– Это неправильно, – прошептала я. – Вторгаться в вашу жизнь, когда мы и так уже сделали достаточно что бы разрушить ее. Но, – я втянула в себя воздух, – я не могу ей запретить…

– Никто и не просит тебя ей запрещать, принцесса, – он сел на стул напротив меня, положив на спинку локти. – Мы дадим им решать самим, и поможем избежать проблем. И, – он улыбнулся, – кажется, мы будем, видеться часто.

– Как же ты это переживёшь? – с нескрываемым сарказмом в голосе, спросила я.

– Боюсь, что с трудом.

Я фыркнула.

В следующую секунду входная дверь открылась и вошла моя сестра, а следом за ней Стас.

Когда Маша увидела меня, с ее лица медленно сползла улыбка, и она побелела.

Валет выглядел не лучше, чем она, но он смотрел не на меня, а на Грома.

Плечи Маши опустились, и она вздохнула.

– Я могу объяснить.

– О да, мы ждем! Только не говори, что вы встретились случайно. Потому что этот вариант больше не сработает.

– Ты все знаешь и так, правда? Следила за мной?

– Нет, – я покачала головой. – Врать нужно лучше. И, если впутываешь в ложь своих подруг, предупреждай их. Я видела Лизу вчера, с которой ты, якобы, ходила по магазинам, – я поднялась на ноги и подошла к ней. – Выяснить, где ты была на самом деле, не составило труда.

– Ты не можешь мне запретить! Я могу встречаться с кем хочу! – сестра решила сразу начать защищаться.

Ко мне подошел Гром и дотронулся до локтя.

– Она не собирается тебе ничего запрещать, Маша. Единственно чего мы хотим, Аня и я, что бы вы прекратили нас обманывать. Нам легче обеспечить вашу безопасность, если мы знаем, где вы.

– Не нужно обеспечивать нашу безопасность, Гром, нам не по пять лет! – воскликнул Стас.

– Стас, – он выдохнул. – Посмотри на нее.

Мы: я и Валет, как по команде перевели взгляд на Машу. На ней было красное платье мини и босоножки на среднем каблуке.

– Её видели все, слишком заметно, что она не наша. И, ты должен понимать, далеко не всем можно знать, что дочь директора Global – твоя подружка.

Стас нахмурился и кивнул.

– Маша, ты должна одеваться как можно проще и незаметнее, нам не нужно привлекать внимание. Ни людей, ни роботов. Хорошо?

– Хорошо, – сестра кивнула.

Я с трудом сдержала улыбку, представляю, какая у него будет реакция, когда он узнает, что я приехала на мотоцикле. Конечно, он был абсолютно бесшумный, но если кто-то смотрел в окно или был на улице, меня видели.

– Ну, если мы разобрались, то… Вы придёте на мой день рождения?

– Как ты себе это представляешь? – мягко спросил Гром, улыбнувшись.

А я застонала – я знала, как.

– Будет маскарад! – Маша захлопала в ладоши. – У нас дома, вход по приглашениям. Сканировать не будут, я все продумала! Мы купим вам костюмы, да Аня?

– Нет! Нет, забудь. Маша, подумай головой! Если их там обнаружат…

– Ни за что не пропущу твой день рождения, малыш, – Стас повернулся к Маше и поцеловал в уголок губ. Мне захотелось ударить себя рукой по лбу. Снова.

– Ну я же говорил, видеться будем часто…, – протянул Гром.

– Да, и будет хорошо, если мы вообще это переживем, – вымучено улыбнувшись, ответила я.

Мы с Машей лежали в моей кровати, обняв друг друга. Я перебирала светлые волосы своей сестренки, и медленно заставляла себя поверить, что она уже взрослая.

– Может, расскажешь мне теперь?

Маша приподнялась и посмотрела мне в глаза, хитро улыбнувшись. Ей самой натерпится рассказать.

– С чего начать?

– Попробуй сначала.

Мы сели друг напротив друга. Она скрестила ноги по-турецки, а я обняла колени, положив на них подбородок.

– Все началось, в тот день когда, я приехала спасать тебя. Он встретил меня, и, взяв за руку, повел за собой. У меня сразу возникло чувство, что моей руке самое место в его, – сестра улыбнулась. – А дальше, мы обменялись контактами, тогда, когда ходили тебе за майкой. Ты не поверишь, но пешком оттуда до ближайшего магазина идти час. Так что, за это время мы разговорились, и мне было удивительно легко и интересно с ним. Я никогда не думала, что отдельные могут быть такими… Умными, воспитанными, интересными! Он написал мне в тот же вечер, спрашивал, как мы доехали до дома. Мы переписывались до трех часов ночи, пока я просто не вырубилась, – Маша вздохнула и слегка прикусила губу. – Следующую неделю, каждое мое утро начиналось с его сообщений. Потом мы встретились, в день вечера у мэра. Я так спешила его увидеть, что оставила сумку в машине. Но, когда я увидела его, тревоги испарились. А он поцеловал меня, даже не сказав привет. И я окончательно убедилась, что не сомневаюсь в выборе. Мы гуляли, и говорили обо всем на свете, и я потеряла счет времени.

– Всю малину вам обломал Гром, я так понимаю.

Маша хмыкнула.

– Честно слово, он появился как из-под земли, и он был очень злой.

– Хуже, чем я? – я улыбнулась.

– Вроде тебя, ну и он заставил меня сказать ему твой номер, что бы ты меня забрала. Он совершенно не поддаётся уговорам. Не дал мне просто вызвать машину. Кстати, я думаю, – глаза Маши сверкнули, словно яркие огоньки, – он просто хотел увидеть тебя! А что? Может, будем встречаться с братьями, хотя они не братья на самом деле. Мама Стаса воспитывала Грома, когда его мама пропала.

– Нет, Мари. Мы с ним не будем встречаться, сто процентов.

– Ой, да ладно. А кто целовался так, что асфальт плавился?

– Я не сказала, что я его не хочу. Я сказала, что ничего не выйдет. Мы оба, ясно видим разницу между нами, – я тряхнула головой отгоняя от себя непрошенные мысли. – Давай, рассказывай дальше.

– Дальше? Уверена, что ты хочешь знать?

Я закатила глаза. Она плотно сжала губы и вздохнула.

– В один день, когда Грома не было дома, мы…, – она покраснела и зажмурилась.

– О, – у меня невольно открылся рот. Да, выросла моя девочка. – И?

– Он… такой нежный, заботливый, и… все было замечательно, я чувствую себя такой счастливой, влюбленной… Как в кино, понимаешь?

– Понимаю, – я кивнула. Когда-то и я была влюблена в первый раз. Я еще помню эти ощущения, кажется, что никогда в жизни не сможешь разлюбить, и тем более быть с кем-то еще.

Однако со временем воздушные замки рушатся, и реальность врывается в жизнь с такой скоростью, что сбивает с ног.

– Почему ты погрустнела? – Маша взяла меня за руку и крепко сжала. – Не говори, что ты все еще тоскуешь по Джону? Прошло два года.

– Нет, – я вздохнула. – Уже нет. Просто… первая любовь и первая боль ходят рядом. И я не хочу, чтобы это случилось с тобой.

– Ну, может, у меня будет первая и единственная, и никакой боли? А? Как тебе план?

– Отличный план, детка, – я вздохнула и откинулась на подушки. Только так случается в один случай из тысячи. Но сейчас мы об этом думать не будем.

В дверь постучали.

– Входите! – крикнула я.

Вошел отец. Он улыбнулся нам.

– Привет девочки. Секретничаете?

Маша нервно рассмеялась.

– Вроде того, – сказала я. – Что-то случилось, папочка?

Отец давал нам все: воспитание, образование, помогал с работой, обеспечивал нас всем необходимым и даже больше, но он никогда не заходил пожелать нам спокойной ночи или поговорить.

Все наши беседы проходили за ужином, если он приходил домой вовремя.

– Да. Я улетаю в Нью-Йорк, завтра.

Машка вздохнула.

– Мой день рождения.

– Я помню, малышка, – отец подошел ближе и сел на край кровати, протянув сестре красную коробочку.

Там была золотая подвеска из двух букв «М.В» усыпанная розовыми бриллиантами.

– Спасибо папочка, очень красиво! – Маша поцеловала отца в щеку и широко улыбнулась. – Мне так нравится!

Я вздохнула и посмотрела на отца. Его мысли уже явно вернулись к поездке, он совсем не был похож на человека, который радовался, что угодил дочери. И я почти уверена, он попросил купить подарок свою помощницу.

– Я пойду, самолет рано утром, нужно выспаться. Ох, и как я ненавижу разницу во времени! – папа поднялся на ноги. – Я думаю, вы обе справитесь со всем, и хорошо вам повеселиться в субботу.