Ладони Хантера мягко легли на ее щеки.
— Тебе не кажется, что мы вполне могли бы поцеловаться еще раз? Теперь, когда осознаем то, чего хотим…
ГЛАВА 9
Она стояла перед ним ни жива ни мертва. Даже моргнуть не решалась. Хантер снял очки и положил их на ломберный столик. В следующую секунду ее щеки вновь очутились в его ладонях, излучавших какое-то особое, необыкновенное тепло. Длинные пальцы нежно гладили ее скулы, мягкая подушечка большого пальца скользнула по нижней губе.
Его глаза по-прежнему пристально смотрели на нее. Она же, не выдержав их взгляда, зажмурилась. И тут же почувствовала на своих губах его горячее дыхание. Оно было влажным и насыщенным запахом кофе. Замерев у ее лица на какую-то долю секунды, равную вечности, губы Хантера наконец сомкнулись с губами Кари.
Его рот совершал медленное путешествие по ее губам — вверх-вниз, вверх-вниз… Этот чарующий ритм заставил ее забыть обо всем йа свете. Первые прикосновения были легкими, как крыло бабочки. Потом, слегка сжав ее нижнюю губу зубами, он провел по ней трепещущим языком.
Словно тысячи огней озарили сознание Кари. Это чувство, абсолютно неведомое ей прежде, было подобно фейерверку. Раньше ей казалось, что так на поцелуй мужчины реагируют только героини кинофильмов. Теперь это чудо стало доступно и ей. Наверное, мужчины, целовавшие ее до этого, были либо начисто лишены воображения, либо скованы цепями внутренних запретов, от которых был свободен Хантер.
Или все дело было в ней? Может быть, она бессознательно искала в мужчинах не страсть, а защиту от жизненных бурь? Может быть, вела себя с ними так, что они начинали считать Кари Стюарт бесполым существом? А может, плотская часть натуры только-только начала пробуждаться в ней? Впервые ее целовали как женщину. Ее целовал мужчина, знающий, как это делается. Поцелуи Хантера носили откровенный характер, не оставляя ни малейших сомнений в его намерениях.
Его губы то завладевали ее ртом, то отстранялись, с каждым разом проникая все глубже. Кари почувствовала влажный жар его рта. И ответила, раскрыв губы, чтобы вобрать этот жар в себя.
В то же мгновение все тело Хантера, встрепенувшись, пришло в движение: голова склонилась набок, губы словно пожирали жар женской плоти, даря ей вместе с тем чудесную сладость. Его язык проник в рот Кари. Скользнув по плечам, крепкие мужские руки обхватили пленницу сзади. Это были самые восхитительные, самые тесные объятия на свете! Два существа становились одним целым.
Пальцы ее босых ног уперлись в носы его ботинок. Утратив прежнюю покорность, тело Кари теперь горело от беспокойного желания. Ее руки сами обвили его шею. Ей даже показалось, что низкий ненасытный рокот вырвался из ее груди.
Господи, как же она жаждала его в эту минуту!
Ей нравились его руки, тисками сжимающие ее, нравилось чувствовать себя беспомощно-женственной рядом с этим мощным мужским телом. С улицы он принес с собой утреннюю свежесть. Этой свежестью были напитаны его волосы, кожа, одежда. Утренняя прохлада и сонное тепло — этот контраст был поистине волшебным! Запах от Хантера был чисто мужским; от него пахло лимоном, древесным дымом, увядшими осенними листьями…
И еще у него была на удивление твердая плоть. Кари доставляло истинное удовольствие гасить его неукротимый напор мягкостью своего тела. Она ощущала каждую его напрягшуюся мышцу. Казалось, между их прижавшимися друг к другу телами проходил, покалывая их обоих, электрический ток. Во всяком случае, подбородок и. губы Кари явственно чувствовали покалывание жесткой щетины, и это было прекрасно.
Ее рот упивался любовью, которую творил неутомимый язык Хантера. При каждом его буйном вторжении она вздрагивала всем телом. Крохотные пузырьки желания лопались в ней один за другим, и жар из них растекался по ее венам.
Затем темп движений несколько изменился. Движения языка Хантера стали более сдержанными и размеренными. Кари сгорала от желания ощутить его умелые ласки всем своим телом. Этих волшебных прикосновений хотели ее груди, ее живот, ее бедра. Она жаждала плотской любви.
Но едва лишь руки Хантера развязали пояс, стягивавший халат на ее талии, она с ужасом осознала, до какой степени утратила контроль над самой собой. И напряглась всем телом. Ее пальцы отчаянно вцепились в его шею. С трудом оторвавшись от его губ, Кари испуганно уткнулась лбом в широкую мужскую грудь.
— Я хочу прижаться к тебе, Кари, только прижаться… — Его неровное дыхание коснулось ее макушки. — Хочу почувствовать твое тело, не более того. Клянусь тебе.
Постепенно паническая хватка ее пальцев ослабла, и Хантер приподнял ее голову за подбородок. Кари не решалась открыть глаза. Ее рот был красен и влажен, распухнув от поцелуев. На шее беспокойно билась жилка. Ее пульс был таким же частым, как и у него.
Мощный толчок желания сотряс тело Хантера, как разряд электрического тока. Однако к этой боли примешивалась удивительная нежность, которой он не испытывал никогда раньше.
Его губы на короткое мгновение осторожно прильнули ко рту Кари. Это был пробный поцелуй. Она не отстранилась. Более того, ее пальцы самозабвенно погрузились в гущу его волос. Тогда Хантер прижался к ее губам крепче, а руки его скользнули под халат и обвились вокруг ее талии. Погружая язык в сладкую бездну ее рта, он изо всех сил прижал женщину к себе.
Руки Хантера блуждали по ее спине, сминая мягкую ткань, сквозь которую проникал жар женского тела. Он словно наяву ощущал шелковистость ее кожи, однако не отваживался запустить ладонь под футболку.
Господи, как же он жаждал этого!
Ощутив плотный напор ее грудей, Хантер, не сдержавшись, застонал от наслаждения. Даже сквозь одежду он чувствовал твердость ее сосков. Ему внезапно стало любопытно, а что чувствует она в этот момент, когда грубая ткань его джинсов трется о нежную кожу ее голых бедер. Он постепенно продвигал свое колено вперед, вклиниваясь между ее ног. Хантеру нестерпимо захотелось увидеть, как это происходит. От одной лишь мысли о том, как несмело раздвигаются ее ноги, у него шла кругом голова.
И еще ему хотелось знать, что чувствует Кари под напором его нетерпеливой плоти, скрытой за грубой тканью его джинсов. Она не могла не чувствовать его. Живой холм прижимался к дразнящему треугольнику ее трусиков-бикини. Мозг Хантера не покидало недавнее видение: Кари, изогнув спину, всем телом потягивается под щедрыми лучами солнца; ее руки подняты вверх, ноги широко расставлены, голова запрокинута назад. Воплощенная чувственность, непосредственная, как сама природа…
Он хотел осязать ее всю, целиком. В то время как язык Хантера медленно исследовал ее рот, ладони изнывали от желания насладиться ощущением гладкой кожи. Интересно, как она поведет себя, если он запустит руку под…
Нет! Стоит ему только прикоснуться к ее голой коже, и тогда уж он точно не сможет остановиться. Ему непременно потребуется осыпать щедрыми ласками все ее тело. И ладони его наверняка не остановятся на ее спине — они неудержимо заскользят вниз, под резинку трусиков, к очаровательным ягодицам. А там и… Нет, черт побери, нет! Не сметь даже думать о том, что может произойти вслед за этим! Она возненавидит саму себя за то, что он сделает с ней.
Кари горько раскается в том, что сдалась так скоро. А на его долю не достанется ничего, кроме глубокого презрения, которого только и достоин пройдоха, пользующийся слабостью женщины после почти трех месяцев, проведенных ею в одиночестве. Ведь пожаловал он сюда ранним утром, когда она была совсем беззащитна, даже одеться не успела. А потому на его голову наверняка падет обвинение в том, что он овладел жертвой, ловко воспользовавшись обстоятельствами.
Хантер был готов выслушать от нее все, что угодно, но только не эти упреки. Причем, что самое досадное, вполне обоснованные. Он и в самом деле действовал слишком быстро. Излишне быстро, черт бы его побрал! Между тем ее нынешняя реакция могла иметь самое элементарное объяснение: женщина слишком долго не видела мужчины. И теперь тянулась не к нему, а просто к мужчине. Ей нужен был просто мужчина, не любимый — любой…
