– Ладно. Дальше, – сказал Михаил Иванович. – С этими… исламскими бригадами, или как их, были контакты?

– Да. Тут, вроде, все нормально, – ответил Казин. – Был у нас их человечек. Обещали подбросить и деньжат, и оружия.

– Смотри, повстанец-засранец, украдешь больше пяти процентов – велю Зубову пустить тебя в расход, – как бы пошутил Михаил Иванович очень серьезным тоном. – У меня все. Вопросы?

– Все ясно, Михаил Иванович.

– Тогда пока.

Прилетевшая через пару дней журналистка, оказавшаяся совсем молодой, лет двадцати пяти, и внешне довольно симпатичной, на встрече с губернатором и Зубовым держалась просто, папу всуе не поминала и попросила звать ее просто Леной.

Технологию записи полевых репортажей Лена собиралась использовать дистанционную: посредством десятка маленьких летающих на антиграве видеокамер. Запас автономного хода у них был большой – для сопровождения рейда вполне хватало.

– Только, Лена, – попросил Зубов, – не пускайте свои камеры вперед группы. Я вашу технику знаю, это на самом деле модифицированные шпионские зонды. Они неплохо прикрыты от обнаружения, но все-таки у повстанцев электронная разведка, хоть и дохловатая, есть. Могут засечь – и операция резко усложнится или даже провалится.

– Конечно, – согласилась Лена. – Я вообще все с вами тщательно согласую, чтоб, не дай бог, люди не пострадали. А можно организовать интервью с командиром диверсионной группы?

– Без вопросов.

– Ну, как она тебе? – спросил после встречи Михаил Иванович Зубова. Тот обладал хорошим чутьем на людей, и Михаил Иванович к нему прислушивался.

– Очень осторожно с ней надо, Михаил Иванович, – ответил Зубов. – Как бы не наш человек, по… э-э… специфическим вопросам сотрудничать с нами не будет.

– Мне тоже так показалось, – согласился Михаил Иванович. – Странно, что папа ей своевременно не вправил мозги. Ну, да ладно. Пробьемся. Сценарий-то у вас с Казиным для нее отработан как следует?

– Вроде, тьфу-тьфу, проблем быть не должно.

Командиром диверсионной группы был пару месяцев назад принятый на годичный контракт Павел Нестеренко, отставник-десантник. Основной его специализацией до отставки были как раз диверсионные операции.

Лене он понравился. Нестарый, лет тридцати пяти, высокий, крепкий, но не качок, с приятным мужественным лицом. Был он к тому же из категории крайне редко попадавшихся ей военных-интеллектуалов – у Лены возникло отчетливое впечатление, что она общается как бы с человеком своего круга.

Закончив запись «предоперационной» части интервью, Лена вдруг поймала себя наигривой мысли – а не закадрить ли мужичка? И спросила с многообещающим

– А можно пригласить вас поужинать, Паша? Пообщаемся менее формально…

– С удовольствием, – согласился тот, улыбнувшись. – Только приглашаю вас я, не привык, когда меня угощают дамы.

– Господин мачо, бросьте вы свои штучки! – шутливо нахмурилась Лена. – Я феминистка и терпеть не могу всякого псевдоджентльменского выпендрежа. Приглашаю вас я! А вы, будучи почти аборигеном, можете для начала, – Лена хихикнула, – продемонстрировать свою мужскую полноценность, выбрав приличное заведение.

– Ладно, разберемся, – сказал Павел, несколько иронически усмехнувшись.

Ресторанчик был небольшой, очень уютный, кухня – без изысков, но было вкусно. Небольшой оркестрик играл приятную музычку.

– Ну, судя по ресторану, вы вполне полноценный мужчина, – поощрительно улыбнувшись Павлу, сказала Лена, попробовав закуски и выпив бокал вина. – Потанцуем?

Где-то через час Лена поняла, что Павел, даром, что вояка, которые обычно перли напролом при малейшем намеке, – похоже, из породы мужиков, с которыми надо проявлять инициативу самой. Поскольку он особой инициативы не проявлял. Когда Лена, закинув ему на шею руки, прижималась к нему своей немаленькой грудью, не стесненной под платьем бюстгальтером, – с удовольствием обнимал ее в ответ. На следующей стадии – жаркие поцелуи в губы – тоже отвечал с удовольствием. Однако Лене уже хотелось секса, и сидеть в кабаке, пока господин офицер раскачается на более решительные действия, желания не было никакого.

– Ну, что, Паша, – промурлыкала она, поглаживая его руку, – поехали к тебе или ко мне знакомиться еще менее формально?

– Понимаешь, Лен, – Павел несколько замялся, – не обижайся, ты в принципе классная, но у меня, вообще-то, сегодня как раз назначено свидание с профессионалкой, к которой я хожу постоянно.

Никак не ожидавшая такого ответа Лена вылупилась на него, открыв рот. Потом сообразила:

– Ты любитель чего-то особенного? Садо-мазо там, или еще чего?

– Нет, – покачал головой Павел, – предпочитаю обычный секс.

– И тебе больше нравится трахаться с какой-то блядью, которой нужны только твои деньги, – поразилась Лена, – чем, извини за нескромность, с симпатичной девушкой, который ты понравился?!

Павел вздохнул.

– Лен, ты ведь не будешь утверждать, что страстно в меня влюбилась? Просто трахнуться хочется, так?

– Допустим. И что?

– А Син, к которой я собираюсь, можно сказать, близкий мне человек, хоть мы и знакомы всего пару месяцев. И профессионалка высокого уровня.

– Хочешь сказать, жалкие любители типа меня отдыхают?

– Лен, ты просто не понимаешь. Слушай, а поехали со мной? Син бисексуальна, можем групповичок устроить. У тебя как с ориентацией? Или просто трахнешься со мной, я в принципе не прочь, просто соскучился по Син и хочу у нее побывать. В сауне посидим, Син делает изумительный массаж.

Лена в некотором обалдении уставилась в потолок.

– Ну, Пашка, и нахал же ты. Никогда еще от мужика не слышала, что он, типа, в принципе не прочь, но вот по любимой бляди соскучился. Ладно, поехали. У меня пробудилось то ли женское, то ли профессиональное любопытство. Хочу посмотреть на твою Син, а может, и попробовать ее. В принципе я бисексуальна, но последние годы только на мужиков тянуло. Официант, счет!

Официант удивленно посмотрел на Павла. Тот успокаивающе махнул ему рукой, мол, не бери в голову.

– Лен, я тут постоянный посетитель, у меня открытый кредит. Пошли.

– Сегодня плачу я, – уперлась Лена.

– Расплатиться тебе удастся, только если я разрешу. А я не разрешу.

– Я просто оставлю денег, и все!

– Тебе их завтра принесут в гостиницу.

– Ну, господин офицер, ты даешь, – удивилась Лена. – Настоящий мачо, типа, всегда сделает по-своему?

Павел в очередной раз вздохнул.

– Лен, я что, сильно похож на мачо?

– Умеренно.

– Просто я воспитан в духе того, что ты назвала псевдоджентльменским выпендрежем. Снизойди, пожалуйста, к отсталому и дремучему провинциалу, а?

– Ладно, черт с тобой, – рассмеялась Лена, – при такой постановке вопроса снизойду.

Подготовка к визиту произвела на Лену сильное впечатление. Вначале Павел искал какие-то особые тюльпаны. Потом розовый Мартини. Потом черный горький шоколад.

– Слушай, Паша, так ты в нее, что ли, влюблен? – спросила Лена. – Где бы мне найти поклонника, который бы ради меня так расстилался.

– Да нет, не влюблен, а то бы я на ней, пожалуй, женился, – ответил Павел. – Просто она мне очень нравится. И она, вроде, тоже хорошо ко мне относится.

Син оказалась симпатичной женщиной, но отнюдь не красавицей, лет тридцати, среднего роста, худенькой, довольно ярко выраженного азиатского типа. Познакомившись с Леной в европейской манере, за руку, она, прикрыв глаза, прильнула к Павлу и потерлась об него, как кошка.

Вначале Син запустила их в сауну, не очень горячую, но душистую, возбуждающе пахнущую какими-то незнакомыми Лене травками. Потом положила Лену на кровать, скинула свой похожий на кимоно халатик и, оставшись обнаженной, стала делать ей массаж – на первый взгляд, обычный расслабляюще-разогревающий.