Литмир - Электронная Библиотека

Тут за окнами раздался стук подъезжающего экипажа. Мистер Трелони встал и взглянул в окно.

– Приехала Сильвия, – сказал мистер Трелони капитану. – С маленьким Эдуардом…

Мистер Трелони вышел в прихожую. Через минуту он вернулся и сообщил:

– Она пошла к Гертруде…

Тут он посмотрел на капитана Слоу и спросил:

– Ведь вы уже знакомы с моей племянницей?..

– Имел честь быть представленным миссис Линч в прошлом году, – ответил капитан Слоу и склонил голову.

Джентльмены опять заговорили о погоде. Через какое-то время в дверь постучали, она открылась, и в проём заглянула Сильвия.

– К вам можно, дядя? – спросила она. – Я ищу Дэниэла…

– Входи, дорогая… Мы уже закончили обсуждать все свои серьёзные дела, – сказал мистер Трелони с нежной улыбкой.

Сильвия вошла в гостиную и огляделась. Капитан Слоу встал и склонился в поклоне. Капитан подошёл к жене и поцеловал ей руку.

– Я знала, что застану тебя здесь, – сказала ему Сильвия и добавила. – Я привезла Эдуарда к маме… Я не знаю, что с ним делать…

Тут мистер Трелони спросил:

– Сильвия, ты же уже знакома с капитаном Слоу?..

Сильвия посмотрела на капитана Слоу отсутствующим взглядом, потом зрачки её словно дрогнули, и она сказала ему, подходя ближе и протягивая руку для поцелуя:

– Здравствуйте, капитан Слоу… Простите меня… Я сегодня с утра сама не своя…

Капитан подвёл жену к креслу, в котором только что сидел сам, и усадил в него. Сильвия судорожно вздохнула и объяснила, глядя на капитана Сноу:

– Сегодня ночью умер Дик – любимый хомячок Эдуарда…

Она остановилась и, не дожидаясь расспросов мужа, сказала уже ему:

– Хорошо, что я увидела это первая и приказала хомячка быстрее убрать, пока сын не проснулся… А Эдуард теперь плачет, везде ищет своего Дика, думая, что тот убежал… Он так сильно плачет… Я не могу его успокоить…

Сильвия сжала подлокотники кресла и посмотрела на мужа широко раскрытыми глазами. Её взгляд выражал страдание.

– Я хочу поговорить с мальчиком, – сказал капитан и посмотрел на мистера Трелони, который тут же вышел в двери.

Сильвия в своём кресле сложила руки и поднесла их к подбородку. За прошедшие годы она похорошела ещё больше, хотя капитану всегда казалось, что больше похорошеть уже невозможно. Её чёрные сверкающие глаза были опущены сейчас, чуть прикрыты красивыми веками и казались глубокими и бездонными в тени густых ресниц. Сильная, очень женственная фигура Сильвии замерла в ожидании сына, а на ярких губах застыла улыбка настолько сейчас нежная и страстная, что в её лице пропала обычная надменность, которую придавала ей чуть выступающая нижняя губка.

Дверь открылась. В неё неловко проскользнул маленький мальчик с заплаканным, несчастным личиком. За ним в гостиную входили мистер и миссис Трелони.

Мальчик увидел отца и бросился к нему. Капитан сделал пару шагов, присел перед сыном на корточки, оперев скрещенные руки на колени, и тихо спросил его:

– Почему ты сегодня плакал?

– От меня убежал мой хомячок… Мой Дик, – пролепетал мальчик и всхлипнул.

Тут капитан вздохнул, улыбнулся и сказал невообразимо грустным, проникновенным голосом:

– Он не убежал, Эдуард… Хомячок просто ушёл жениться… Он же не может жить один, без подруги…

Сын потрясённо посмотрел на него широко распахнутыми голубыми, по-детски ясными глазами. Капитан внезапно ощутил прилив удовольствия от близости этого маленького существа, простодушного и доверчивого, а главное, верящего ему беззаветно и любящего его, такого взрослого, большого и грубого человека. Капитану захотелось поднять руку и приласкать нежные светлые волосики на макушке сына, но он почему-то смутился, бросил быстрый взгляд на капитана Слоу и сказал только:

– Ведь мы же мужчины… Мы всегда женимся…

Сын продолжал смотреть на него изумлённо. Потом взгляд мальчика переместился на мистера Трелони.

– И дядя Джордж женат, – сказал капитан, распознав значение этого взгляда.

Сын, глаза которого расширились ещё больше, повернулся всем телом к капитану Слоу.

– И капитан Слоу женат, – сказал капитан.

– А я? – тихо спросил мальчик.

– И ты тоже женишься, – ответил капитан и добавил с тихой улыбкой. – Когда вырастешь…

Тут мальчик неожиданно улыбнулся, открыто и радостно, и на его правой щёчке, только на ней одной, вдруг проступила маленькая ямочка, такая же дивная, как и у его матери. Он порывисто бросился к ней и зарылся лицом в её юбки. Сильвия стала гладить его по голове, благодарно глядя на мужа повлажневшими глазами. Миссис Трелони простодушно заговорила о чём-то. Радостно улыбающийся мистер Трелони почему-то посмотрел на капитана Слоу.

Тот, прямой и высокий, сидел в кресле, напряжённо расставив ноги и сжав сильными руками подлокотники кресла. Глаза его, отчаянно распахнутые, выражали страдание и смотрели куда-то вглубь себя. Самый кончик носа мелко подёргивался. Это было так странно, что мистер Трелони в испуге отвёл взгляд, словно он невзначай подсмотрел за капитаном Слоу что-то неприличное, что-то для него совсем не предназначенное.

Тут миссис Трелони громко сказала:

– Пойдёмте в сад пить чай!.. Сейчас придут Сара и наш доктор!..

Через час капитан Слоу вышел из дверей дома мистера Трелони и остановился на крыльце. Его лицо выражало растерянность.

– Весёленькое у нас будет плавание, в рот тебе нехорошо, – пробормотал он, надевая свою треуголку. – Придётся пойти с докладом к Жучиле…

****

Сильвия последнее время была сама не своя: у неё ныло сердце, как в предчувствии чего-то ужасного. Спала она теперь плохо: во сне её шея словно опутывалась верёвкой, и она просыпалась от невозможности дышать, вставала и долго сидела на постели, пока у неё не коченели руки и ноги. Непонятная тревога томила её – она чувствовала по особой нежности к ней мужа, что в Лондон он ездил не просто так, что в Лондон он ездил к женщине, которая у него там была…

– Вы видите птицу?.. – вдруг вспомнила она его дрожащий голос из далёкого прошлого.

И вместе с её ответом (Нет, я вижу водопад…) ей вспомнились погашенные свечи, и душный табачный дым, и феерическое видение то ли замков, то ли гор, то ли замков в горах… Случайное касание рук… Он заходит к ней со спины и почти обнимает… Её сердце стучит на всю комнату… И вместе с биением её сердца – пронзающий озноб, и страх, и тайный трепет, готовый слиться с его огнём в один костёр, в один пожар, в один сжигающий вулкан… А дальше, дальше… Его холодные глаза плывут голубизной, затягиваясь, заволакиваясь до краёв мучительной истомой, и твёрдый, всегда жёсткий рот вдруг обмякает, приоткрывая язык, дрожащий вместе с её телом в одном безумном исступлении…

Сильвия застонала, резко повернулась к зеркалу и невольно вгляделась в него: на неё смотрела чужая, совсем незнакомая ей женщина с белым, отчаявшимся лицом и горячечными глазами. Сильвия попробовала улыбнуться себе в зеркале, но губы её отражения вдруг туманяще обмякли двумя бледными полосками. Она отвернулась от зеркала и, опять прислонившись к консольному столику, долго стояла так, слушая, как трепещет её взбудораженное сердце.

Из задумчивости её вывел голос мужа.

– Я заскочил ненадолго, – сказал он, входя к ней в комнату. – Огромная куча дел, но захотелось увидеть тебя… И попить с тобой чаю…

Он подошёл, улыбаясь, взял её белую безвольную руку своими сильными руками и поцеловал в запястье, чего не делал уже давно. У Сильвии опять отчаянно забилось сердце. Она всмотрелась в него – во всей сильной фигуре мужа виделась ей властность и уверенность, но на лице его, всегда таком твёрдом и независимом, её вдруг поразило выражение потерянности и какой-то странной покорности, которая бывает у собаки, когда она знает, что виновата.

Словно наткнувшись на её взгляд, он неловко спросил:

– Что дети?.. Все здоровы?..

– Да, здоровы, – ответила она и быстро добавила. – Пойду, распоряжусь о чае…

7
{"b":"431302","o":1}