Литмир - Электронная Библиотека
A
A

- Я много об этом думала. Брус. Это, пожалуй, самое лучшее. В Америке есть пословица: "расставайся, пока все веселы".

- Вы действительно думаете, что иммиграция пошла на убыль?

- Скажем лучше: первая волна прошла. Остались еще небольшие еврейские общины в Европе, как, скажем, в Польше, которые не имеют возможность выехать. Боюсь, что и у египетских евреев потолок может рухнуть в любой момент. Но главное не это. Главное то, что у нас теперь достаточно персонала и материальных средств, чтобы справиться с любой задачей.

- Вы, верно, имеете в виду мелкие задачи, - сказал Сатерлэнд. - А как быть с гигантскими задачами?

- Я не понимаю, о чем вы говорите.

- В Соединенных Штатах проживает шесть миллионов евреев, а в России четыре. Как быть с ними? Китти задумалась, прежде чем ответить.

- Большинство тех немногих евреев, которые приехали из США, принадлежит к одной из двух категорий: либо это идеалисты старой закалки, либо невротики, которые сами не знают, чего они хотят.

Я не думаю, что наступит день, когда американские евреи подадутся в Израиль из страха перед преследованиями. Если такой день когда-либо наступит, мне лучше не дожить до него. Что же касается советских евреев, то тут произошла одна в высшей степени странная и столь же трогательная штука, о которой знают пока еще только немногие.

- А мне можно знать? - спросил Сатерлэнд.

- Ну, вам, конечно, известно, что они пытались решить там еврейский вопрос, утопив его во всевозможных эволюционных теориях. Они пытались обезличить евреев тем, что старое поколение умрет естественной смертью, а молодое - будет подвергнуто соответствующей обработке чуть ли не с самого рождения. Вам, конечно, известно и то, что в России все еще свирепствует антисемитизм.

- Я слышал об этом.

- Эта неслыханная история произошла прошлой осенью в еврейский новый год. Она является лучшим доказательством того, что ничего у советских властей не получилось.

Израильский посол отправился в Московскую синагогу, единственную во всем городе. И что же вы думаете? После тридцати лет безмолвия, на улицы вышло тридцать тысяч евреев, чтобы только посмотреть и дотронуться до израильского посла!

Да, когда-нибудь будет большая алия из России.

Этот рассказ произвел на Сатерлэнда глубокое впечатление. Некоторое время он сидел молча. Это была все та же старая история, которая часто его занимала: ...еврей никогда не перестает быть евреем. Наступает день, когда правда выплывает наружу, и еврей должен заявить о своем еврействе. Он подумал о матери, которую он так любил...

Они повернули с шоссе на боковую дорогу, которая вела в мошав Яд-Эль. Сара выбежала из дома и бросилась им навстречу. Пошли объятия и поздравления с праздником.

- Мы что же, никак первые?

- Дов уже здесь. Давайте же входите поскорей... входите.

Дов встретил их у дверей. Он пожал руку Сатерлэнду и нежно обнял Китти. Она отступила на шаг: - Ну-ка, дай я на тебя посмотрю хорошенько, майор Дов Ландау! Ты с каждым разом все хорошеешь.

Дов покраснел.

Сатерлэнд рассматривал розы Сары в гостиной не без зависти.

- А где же все остальные? - спросила Китти.

- Иордана поехала вчера вечером в Хайфу. Сказала, что вернется вовремя, ответила Сара.

- Было письмо и от Карен. Она должна была выехать из Нахал Мидбар еще вчера, - сказал Дов. - Времени у нее, значит, достаточно. Может быть, она остановилась на ночь в Хайфе. А то, может быть, она стоит и голосует где-нибудь около Сафеда.

- Да ладно уж, - сказал Сатерлэнд. - Приедет, куда денется.

Китти была разочарована, что Карен еще не успела приехать, но не подавала виду. Положение с транспортом было ужасное, в особенности по праздникам.

- Давайте я вам помогу, - сказала она Саре.

- Вы сидите и чувствуйте себя как дома. Кстати, вам уже раз десять звонили в контору мошава. Ваши дети со всей Хулской долины уже знают, что вы приедете. Они просили передать, что они заскочат перед Седером. - Сара ушла к себе на кухню.

Китти повернулась к Дову.

- Я слышала о твоих успехах, Дов. Дов пожал плечами.

- Не скромничай. Я слышала, вы там проектируете какое-то водное сооружение у Иордана.

- Да, если бы сирийцы не мешали, но они мешают. Странно получается: Сирия и Иордания выиграли бы от этого во много раз больше, чем выиграем мы. Но если только речь идет о том, что Израиль получит лишнюю каплю воды, все - они против.

- Из-за чего спор? - спросил Сатерлэнд.

- Мы должны изменить русло Иордана на протяжении нескольких километров. Арабы говорят, что мы это хотим делать из военных соображений, хотя мы предложили им послать к нам своих наблюдателей. Ну, ничего, как-нибудь сделаем.

Дов глубоко вздохнул. Он явно волновался, и Сатерлэнд понял, что ему хочется остаться с Китти наедине. Он отошел в противоположный конец комнаты и принялся изучать корешки книг на полках.

- Китти, - начал Дов. - Мне хочется поговорить с вами о Карен до того, как она приедет.

- Пожалуйста, Дов, я слушаю.

- Она очень упрямая.

- Я знаю. Я была в Нахал Мидбаре несколько недель тому назад. Мы с ней долго беседовали.

- Она вам рассказала, что мне предложили поехать в Америку учиться?

- Она мне не рассказала, но я все равно догадалась. Видишь ли, прожив столько времени в Израиле, я развила особый нюх.

- Теперь я не знаю, что мне делать. Она, видите ли, патриот своего кибуца. Боюсь, что она так и не согласится поехать со мной. А я... я просто не могу расстаться с ней на целых два года.

- Я с ней поговорю, - улыбнулась Китти. - Передо мной она не устоит. Вот увидишь, Дов, все будет хорошо.

Распахнулась входная дверь, и Иордана с развевающимися золотыми волосами широко развела руками.

- Шалом всей компании, - крикнула она. Китти обняла ее.

- Има! - крикнула Иордана. - Поди сюда. Посмотри, кого я тебе притащила!

Сара прибежала из кухни как раз, когда в дверях появился Ари.

- Ари!

Она тут же потянулась за носовым платком, так как в глазах у нее появились слезы счастья, и бросилась ему на шею.

- Ари! Ну, Иордана, черт ты рыжий! Почему ты мне не сказала, что Ари приедет тоже?

- Ну, мы подумали, что ты и без предупреждения сумеешь накормить еще один рот, - ответил Ари, поднимая мать в воздух.

- Ах вы, черти! - сказала Сара, пригрозив им пальцем и вытирая глаза. Дай, я хоть на тебя посмотрю, сын мой. Что-то у тебя усталый вид, Ари. Ты слишком много работаешь.

Они снова обнялись, счастливо смеясь.

Затем Ари заметил Китти Фрэмонт.

В комнате воцарилась неловкая тишина, а они долго в упор смотрели друг на друга. Иордана, устроившая эту встречу, смотрела то на него, то на нее.

Китти медленно встала на ноги и кивнула ему.

- Шалом, Ари, - сказала она тихо.

- Шалом, - прошептал он в ответ.

- Чувствуйте себя как дома, - бросила Иордана, подхватив мать под руку и уводя ее на кухню. Дов пожал руку Ари.

- Шалом, генерал Бен Канаан, - сказал он. Китти взглянула на Дова. Глаза молодого человека светились восторгом, глядя на Ари, почти легендарного командира "Зверей Негева".

- Шалом, Дов. У тебя чудесный вид. Я слышал, ты собираешься провести нам воду в пустыню.

- Постараемся, генерал.

Сатерлэнд и Ари обменялись рукопожатиями.

- Я получил ваше письмо, Сатерлэнд. Буду очень рад видеть вас у себя в Эйлате в любое время.

- Мне ужасно не терпится познакомиться с Негевом поближе. Может быть, мы договоримся о встрече.

- Чудно. А как ваши розы?

- Прекрасно. Должен сказать, что мне впервые пришлось испытать зависть, видя розы вашей матери. Я не дам вам уехать в Эйлат, пока вы не проведете хоть полдня у меня.

- Постараюсь.

Снова воцарилась неловкая тишина, когда Брус Сатерлэнд повернулся от Ари к Китти. Она не отрывала глаз от Ари. Сатерлэнд подошел к Дову и повел его прочь.

88
{"b":"43803","o":1}