— Конечно. Но давление давлению рознь: они явно хотели показать, что в случае чего способны противостоять Королевскому Флоту. Показать — в слабой надежде на то, что в Лэндинге найдется хоть кто-нибудь способный напрячь свои две извилины и осознать, что Звездное Королевство обязано относиться к нынешнему правительству Республики как к законному и вести с ним реальные переговоры. Но от Высокого Хребта они ничего подобного не дождались.

— Капитан, вас послушать, так можно подумать, что вы на стороне Республики, — медленно проговорил Грубер.

— Нет. Но из того, что они мои противники, ещё не следует, что они не имеют права рассердиться, когда их законные интересы упорно игнорируются.

— Ну и каковы, в таком случае, должны быть наши действия, капитан?

— Во-первых, я хочу зафиксировать точку их выхода из потока, а потом, если получится, точку выхода в нормальное пространство, чтобы убедиться, точно ли они направляются туда, куда я думаю. У меня, конечно, нет иллюзий, что военные корабли, если они действительно сосредоточены там, позволят неизвестному купцу шастать в районе их дислокации. А при том, что система, к которой, как мне кажется, направляется этот эсминец, официально является ненаселенной, мне никак не придумать убедительной истории, объясняющей, почему мы «случайно завернули» туда.

— Ну а если наши опасения подтвердятся, что тогда?

— Если они подтвердятся хотя бы наполовину, мы немедленно направляемся на Сайдмор. Я, конечно, понимаю, что наши грузополучатели не придут в восторг от нашего опоздания и выставят такую неустойку, которая при других обстоятельствах могла бы нас разорить. Однако у меня есть основания предположить, что герцогиня Харрингтон в благодарность за полученные сведения с лихвой возместит нам все убытки, а её разведывательная служба придумает убедительное оправдание, которое мы сможем представить грузополучателю.

— Понятно. — Грубер снова уставился в дисплей.

— Я понимаю, — тихо продолжил Бахфиш, — что следовать по пятам за эсминцем, с одной стороны, рискованно, а с другой — не совсем честно по отношению к экипажу. Никто из моих людей не приносил присяги Звездному Королевству. И никто из них не нанимался играть в космических ковбоев. Но сидеть сложа руки и наблюдать за происходящим я просто не могу.

— На вашем месте, капитан, насчет экипажа я бы особо не переживал, — сказал, помолчав, Груббер. — Не скажу, конечно, что они спят и видят, как бы подраться с хевами, но, по-моему, многие ребята догадываются, что у вас на уме. И, по правде говоря, шкипер, раз вы считаете, что так надо, мы все готовы положиться на ваше решение. В конце концов, вам уже случалось втравливать нас во всякие заварушки, но вы всегда находили из них выход.

Он заглянул капитану в глаза, и Бахфиш удовлетворенно кивнул тому, что увидел во взгляде старпома.

— Сэр, это корыто подошло к нам еще ближе.

Лейтенант-коммандер Дюма, капитан эсминца Флота Республики «Геката» класса «Троянец», кивнул, давая понять, что внимательно слушает тактика.

— Мне пока не ясно, что это за железяка, помехи от гиперпространства в данном регионе сильны, — продолжила лейтенант Синглтерри, — однако, скорее всего, это торговец.

— Торговец, — повторил Дюма и покачал головой. — Не то чтобы я подвергал сомнению ваши суждения, Стефани, но как вы думаете, за каким чертом торговец потащился за нами следом? Конечно, близость к эсминцу — хорошая защита от пиратов, но ведь, с точки зрения торгаша, мы летим в никуда.

— Капитан, если бы я могла ответить на ваш вопрос, я бы напрасно тратила время, служа на флоте, тогда как могла бы сколотить состояние, угадывая выигрышные номера лотерейных билетов, — сказала Синглтерри, в свою очередь покачав головой. — Одно могу сказать: кто бы он ни был, этот тип тащится за нами от самого Гора. И за последние шесть часов сократил расстояние между нами на половину световой минуты.

Дюма хмыкнул и задумчиво сдвинул брови.

— Говорите, условия плохи для сенсоров?

— Так точно, сэр. Дерьмовые, я бы сказала, и становятся ещё хуже. Плотность потока частиц растет, и гравитационный вихрь на три часа несет его прямо на нас.

— В таком случае я могу предложить два возможных объяснения его поведению, — сказал Дюма. — Одно — мне лично оно нравится больше — сводится к тому, что торгаш действительно до смерти боится пиратов и жмется к нам, чтобы быть уверенным, что мы заметим, если кто-то на него нападет.

— А второе — в том, что он приближается, стремясь удержать нас в зоне досягаемости своих сенсоров? — угадала Синглтерри. Дюма кивнул, и она потерла мочку уха. — Это возможно. Но тогда получается, что этот тип действительно за нами следит.

— Получается, — согласился Дюма.

— Что снова возвращает меня к вопросу: на кой черт торговому судну следить за эсминцем? — сказала Синглтерри.

— Полагаю, — предположил Дюма, — это возможно лишь в том случае, если наш приятель, кем бы он ни казался, на самом деле никакой не торговец.

— Думаете, это военный корабль?

— Все возможно. Существует способ перестроить импеллерные узлы, позволяющий выдать клин или паруса Варшавской военного корабля за торговца.

— Манти? — невесело предположила Синглтерри.

— Не исключено. С другой стороны, здесь скорее могут оказаться анди. А может быть, и силли. В конце концов, хотя все склонны об этом забывать, мы находимся в их пространстве. Кто-то из них мог заметить, как мы болтаемся у Гора, и проявить любопытство.

— По моему разумению, — сказала Синглтерри, — анди или силли, конечно же, лучше манти, но в любом случае адмирал не обрадуется, если хотя бы одно из ваших подозрений оправдается.

— Это точно, — буркнул Дюма и, хмуро сдвинув брови, уткнулся в дисплей.

Через три часа «Геката» намеревалась сойти с кромки гравитационного потока и переключиться с паруса Варшавской на импеллерный клин. В момент перехода она должна была оказаться менее чем в пяти с половиной часов лету от места назначения, и если за ней следит военный корабль, он получит об этом самом пункте достаточно точное представление. Иными словами, будет знать, где именно Второй флот дожидается приказа с Нового Парижа.

Лейтенант-коммандер мысленно выругался: идея использовать его корабль и его напарника по эскадре «Гектора» в качестве курьеров для связи между Вторым флотом и послом Джексоном на Горе не нравилась ему с самого начала. Разумеется, он понимал, насколько важна надежная связь, но как раз для этого, по его мнению, обычный курьер подходил гораздо лучше. Но, к сожалению, неизвестный гений из Нового Октагона, придумавший схему связи, такую возможность не предвидел, и, по-видимому, никому — включая и штаб адмирала Турвиля — даже в голову не приходило, пока Второй флот не прибыл в Силезию, что курьера в распоряжении посла Джексона просто-напросто не имеется.

В сложившихся обстоятельствах у адмирала не было иного выхода, кроме как организовать регулярную связь на последнем этапе своими силами. А поскольку обычным курьером не располагал и он, для этой цели ему пришлось выделить пару эсминцев.

Самое плохое заключалось в том, что Второму флоту необходима была абсолютная уверенность в том, что система связи функционирует без сбоев. Если из дома пришлют приказ атаковать, он должен быть передан во что бы то ни стало. Поэтому адмирал Турвиль для обеспечения связи с послом Джексоном отрядил не один, а два эсминца. Два эсминца бросались в глаза не многим больше, чем один, но при этом один из кораблей мог курсировать между Вторым флотом и Гором, осуществляя непрерывную связь, а второй оставался на орбите Осириса на тот случай, если из Нового Парижа поступит приказ о начале активной операции.

Дюма не имел представления о содержании запечатанного пакета, полученного им в этот раз от посла Джексона для адмирала Турвиля. Ничто в поведении дипломата не наводило на мысль о его особой важности, и работа в качестве почтальона лейтенант-коммандера отнюдь не восхищала. С другой стороны, он признавал, что разумнее использовать военный корабль, чем нанимать почтовый, рискуя выдать место дислокации Второго флота.