И князь пошёл в атаку. Сначала он сделал ложный выпад влево, вынырнул из-под рубящего удара «среднего», и, слегка присев, подсёк «правому» ногу мечём. Тот завалился набок, а Святополк, мгновенно парировав новый замах того, что стоял по центру, вонзил нож «левому» прямо в сердце. Вот так! Теперь – третий. Князь отразил ещё один удар, сделал подножку, крутанул клинком, и послушное лезвие вошло поверженному в горло. С этим – всё, дело техники. Теперь, самое сложное – четвёртый.
А «четвёртый» уже ринулся в бой. Кинжал, направленный молодому витязю в горло, угодил в цепь, которая, рассыпавшись веером, упала в траву. Уберегла она витязя, но мощный выпад мокинзарца сшиб с ног, дыханье перехватило. Свалился больно, на камни, но разве ж это – повод в изнеможенье впадать? Не до немочей покуда! И, пружинисто подпрыгнув, Святополк принялся отражать удары, что посыпались на него, как с рога изобилия. Вот теперь уже требовался простор. Дерево за спиной мешало. Найти б более подходящее место. Но где ж его взять? С левой стороны – нагромождение огромных валунов, меж которыми, образуя мелкие водопады, спешит ручеёк, с правой – круто уходит вниз подмытый рекою берег. Что ж… отступим к ручью…
Спокойными, точными движениями, осторожно пятясь, Святополк сдерживал натиск «рыжего». Таким манером добрался до первого валуна, перескочил на него и сделал сверху несколько выпадов. Позиция, возвышающая над противником, выходила выгодной, кабы устоять. Но бугристая поверхность камня удерживать князя не хотела. Пришлось спрыгнуть в ручей и биться чуть не по колено в воде. И всё б ничего, да течение сносит, а противник – совсем не добыча. «Силён, бухнадарская морда, – подумал князь.– И рубака отменный. Ну, да ничего, не таких валили». Однако «рыжий кафтан» валиться не думал. Более того, он явно пытался оттеснить Святополка к берегу, а уж там, где деваться некуда, провести завершающую атаку. Молодой витязь прекрасно это понимал, но, уступая напору, продолжал отходить, перемещаясь от дерева к дереву, от камня к камню. Увы, вечно так продолжаться не могло, и за спиной витязя распахнулась зияющая пустота обрыва, где внизу, сердито ворча, гнал свои воды на север ревущий Нейс.
«Рыжий» опустил меч, посмотрел. Князь взгляда не отвёл, и некоторое время противники безмолвно взирали друг на друга.
– Ва?14 – нарушил, наконец, молчание мокинзарский воин.
– Да пошёл, ты, – злясь на себя, буркнул Святополк, впрочем, пытаясь по достоинству оценить внезапное благородство соперника.
– Марэ15, – с сожалением пожал плечами вражеский воин и молнией метнулся вперёд.
Но как ни скор был «рыжий кафтан», молодой витязь оказался проворнее. Он предполагал подобный разворот событий и мгновеньем раньше уклонился влево. А, уже падая, сделал колющий выпад мечом.
С хрустом разрывая кольчугу, клинок свершил своё кровавоё дело. Бухнадаровец, ещё не понимая, что всё кончено, и не обретя ожидаемой опоры, низринулся в пропасть. А секундой позже, окончательно потеряв равновесие, следом за ним полетел и Святополк. Некоторое время враги скользили по влажной глине отвесного берега, а затем погрузились в воду. Нейс, безразличный к исходу поединка между людьми, тут же подхватил их и потащил в глубину.
– 6 —
Святополк открыл глаза. Он лежал на берегу, а вокруг высились стройные фигуры водяных.
– А где «рыжий»? – спросил, он закашлявшись. Кое-как поднявшись на ноги, оглядел себя. Воду бы хоть с сапог слить, да чуть потерпеть придётся.
– Ты убил его, а после он утонул, – лаконично промолвил обитатель воды.– Мы всё видели. Вот твой меч. Лучше скажи, кто ты?
Князь назвался. А потом добавил:
– Я друг Омутника Бобра, сына Перекатника Выдры.
– Мы – Выдры, а Омутник наш брат… Доказать то, что сказал, можешь?
– Опять, – проворчал князь, досадуя на недоверчивость водовиков.– Конечно, могу. Ножами мы поменялись… Ох! Только я его потерял. Найти надо.
– Он здесь. Мы нашли.
– Так что же ещё?
– А если ты его убил, а нож взял себе?
– О, Мокошь16 и Руевит! – простонал молодой витязь.– Что ж мне делать?
– Хорошо, – видимо что-то решив, ответил водяной.– Мы позовём судью.– И махнул кому-то рукой.
Вот за что князю понравились водяные, так это за то, что ждать не заставляли. И совсем скоро позади возникло какое-то оживление. Обернувшись, молодой человек увидел, что приближаются трое Выдр и с ними ещё нечто.
– Леший, – пояснил водяной.– Он судья.
Воин ничего не ответил, только поморщился, да тремя пальцами прикоснулся ко лбу, испросив помощи Триединого.
А леший, тем временем, уже приступил к своим обязанностям. Он, кряхтя, уселся на пенёк, растёр между лап-веток горсть земли, что-то сипло побормотал, а затем приложил нож к обрубку ствола, который заменял ему голову. На судью он походил мало, скорее, на старый кряжистый дубок, который в детстве приболел, а потому не вырос, но дела это не меняло. Судья, так судья. «Посмотрим, что за извол в его деревянной башке родится», – изготовившись к самому худшему, решил Святополк и собрался слушать.
Леший же, впрочем, окружающих томиться не заставил.
– Не виновен! – проскрипел он, поднимаясь с пенька.
Князь облегчённо выдохнул.
– Я свободен?
– Да, конечно, – ответил за всех лесовик.– Если что, нужда какая – обращайся. Всегда помогу. Меня зовут Дуб.
– Я так и знал. А меня…
– Я знаю, я увидел, – не совсем понятно для сына Ратибора ответствовал лесовик и, похлопав его по плечу ветвящейся лапой, добавил:– Можешь идти, если, конечно, не хочешь задержаться в компании подводных.
– Я б задержался, да дела.
И Святополк, кивнув всем присутствующим в знак прощанья, и прихватив лежащее на песке оружие – кинжал и меч, – направился вглубь леса.
– 7 —
А дела, между тем, были скверные. Только «белое» оружие – нож да меч на месте, спасибо водяным. А вот всё остальное – цепь, конь, шлем, копьё… Да что копьё! Где Черномазик?
– Не печалься, добрый молодец, – услышал тут Святополк знакомый хриплый фальцет.– Твой оруженосец никуда не делся. Вот он – я.
И домовой выглянул из-за дерева.
– Всё нашёл, всё, – проговорил он.– И щит, и копьё, и даже цепь собрал, на нитку нанизал. А Ветролёт вон – за деревьями, пошли.
«Слава Триединому», – подумалось молодому князю, когда он увидел, что верный конь цел и невредим. Но это ещё что? Рядом с Ветролётом стоят люди какие-то. Мужчина, женщина и маленькая девочка. Подойдя ближе, витязь разглядел, что одеты незнакомцы по—доростольски.
– Доброго дня вам, – приветствовал их витязь.– Откуда вы здесь?
К удивлению сына Ратибора, все трое тут же рухнули перед ним на колени и хором запричитали:
– Спасибжо, спасибжо тебе, вельможный князе! Да дадут тебе боги гарну невесту та калиту побильше.
– Э-э! – воскликнул Святополк, пытаясь поднять их на ноги.– Какой я вам «вельможный»? И почему, «князь»?
– Так доспех больно богатый, – ответил мужчина.
«Да что ж такое, снова „доспех“… серебряные, что б их, латы! – подумал молодой ратник.– Выкинуть их что ли»? А вслух спросил:
– А спасибо за что?
– Та ты ж спас нас! Псы рыжехвостые нас в полон волокли!
– А, вот в чём дело. Тогда ясно. А вы, что, из Доростола, что ли?
– З Доростолу, так.
И спасённые начали наперебой рассказывать, как жили они, что делали, и как на хутор налетели бухнадаровцы, схватили их и увезли. А девочка во все глаза смотрела на домового, прячась за спиною отца.
– Ну, шо ты на него осиишь17, як бобрец на п`лкевое знаме? – заметил испуг дочки мужчина.– То ж барабаш. У нашей хате таких под крышей цельный гурт столовался.
