из ручья,

Отшельник в глубоком уединении, предающийся

сладостному раздумью,

Вдали от приливов и отливов городской суеты,

Человек, которому близки щедрость благодатной Миссури

и могущество Ниагары,

Явствен топот буйволов на равнине и поступь

сильногрудого косматого быка перед стадом,

Человек, живущий в благодарном изумлении перед землей,

скалами, звездами, дождем, снегом и подснежниками,

Постигший все трели пересмешника и тайну парения

горного ястреба,

Слыхавший на рассвете несравненного певца дрозда-отшельника

в зелени болотного кедра,

Одинокий, я запеваю на Западе песнь Нового Света.

2

Победа, единение, вера, тождество, время,

Нерушимые договоры, богатства, тайна,

Вечный прогресс, космос и современные открытия.

Вот она, жизнь,

Появившаяся на свет в мучительных родах, в судорогах

и конвульсиях.

Удивительная! И реальная!

Под ногами божественная земля, над головой солнце.

Смотри - вертится земной шар,

Вон там древние континенты прижались друг к другу,

А вот материки нынешние и будущие

и перешеек между Севером и Югом.

Смотри - огромные бездорожные пространства

Меняются как по волшебству, их заполняют

Бесчисленные массы людей,

И вот уже существуют на этих землях выдающиеся люди

искусства и государственные учреждения.

А теперь посмотри сквозь время

На бесчисленных моих читателей.

Твердым и уверенным шагом идут они неустанно,

Вереницы людей, Американос, сотни миллионов,

Вот одно поколение, свершив свой подвиг, уходит,

И другое поколение, свершив свой подвиг, уходит следом,

Лица идущих повернуты ко мне, дабы слышать.

И глаза их смотрят на меня.

3

Американос! победители! марш человечества!

Передовые! марш века! Либертад! массы!

Для вас мои песни.

Песни о прериях,

Песни о Миссисипи, бесконечно плывущей вниз

к Мексиканскому морю,

Песни об Огайо, об Айове, об Индиане, Висконсине,

Иллинойсе и Миннесоте,

Песни, которые разлетаются из Канзаса, из самого центра,

которые слышны всюду,

Песни, которые бьются в огненных пульсах и все оживляют.

4

Возьми мои листья, Америка, унеси их на Юг, унеси их

на Север,

Радуйся им, куда бы они ни прилетели, это отпрыски

твоего древа,

Сбереги мои песни на Востоке и на Западе, и они сберегут

тебя,

И вы, ранее спетые песни, в любви соединитесь с ними, ибо

они стремятся в любви соединиться с вами.

Я постиг старину,

Я учился, сидя у ног великих мастеров,

И если я достоин, пусть великие мастера вернутся и изучают

меня.

Во имя этих Штатов вправе ли я презирать древность?

Штаты - дети древности и тем самым оправдывают ее.

5

Ушедшие поэты, философы, священнослужители,

Великомученики, художники, изобретатели,

давно исчезнувшие правительства,

Создатели языка в неведомых странах,

Народы, некогда могущественные, а ныне вымирающие

и пришедшие в упадок,

Я не вправе продолжать, пока не воздам дань уважения

тому, что вы оставили нам.

Я изучил ваше наследие, оно восхитительно (я даже порою

бродил в мире ушедшем),

И понял - ничто не может быть более великим и

заслуживать большего почитания, нежели оно заслуживает,

Но, тщательно изучив прошлое, я оставил его

И стою там, где я есть, - в моем сегодняшнем дне.

Здесь сходят на берег женщина и мужчина,

Мужская и женская наследственность мира, пламя материи,

Вот она, духовность, всем понятная и открыто признанная,

Вечное стремление, конец зримых форм,

Владычица одаряющая грядет после томительного

ожидания,

Приближается душа.

6

Душа,

Во веки веков, дольше, чем земля останется бурой и твердой,

дольше, чем будут существовать приливы и отливы,

Я буду слагать поэмы о материи, ибо считаю, что эти поэмы

самые духовные,

Я буду слагать поэмы о моем теле и смертности,

Ибо считаю, что только так можно создать стихи о моей

душе и бессмертии.

И для этих штатов сложу я песню о том, что ни один штат

ни при каких обстоятельствах не должен подчинить себе

другой штат.

И еще я сложу песню о том, что все штаты и днем и ночью

должны жить в дружбе, и два соседние штата не должны

враждовать.

А для ушей Президента я сложу песню, в которой будут слышны

угрозы и лязг оружия,

И сквозь частокол оружия будут проглядывать хмурые лица;

И о безликом Страхе, вобравшем в себя черты многих, я

тоже сложу песню,

О клыкастом, ощеренном Страхе, возвышающемся

надо всеми,

О воинственном, грозном Страхе, чья голова в поднебесье

(Как бы ни был высок самый высокий человек, Страх

подчас выше).

Я признаю все современные страны,

Я прослежу географию шара земного и сердечно приветствую

все города, малые и большие.

А людские занятия! Героизм их - на море, героизм их

на суше, в песнях своих я расскажу об этом,

Все расскажу я о героизме, как понимают его американцы.

Я спою песню товарищества,

Я докажу, что в одном должны объединиться многие,

Я уверен, что многие должны создать идеал мужественной

любви, найдя его во мне,

Потому и позволяю я вырваться наружу пламени, которое

пожирало меня,

Долго тлели угли в костре, я уберу все, что мешало ему

гореть,

Я дам полную волю огню,

Кто, если не я, может постичь любовь с ее радостями и

печалями.

Кто, если не я, может стать поэтом товарищества?

7

Я верю в достоинство человека всех рас и веков,

Народ мой выслал меня вперед,

Моими устами поет безграничная уверенность.

Омнес! Омнес! Пусть некоторые презирают все на свете,

Я сложу песню о зле, и о зле рассказать я должен.

Ведь и во мне уживаются добро и зло, как во всей моей нации,

и я утверждаю, что зло относительно.

(А если оно существует, то я утверждаю: оно неотъемлемая

часть бытия и вашего, и моего, и страны моей.)

Я, который за многими шел, за которым следуют многие,

провозглашаю свои взгляды и спускаюсь на арену

(Кто знает, может быть, именно мне суждено издать самый