Литмир - Электронная Библиотека

— Меня накормил управитель храма. Он жалеет меня, потому что ты привезла меня сюда против воли, и вообще…

— Ох, вот спасибо! Только этого мне и не хватало, — проворчала Маскелль. Она почувствовала теплое дыхание Риана на шее, потом его зубы на мочке уха. В этот не самый подходящий момент в комнату ввалился Фирак, ведя за собой кошанскую жрицу.

— Кое-кто хочет тебя видеть, — весело возвестил он. На лице жрицы было написано смятение. Маскелль вздохнула, а Риан откинулся на подушки, опираясь на локоть. К счастью, жрица была всего второго ранга, и, значит, история начнет гулять по городу не так уж быстро. Фирак тут же улизнул, а женщина, откашлявшись, сказала:

— Меня послала Ниара из Гила Стела.

— Да?

— Молодой жрец, Веран, умер.

— Когда? — резко спросила Маскелль. Риан одновременно с ней рявкнул:

— Каким образом?

Женщина посмотрела на них по очереди и решила ответить на оба вопроса.

— Он умер меньше часа назад. Сегодня днем, когда главный целитель стал лечить его по-новому, он спокойно спал, ему, казалось, стало много лучше. Монах, который сидел с ним, говорит, что он проснулся и попросил пить, а когда тот дал ему воды, Веран упал на подушку и в следующий момент умер. Главный целитель пришел и осмотрел его, но… — Жрица беспомощно развела руками.

Риан вскочил на ноги; резкое движение заставило жрицу вздрогнуть и испуганно посмотреть на синтанца. Риан начал ходить по комнате, что-то бормоча себе под нос.

— С водой все было в порядке? — пожелала знать Маскелль.

Жрица снова повернулась к ней.

— Да. Главный целитель сам ее пробовал.

— Сам пробовал… — «Глупец, везунчик…» — Поступок главного целителя можно было назвать по-разному, но Маскелль не стала этого делать при посланнице Ниары. — Хорошо. Это все?

— Да. Ниара сказала, что она завтра придет в Марай, чтобы поговорить с тобой.

— Прекрасно. Спасибо.

Риан сумел сдержаться, пока женщина не ушла, потом бросил:

— Это Марада. Она была там сегодня. Почему Посланник Небес просто не прикажет своим стражникам схватить ее?

— Потому что у нас нет никаких доказательств, — раздраженно ответила Маскелль. — Только потому, что она была в нужном месте в нужное время, и что она не может доказать, кто она такая, и что положение ее при дворе подозрительно… — Собственные слова не убедили Маскелль, и по выражению лица Риана она видела, что и он не воспринимает их всерьез. — И к тому же убедить нужно совсем не Посланника Небес, — добавила она, — а императора. Будь Марада кошанской монахиней, Посланник Небес допросил бы ее сам; будь она обычной кушориткой, Посланник Небес поднял бы с постели нужного чиновника, чтобы городская стража установила за ее домом наблюдение. Но как чужестранка, принятая при дворе, Марада находилась под покровительством императора. Все это было для Маскелль много огорчительнее, чем осознавал Риан. Если бы она все еще обладала властью Голоса Карающего, она могла бы явиться в Небесный Чертог и сама арестовать Мараду. — Если она так влиятельна, как говорят, убедить его будет нелегко.

Риан бросился на подушки рядом с Маскелль.

— Тогда давай добудем доказательства. Я знаю, где она живет — Гивас мне рассказал.

Маскелль закрыла лицо руками.

«Я поклялась не вмешиваться в дела Небесного Чертога. Мне следовало бы рассказать о своих подозрениях Посланнику Небес и не заниматься этим самой»… — Но вслух она спросила:

— Что ты рассчитываешь найти?

— Не знаю. Что-нибудь. Убийцы всегда забывают о чем-нибудь.

Маскелль задумалась.

— Ты считаешь, что она не настолько сообразительна, чтобы замести следы?

— Я видел многих умных людей, которым это не удавалось; они кончали на плахе, и мухи пили их кровь. — Риан покачал головой и взглянул на дверь. Маскелль читала нетерпеливое желание взяться за дело в каждой его черте.

— Ее разместили в доме для гостей, таком же, как этот, в западной части города, около идущего с востока на запад канала. Она не живет во дворце, а потому императорская гвардия не станет обыскивать ее комнаты. Почему бы ей не держать там свои яды или свои магические, принадлежности?

— Император не послал бы своих людей обыскивать ее комнаты, даже если бы она жила во дворце, — поправила его Маскелль, — до тех пор, пока она не совершила бы чего-то незаконного. — Впрочем, в словах Риана был резон.

«И еще одно маленькое окошко открылось на жизнь в Марканде», — добавила она про себя. Данная ею клятва вступила в битву с логикой и инстинктом, логика и инстинкт победили.

«Если мы ошибаемся, мы никому не причиним зла и никто не пострадает».

— Этой ночью я не могу туда отправиться: я скоро должна вернуться в Марай. Придется подождать, пока… — Маскелль, хмурясь, помолчала. Она не знала, даст ли работа над Колесом ей передышку, и если даст, то когда.

— Лучше, если я отправлюсь один, — сказал Риан. — Меня труднее заметить: никто меня не знает.

— Хм-м… — Пожалуй, он прав — и не только по той причине, о которой сказал. Маскелль не привыкла действовать тайком.

— Лучше подожди часа два, прежде чем отправишься. Дома придворных и важных чиновников находятся в том районе, а они допоздна принимают гостей. К тому же там рядом сады, где развлекается народ.

— Если она будет дома, я не смогу обыскать комнаты. Да и вообще, может быть, мне придется пробовать не один раз.

— Хорошо, — сдалась Маскелль с известным облегчением. Риан говорил с уверенностью человека, каждый день занимающегося подобными делами. «Надеюсь, „кьярдин“ по-синтански — это не „вор“ к тому же». — Только не попадись.

ГЛАВА 9

Риан впервые оказался в аристократическом квартале. Он познакомился с расположением основных улиц Дувалпура, расспрашивая носильщиков и слуг в Марай и на почтовой станции, где они провели первую ночь. Благодаря наличию каналов и пересекающих их по мостам широких улиц, а также любви кушоритов располагать все строения строго с запада на восток и с севера на юг план города запомнить было нетрудно.

Кушор-Ан, Город Владыки, имел пять главных ворот, и Риан нашел одни из них, пройдя мимо Марай и нескольких меньших храмов. По дороге он миновал один из рынков, на котором многие лавки оказались еще открыты. Риан задержался перед прилавком, за которым, торговали тканями. Шелк, хлопок, парча, сверкающая золотыми нитями, казались особенно соблазнительными в свете десятков медных ламп. Риану очень хотелось купить что-нибудь для Маскелль, хотя для кьярдина сделать подарок своей госпоже и было бы немыслимо. Впрочем, кьярдином он больше не был, а по сравнению с Маскелль самые могущественные владетельницы Синтана были не более грозны, чем хилая старушка в соседней лавке, торгующая тыквами.

«У тебя все равно нет денег», — напомнил себе Риан и двинулся дальше.

Улица, ведущая к Кушор-Ану, представляла собой зрелище, на которое стоило посмотреть. Широкий мощеный проход тянулся между каменными истуканами высотой в тридцать футов. Некоторые из них имели благообразные человеческие черты, другие изображали чудовищ с шестью головами. Будь это какой-то другой город, Риан счел бы, что это изображения богов, здесь же ничего нельзя было сказать наверняка. В темноте за фигурами гигантов кое-где поблескивала вода канала или тянулись топкие берега. Было слишком темно, чтобы увидеть, есть ли там какие-то строения.

Несмотря на поздний час, на улице было людно: грузчики с перекинутыми через плечо коромыслами для переноски корзин, разносчики экзотических благовоний или горячей еды, зеваки, стражники, слуги, сопровождающие паланкины богачей. Даже в Марканде или Белладире, двух крупнейших городах Синтана, улицы были бы погружены в темноту и пустынны: ночью можно было встретить лишь демона, вора или убийцу. Дувалпур же все еще бурлил жизнью.

Риан не был и единственным чужеземцем, вышедшим на позднюю прогулку. Он видел нескольких жителей островов Медара с разрисованными лицами и приезжих из дальних провинций; ни одного синтанца он, впрочем, не заметил. У подножия одного из истуканов стояла группа купцов-малиндийцев в ярких одеждах, яростно жестикулирующих и явно спорящих о том, кого фигура изображает. Риан на всякий случай — вдруг это оказались бы те самые Малиндийцы, с которыми они столкнулись на Великой Дороге, — перешел на другую сторону; Малиндийцы, правда, были слишком увлечены спором, чтобы заметить его. Потом на улице появилась процессия: несколько высокопоставленных представителей клана Кутура в сопровождении кушоритского чиновника и нескольких воинов в мундирах городской стражи. Люди из клана Кутура были одеты в пестрые плащи из перьев и высокие шапки, так что затмили даже малиндийцев. Все горожане только на них и глазели — Риан с каждым мгновением чувствовал себя все более незаметным.

40
{"b":"43615","o":1}