Генерал артиллерии Гельмут Вейдлинг, командующий танковым корпусом XLI, а затем, по совместительству, комендант Берлина, после окончания Второй мировой войны вспоминал:

«Я увидел Гитлера 24 апреля… До этого меня вызывали к нему год назад. Вид фюрера поразил меня. Он стал развалиной: голова у него бессильно свисала, руки дрожали, он что-то невнятно бормотал…».

И таких свидетельств имеются десятки… В Берлине распространился слух, что Фюрер сошел с ума16.

IV управление (гестапо) и VI управление (политическая разведка) располагались в разных зданиях, расстояние между которыми превышало десять километров. Поэтому регулярные встречи руководителей этих ведомств – Генрих Мюллер и Вальтера Шелленберга в коридоре выглядят странно.

Просмотр трофейной кинохроники в разрушенным за неделю до этого здание РСХА Генрихом Гиммлером и Вальтером Шелленбергом. Перед началом сеанса хозяин кабинета предлагает опустить светомаскировку и открывает шторы. На часах около 20 часов вечера. Середина февраля. Яркий солнечный свет брызжет из окна.

Начнем с того, что VI Управление РСХА никогда не занималась борьбой с инакомыслием на территории Германии. Так что обращение сотрудника IV Управления (тайная полиция) за помощью к своему коллеге из внешней разведки выглядит, мягко говоря, странно.

А дальше – интересней. Штирлиц сначала выясняет у начальника тюрьмы, как обращались с узником – пастором Шлагом (актер Ростислав Плятт), а потом вообще забирает его, сославшись на письменный приказ Вальтера Шелленберга. Странно все это, ведь VI Управление РСХА не имело право производить аресты и проводить следственные действия на территории Германии.

Еще один интересный эпизод. Советский разведчик спрашивает начальника тюрьмы насчет физика Рунге (актер Григорий Лямпе): применяли ли к нему метод устрашения? Но причем здесь начальник тюрьмы? Метод устрашения – элемент следственной тактики, то есть исключительная прерогатива следователя. Начальнику тюрьмы интересоваться методами ведения следствия не положено. По просьбе следователя он может, конечно, тоже немного попугать, но это занятие вовсе не такое тяжелое, чтобы просить кого-то о помощи. Да и немцы ведь люди склонные к порядку. Ну, спросил бы Штирлиц хотя бы, к примеру, так: «Не знаете ли вы случаем…?». И, скорее всего не услышал бы ничего в ответ, так как собеседник был приучен хранить служебные тайны и не обсуждать их с посторонними.

Когда советский разведчик приезжает домой, то приходящая горничная вручает ему порцию корреспонденции, в том числе несколько писем. Вряд ли он отсутствовал больше, чем один день, а писем уже несколько. Вопрос в том, от кого они. Маловероятно, что это письма от немецких фронтовых друзей, которые решили написать ему с передовой. Если верить фильму, то он одинок и испытывает потребность в общение. Это проявляется не только в шахматных партиях с фрау Заурих (актриса Эмилия Мильтон), но и в сцене с бездомной собакой.

Официальная цель его командировки в этот город – поиск пропавшего «Фау-2». Хотя руководитель РСХА Эрнст Кальтенбруннер (актер Михаил Жарковский) подозревал его в срыве операции «Возмездие» – уничтожении Кракова. В фильме есть интересный эпизод, когда «шеф восточного управления гестапо» обергруппенфюрер СС, генерал войск СС и генерал полиции Фридрих Крюгер (актер Евгений Кузнецов) долго объясняет Эрнсту Кальтенбруннеру, почему он посвятил сотрудника другого управления в подробности операции, а потом просит не наказывать коллегу. Сам же для искупления вины готов отправиться на фронт. О том, что на самом деле происходило в Кракове, и какую роль во всей этой истории мог сыграть Штирлиц – мы подробно расскажем во второй части книге.

В этом эпизоде есть и еще две исторических ошибки.

Во-первых, в структуре гестапо не было «восточного управления». Вопросами оккупированных территорий занималась Управленческая группа D. А за генерал-губернаторство «отвечал» отдел D II17.

Во-вторых, Фридрих Крюгер находился в Польше до ноября 1943 года (занимал пост статс-секретаря по вопросам безопасности в правительстве генерал-губернаторства) и действительно мог участвовать в руководстве процесса поиска пропавшей «Фау-2». Затем до апреля 1944 года занимался тренировкой частей 7-й добровольческой горной дивизии СС «Принц Евгений», которая дислоцировалась в Югославии. А с 20 мая 1944 года командовал 6-й горнострелковой дивизией «Норд» (дислоцировалась в Финляндии, воевала в Норвегии и Дании). С 26 августа 1944 года – командир V горнострелкового корпуса СС. В феврале 1945 года назначен высшим руководителем СС и полиции в Вене18.

Эпизод, когда Штирлиц принимает шифрограмму из Центра, даже спустя полвека после выхода фильма, продолжает оставаться предметом дискуссий. Основная полемика развернулась вокруг ответа на вопрос – могло или нет передавать «Московское радио» новости для некой геологической партии, которые можно было услышать в Берлине?

Есть два варианта ответа на этот вопрос. И все они не в пользу создателей «Семнадцати мгновений весны».

Первый, да могло, если дело происходило в годы «холодной войны». Хотя процедура в деталях отличалась от той, что продемонстрирована в фильме. Женский голос монотонно зачитывал группы цифр. Агент, сидя у радиоприемника, их записывал. А потом расшифровывал.

Второй, нет, не могло, так как советская разведка в годы Великой Отечественной войны использовала не голосовой, а тоновый режим передачи сообщений (с помощью азбуки Морзе).

По утверждению генерал-майора в отставке Ивана Петрова:

Обе радиостанции работали с использованием телеграфного ключа, применяя азбуку Морзе19.

Допустим, что для чекиста сделали исключение. Непонятно, правда, зачем нужно было заставлять советского разведчика слушать «Московское радио»? Если следовать логике сюжета, то что бы он получить новое задание и начал действовать. При этом мало кто задумывается, что регулярное прослушивание «Московского радио» ставила Штирлица на грань «провала». Ведь гестапо могло установить в его доме аппаратуру для аудиоконтроля за всем происходящим в помещение. Ведь в начале фильма Штирлиц попал под подозрение гестапо.

Голос за кадром: советские танки достигли границ Германии. Но в кадре в это время отнюдь не танки, а самоходные артиллерийские установки (САУ): тоже с пушками и на гусеничном ходу, но это всё же не танки.

Голос Ефима Копеляна за кадром читает личное дело Йозефа Геббельса: «Образование среднее». Наверно главный пропагандист Третьего Рейха был талантливым гимназистом, если сумел в 1922 году защитить диссертацию «Вильгельм фон Шютц как драматург. К вопросу об истории драмы романтической школы» и получить степень доктора философии Гейдельбергского университета. А до этого, с 1917 по 1921 год, сыну бухгалтера пришлось прослушать курсы лекций во Фрейбургском, Боннском, Вюрцбургском, Кельнском и Мюнхенском университетах20.