– А вот лошадям и бычку твоему вплавь придётся.
– И за то спасибо, – поклонился Хохлач и, обращаясь уже к молодому витязю, проговорил:– Ну, вот и всё. Переберёмся! – и указал рукой куда-то вниз по течению.
Чёрная точка, показавшаяся вдали, быстро росла – вскоре князь разглядел довольно большую лодку или, скорее, чёлн, который стремительно приближался.
– Как это он? Сам, что ли? – молодой воин обернулся к старикам.
– Да почему, сам? – ответил Капчо.– Бобры толкают. Не те, которые водяные, а которые звери. Нашли где-то и к нам пригнали. Матрёна договорилась. А как переправимся, так обратно оттащат.
– А-а-а, вот в чём дело… – потерев подбородок, только и промолвил витязь.
– 7 —
Люди разместились в лодке, быка Хохлач привязал за длинную верёвку к корме, а с лошадьми вызвался плыть Огнен, сказавший, что он на Малой Рузе вырос и – «привыкши».
Святополк снял привязанную к седлу сумку с Черномазиком, перекинул через плечо, взялся за вёсла. О тожен на Рузе вырос, только на Большой, и потому с вёслами управляться умел. Старики вызвались ему помогать, а Златка села к рулю.
Огнен ввёл лошадей в воду. Шлюпка отвалила от берега, пошла следом. Мерными взмахами Святополк вместе со стариками гнал лодку к другому берегу. Неторопливое течение Веймона им не мешало, и всё шло отлично, но на середине реки чёлн внезапно во что-то упёрся. «Ну, надо ж! Откуда здесь – на стремнине – отмель?» – досадливо поморщился князь. Однако хорошенько обдумать сей загадочный природный феномен не удалось. Потому что…
– О, Перун, помоги нам! – выкрикнул Хохлач.
– Я так и знал!!! – воскликнул Капчо. И в руках у братьев тут же заместо вёсел возникли длинные кривые сабли.
– Греби, князь! – прокричали почти хором старики и принялись бить оружием по воде. А за борта лодки уже хватались чьи-то когтистые лапы.
В днище что-то вонзилось. Похоже, гарпун. В чёлн хлынула вода, и Златка бросилась вычерпывать – сначала руками, а потом чашкой, которую вытащил из сумки проснувшийся Черномазик. Огнен, к тому моменту уже достигший спасительного противоположного берега, стоял, беспомощно сжимая кулаки, сознавая, что никак не может помочь дочке и жене. А в лодку карабкался огромный водяной с кинжалом в зубах. Капчо одним ударом опрокинул его обратно в воду.
– Что ж они делают?! – вскричал Святополк, яростно работая вёслами.– Они ж – наши друзья!
– Да не водовики это, – пропыхтел Хохлач, без устали машущий саблей.– Это кароконджо! Не видишь, какие у них рожи синие?
Князь бросил взгляд. Точно! Тёмно-синяя (почти чёрная) кожа, жёлтые мутные глаза. Нет, определённо, не водяной.
– А вот то – уже наши друзья, – прохрипел Капчо.
Река забурлила. К месту схватки людей и караконджо приближалась целая армия водяных. Лодка, пробитая десятками ударов, медленно тонула, Златка и домовой черпали, Матрёна наваливалась на руль, Святополк что было сил грёб и только одна Ниточка сидела не шелохнувшись, во все глаза рассматривая надвигающееся подводное войско.
Водовиков, которые шли в атаку, было, по меньшой мере, раз в десять больше, чем караконджо. И синекожие дрогнули, бросились врассыпную. А чёлн, наполовину уже затопленный, ткнулся носом в илистый берег.
– 8 —
– Приехали, – пытаясь отдышаться, просипел Капчо.
Старики выбрались из лодки. Святополк передал им Ниточку, Черномазика и Матрёну, затем вылез сам и помог сойти Златке. А после все повернулись к воде, желая посмотреть на исход битвы и отблагодарить своих, так кстати, появившихся спасителей. Но всё опустело. Ни караконджо, ни водяных.
– Куда они делись? – домовой взбежал на пригорок и рассмотрел реку оттуда.
Хохлач и Капчо переглянулись.
– Синебрюхие сбежали, – произнёс Хохлач задумчиво, – а вот водяные… Странно…
– Что за караконджо такие? – спросил, подходя к ним молодой витязь.– Никогда о них не слышал.
– Тоже подводные. Нашим водяным родня дальняя. Только живут не здесь, а за тридевять земель. В Мокинзаре, Арамеке, Гаузии. Откуда они у нас взялись? Вот вопрос.
– Слушай, а может, уже Ма-ар за дело принялся? Подтягивает к Бухнадару нечисть знакомую, – проговорил Святополк, вспомнив о недавнем разговоре.
– Всё может статься, – промолвил Капчо. А Хохлач добавил:
– Скорее всего, так и есть.
Матрёна перебросилась парой фраз на диковинном зверином языке с одним из бобров, вышедшем на берег, и люди, погрузив поклажу на лошадей и быка, направились дальше.
– 9 —
Несколько часов спустя путники добрались до жилища стариков. Дом, в самом деле, оказался большущий, двуклетный26, огороженный высоким, но каким-то чахлым забором – кто захочет, тот пролезет. Заметив, что Святополк обратил на это внимание, Хохлач сказал:
– Кто нас не побоится, через любой частокол перескочит, а тын – он для того, чтоб козы ни ушли.
Целое стадо коз, тут же, как бы объясняя слова старика, появилось из-за угла.
– Вы у нас в гостях, – громко, обращаясь ко всем, проговорил Хохлач, – Проходите, располагайтесь. Матрёна вас проводит. Там козье молоко и сыр. Отдыхайте. А мы ещё по хозяйству похлопочем. Впрочем, ты, князь, останься.
Когда доростольцы и домовой, следуя за Матрёной, зашли в дом, Капчо посмотрел на брата и проговорил:
– Иллюзия, значит. Интересно… Не ты, говоришь? И не я. Мы – пеньки трухлявые – не смикитили… А вот ты, молодой человек, что думаешь? Кто картинку створил? Да ещё так вероподобно. И не признался, и виду не подал.
– Так мне не почудилось? – пробормотал Святополк.– Водяных на самом деле не было? Одна видимость?
– Видимость-то, она, видимость, но кто её нарисовал так красиво?
– Ладно, давай в дом зайдём, – сказал Хохлач.– Я, кажется, догадываюсь, кто. Но больно уж диковинно получается.
Поднявшись по ступенькам крыльца, старики и молодой воин вошли в дверь и оказались в просторной комнате, которую предоставили для ночлега доростольцам.
– Это не Златка, – проговорил Капчо, поглядев на брата.
– И не Огнен, – произнёс Хохлач.
– Это Ниточка, – в один голос сказали оба.
Девочка сидела в углу и возилась со старой тряпичной куклой.
– Я её сейчас спать уложу, а потом сама спать буду, – ответила она, по-своему истолковав вопросительный взгляд стариков.
– Это правильно, – одобрительно заметил Хохлач.– Куклам тоже спать надо. Но ты нам другое скажи: как водовиков сделала?
– Не знаю, – не отрываясь от своего занятия, сказала девочка.– Как-то само вышло.
– И давно ты так умеешь?
– Та, з младости, – ответила за неё Златка.
– Вы, паны калугеры27, – вставил Огнен, – не мало подывитесь, егда побачите, шо вона на усех мовах гуторить може. И по-роцки, и по-гринульски, и по-маврийски даже. Как потщатится28.
Ниточка уложила, наконец, куклу и подошла к старикам.
– Я, когда вырасту, – серьёзно проговорила она, – буду королевой. Только ещё не знаю где. А пока я маленькая. У меня других дел полно. У меня, вон, Лиська не спит, – и указала на игрушку. – Её уложить надо.
– Хорошо, – согласился Хохлач, – это тоже дело.
– Пошли! – обратившись к брату и Святополку, произнёс Капчо и подтолкнул их к выходу.– Дайте людям отдохнуть.
– 10 —
– Надо бы Грегину рассказать, что такая Ниточка объявилась, – сказал Капчо, когда втроём вышли они из дома.
– А кто такой Грегин? – тут же задал вопрос Святополк.
– Ох, князь, ничего-то ты не знаешь, – пробормотал Хохлач.– Это Великий магистр Ордена.
– Какого? Фиосинистов, что ли?
