бутылки, когда выходил из купальни. Он вдруг подумал, что ведет себя по-идиотски. Разыгрывает из себя невинного жениха, который идет к невинной невесте. Но эта глупость оправдывалась тем, что он был влюблен. А влюбленные часто ведут себя подобным образом.

И тут Логан остановился как вкопанный. Он даже не замечал, что раскаленные мраморные плитки обжигают босые ноги. Логан отказывался что-либо понимать: он увидел Дэни, которая быстро шла к машине, неся чемоданы и сумку. Было видно, что она хотела остаться незамеченной. Логан смотрел, как Дэни открыла дверцу, торопливо сунула внутрь чемоданы и быстро села за руль. Заработал мотор. Зашуршал гравий под колесами. Машина рванулась вперед, оставив за собой облачко пыли.