– Все, можешь слезать, твой заказ готов, – вернула ее к реальности Ирсен Ляпистая. – Так, что еще? Ага, перчатки. К сожаленью, у меня остались только из кожи дракона, остальные разобрали. Вот эти темно-зеленые пойдут? – обратилась она к Фисе. Та кивнула, не отрывая взгляда от девушки. – Еще тебе нужна шляпа. Отлично. Шляп у меня хватает – их покупают все, кому не лень.
Выбрав шляпу и отсчитав из мешочка несколько монет, Фиса вышла из павильона и спряталась за дверью ближайшего магазина. Она не могла упустить девушку в синем плаще.
Долго ждать не пришлось. Ульяна появилась спустя несколько минут и направилась в сторону книжного магазина. Муромцева последовала за ней. Книжный супермаркет с поэтическим названием «Книга – это мир», поражал разнообразием ассортимента: гигантские фолианты в переплете из кожи химеры; книги размером не больше миллиметра, которые и разглядеть-то толком было невозможно; книги с одной пустой страницей и даже книги толщиной сантиметров 30, испещренные множеством рун и иероглифов. Они стояли на бесконечных по количеству, длине, ширине и высоте полках, лежали на полу и висели в воздухе – куда ни глянь, везде были книги.
Не успела Фиса зайти в магазин, как к ней подбежал восковой курьер.
– Магвочка, не изволите ли бородавочку или клоунские конфетти? – обратился он к Фисе сладким, как сироп щедрой до сахара хозяйки, голосом.
– Извините, мне некогда! – сказала Анфиса, пытаясь высмотреть среди стеллажей Ульяну.
– Вы, берите, берите! – проявила проворность слепленная кое-как голова. – О цене потом договоримся!
– Хорошо. Сколько это стоит? – спросила Муромцева в надежде отвязаться от назойливого пересахаренного человечка.
– Синдром горения, опять контрабандой бородавок занимаемся? – раздался где-то над ухом голос Улля. «Синдром горения» с опаской посмотрел на него и испарился.
– Надеюсь, ты не согласилась, а то пиши пропало. Он хотел, чтобы ты ему законно передала свою силу мысли. Ни в коем случае не связывайся с восковыми курьерами, – серьезно сказал он, убедив Фису, ни разу не видевшую на его смешливом лице заскочивших погостить беспокойства и серьезности, послушаться совета.
– Кстати, милочка, а как ты вообще здесь очутилась? – сменил тему алхимик.
– Я ищу девушку в синем плаще. Точно такой же был на человеке, который нас преследует.
– Почему ты решила, что это она? Разве ты не знаешь, что все работники Магистериума носят синие плащи?
– Нет. Но она слишком молодая для Магистериума.
– У нее, может быть, папа-магистр, который взял ее в помощники.
– Как же нам тогда искать «правильного» Синего Плаща?
– Хороший вопрос – ищите другие зацепки, – сказал Улль и поманил ее в глубь магазина.
Вместе они прошлись вдоль бесконечных полок, купили парочку полезных, на взгляд алхимика, книг, а потом Улль куда-то делся, и Фиса вышла на улицу, где ее уже ждали Панин со Смертом. После книжного супермаркета следовал павильон «Магцелярские товары», затем лоток с котлами и супермаркет с амулетами. Следующим был магазин с многообещающей табличкой «Почтовые гарпии», где почему-то ни одной гарпии не оказалось, зато висела реклама, обещавшая 70 процентов скидки на почтовых воробьев. Дальше были аптека, огроменный гипермаркет с немыслимыми по количеству и внешнему виду везделетами, совершенно пустой подвал, оказавшийся крупной подпольной организацией, и торговый центр «Звери не для слабонервных», в котором им пытались всучить миленького щеночка, зубам которого позавидовали бы пиранья и сверло дантиста, а аппетиту – людоед. Вырывающееся изо рта пламя представляло собой нечто вроде дружеского приветствия10. А характер вообще медовый: вот ваша зверушка мирно спит, но стоит подойти к ней и погладить, предварительно не разбудив громким криком, как вы быстро и без проблем попадете в больничку на месяцок-другой. Впрочем, данная процедура отлично подойдет для мазохистов и желающих бесплатно покрасить волосы в черный цвет…
– Разойдись! – скомандовал чей-то громкий хриплый голос, когда они вышли на улицу. Муромцева посмотрела на его обладателя.
Это был высокий крепкий мужчина, одетый достаточно экстравагантным образом. На нем было странное одеяние, старые туфли и пурпурного цвета калоши XVII века. Завитые волосы незнакомца больше напоминали парик, а в руке была трость из слоновой кости с серебряной рукояткой, которая при ближайшем рассмотрении оказалась исключительно нескромным изображением Зевса в форме лебедя, похищающего красотку Леду11.
– Кто-нибудь видел эту девушку? – спросил он, поднимая над головой свежий номер газеты, на первой странице которой были запечатлены в полный рост Анфиса с Васей.
– Это же мы! – Панин недоуменно смотрел на газету.
– Так, уходим. Только не привлекайте внимания, – как можно тише сказал Смерт и поманил их за собой в сторону ближайшей подворотни. Не успел он это сказать, как какая-то старушка закричала, указывая на наших путешественников.
– Да вот же они! Ловите быстрей, а то убегут!
Толпа послушно ринулась на троицу. Смерт взял Муромцеву за руку и потащил к монументальному зданию, расположившемуся в конце бульвара. Панин помчался за ними.
Здание оказалось усадьбой. На входе их встретил домовой в накрахмаленном воротничке, на канте которого было написано «Афоня».
– Добрый вечер. Чем могу быть полезен?
– Можно у вас спрятаться? – обратился Панин к домовому, указывая на несущуюся к стенам усадьбы толпу.
– Довольно странная просьба, молодой человек. Что мне есть дело до… госпожа Анфиса? – удивленно остановился он на полуслове и тут же впустил их внутрь. – Проходите.
– Откуда вы знаете мое имя? – удивилась в свою очередь Анфиса.
– Всему свое время, дорогая, – хитро улыбнулся домовой, провожая их в гостиную, вся мебель в которой была застлана простынями.
– Здесь никто не живет? – спросил Панин.
– Сейчас только слуги, барин. Много лет назад хозяин вынужден был бежать из города, но он обещал вернуться. Мы очень ждали вас, Анфиса.
– А кто был хозяином этого дома? – продолжал расспрашивать Вася.
– Слишком много вопросов, молодой человек. Вам что-нибудь принести? У нас лучшая в городе «Нирвана», – сменил тему домовой.
– Нет, нам лучше родниковой воды, – отказался Смерт.
– Здоровье бережете? Ну и правильно, – вежливо заметил Афоня.
– А я не отказался бы от «Нирваны»! – добавил Панин.
– Хорошо. Значит, две родниковой и одну «Нирвану», – подытожил домовой, и, откуда ни возьмись, в зал влетел хоббит в наушниках. В руках хоббита был широкий, сверкающий, словно зеркало, поднос. Он поставил его на стол и передал Панину большущий бокал с темно-бордовой жидкостью. Вася подозрительно посмотрел на «Нирвану» – на его лице читалось сомнение. Но он все-таки рискнул глотнуть.
– Сними наушники, – строго посмотрел на хоббита Афоня. Тот понуро снял наушники. – Госпожа, а вы помните сказку о жизни и смерти, которую вам читал папа? – неожиданно обратился к Фисе домовой.
– Папа? – непонимающе посмотрела на него Муромцева.
– Да, твой папа – философ! Не знал, что ты из наших краев, – улыбнулся Смерт, думая, что подыгрывает Анфисе.
– Ее отец – ветер, ее мать, – начал домовой, внимательно смотря на Фису, – земля. Ее найдешь повсюду, – продолжила Муромцева, не понимая, откуда знает эти строки.
– Она – вечность, – закончили они вместе.
– Вы помните! – просиял Афоня.
– А почему не слышно толпы? Почему за нами до сих пор не пришли? – прервал его радость Смерт.
– Барин, хозяин этой усадьбы – слишком большая фигура. Местные жители и работники Магистериума обходят ее стороной.
– Уж не усадьба ли это знаменитого бога Ярило? – в восхищении воскликнул Вася, взгляд которого уже начинал затуманиваться. – Он настоящая легенда. Кроме него и младенца никому не удавалось покинуть Тимор. Я так много читал об этом, так много читал, так читал… Стоп! Младенец – это же…
