Николай решил, что наличие спутницы необходимо, чтобы поднять свою репутацию в обществе, получить статус человека продвинутого, идущего в ногу, или, может быть даже, опережающего свой уровень. Часто его можно было видеть в компании людей, которым он был вовсе не интересен, где его не слушали и не замечали. Изредка Коле удавалось к кому-нибудь вклиниться на время, лишь бы доказать всем, что он голубых кровей и действительно принадлежит к высшему обществу, каким бы это общество ни было на самом деле. Можно ли найти кандидатуру лучше, чем та, которая всех интересует, но никому еще не открылась?
Впрочем, не все в жизни поддается расчету, особенно в сфере человеческих отношений. Не сложно догадаться, что Алина и не посмотрела в сторону Коли. Она даже не сделала надменного лица, ничто не изменилось в ее выражении, когда Николай решил с ней познакомиться. Она сказала, что ее не интересуют отношения с ним, попросила прощение за доставленное неудобство и попросила больше ее не беспокоить. Для Коли эта новость не стала ударом. Он знал, что легко не будет, однако масштаб происходящего предвидеть не мог. И вскоре один только его вид начал смущать Алину. Конечно, это «вскоре» длилось несколько месяцев. Все это время он поджидал ее в коридорах, всегда прогуливался рядом с классами, где у нее проходили уроки, улыбался и даже (как сам рассказывал) писал ей письма. Ее ответ вызревал долго. Но что можно сделать, чтобы отвести от себя назойливое внимание, не создавая лишнего шума? В какой-то момент Алине пришла в голову подходящая мысль, она решила оскорбить чувства Николая. И нашла, пожалуй, самый подходящий для этого способ.
В середине марта, когда до каникул оставалось всего две недели, Алина встретила в коридоре Колю, незаметно вручила ему клочок бумаги и попросила передать Павлу. Вот, воистину, иррациональный ответ, женская логика, если хотите. Любой ревнивый человек, наверное, лопнул бы от злости, а Николай был ужасно ревнив. Такое осмеяние, конечно, не могло его устроить. Он не мог даже и предположить, что вся эта история не важна Алине, и она никому из школы не рассказывала о его признаниях.
Николай подозвал Павла на перемене, перед столовой и попросил уделить ему минуту.
– Я слушаю, – ответил Павел.
– Если можно, я хотел бы поговорить с глазу на глаз, тет-а-тет, если возможно. – Николай недоверчиво посмотрел на Кирилла, после перевел взгляд на Павла и еще сильнее нахмурился.
– Я скоро, – кинул Кириллу Павел и пошел вслед за Колей. – Что тебя интересует?
Коля протянул ему помятый клочок бумаги, когда они нашли тихий угол в крыле, где проходили занятия у начальных классов. Здесь никто не стал бы их искать.
– Вот это письмо меня интересует. Можешь пояснить, что здесь написано?
Павел взял записку и быстро ее прочел, после долго посмотрел на Колю:
– Что конкретно ты хочешь узнать у меня? Это письмо я лично вижу впервые и недоумеваю, кто его автор. Но это явно любовная записка.
– Я умею читать, – язвительно отозвался Ник. – Меня просили передать это тебе.
– Спасибо, – нерешительно произнес Павел. – Только зачем оно мне, и кто просил его передать?
– Алина.
Павел посмотрел в сторону:
– И зачем ты пригласил меня сюда, тем более, зачем ты читал это письмо, если оно адресовано не тебе?
Николай недовольно фыркнул:
– Захотелось. Она просто… – он запнулся и несколько секунд смотрел в пол. – Она просто не твоя. И письмо это должно быть не тебе.
– Что же, можешь оставить его себе, если хочешь. Но если оно адресовано мне, откуда столько уверенности, что оно не мое?
Вот тут Николай изменился в лице. Он понял, что грубостью ему ничего не добиться, только хуже сделает. Тем более, что Павел уже ознакомился со всеми деталями послания. В этот момент Колю осенило, он схватил Павла за рукав, наклонился к нему и зашипел:
– Только не говори никому! Я жить не могу без нее, только о ней и думаю. Оставь мне эту записку и не ходи к ней. А если она сама к тебе подойдет, скажи, что она тебе совсем не нравится.
Павел недоверчиво посмотрел Коле в глаза, но тот продолжил:
– Понимаю, что прошу слишком много, но ты ведь добрый человек, помоги мне, я больше ничего у тебя не попрошу.
– Ладно. – Павел высвободил руку. – Я помогу, но только не думай, что буду помогать тебе всегда. Иди, куда шел, пока я не передумал.
Впоследствии, вся эта история была пересказана Кириллу. Но он даже не посмотрел на Павла, отделавшись короткой фразой, что знает Алину вне школы, и чтобы Павел не обращал на эту невинную ее выходку никакого внимания. И Павел действительно забыл об этом. Только через день до Павла дошли слухи, что Коля все же ходил на это назначенное Павлу свидание, и что Алина более доходчиво объяснила ему, что не желает его видеть. Как бы то ни было, к Павлу, вопреки всяческим ожиданиям Николая, никто так и не подошел.
Надеюсь, вы простите мне такое непоследовательное изложение фактов, но амурная трагикомедия Коли более показательна в контексте их поездки в «Парус». Ник напросился ехать вместе с ними, потому что знал, что Вера пригласит с собой Дарью, а Коля уже некоторое время вынашивал коварные планы по ее соблазнению – уж очень он хотел быть на выпускном вечере с девушкой. Что же было такого в этой Дарии, что заинтересовало Николая? За время учебы в старших классах, Коля постоянно подбивал клинья под девушек, которые были ему не по зубам – в старших классах девочки вообще мало внимания уделяют сверстникам. Он, правда, наивно полагал, что только звезды не ездят в метро, но и Дарья здесь вполне поспевала за своими подругами, встречались, конечно, исключения, но в основном на мальчиков своего возраста она глядела свысока. Именно поэтому шансов у Коли, конечно же, не было. Даша не заметила всех его стараний, впрочем, вряд ли она была бы им сильно обрадована. А Коля только краснел и раздражался, особенно, когда замечал, что втихомолку над ним посмеиваются все его товарищи. Тем не менее, под раздачу попал именно Павел:
– А ты-то чего смеешься? – залепетал Коля недовольным голосом. – Можно подумать, что сам ты просто так сюда приехал, не из-за Веры!
Павел, насколько это было возможно в той ситуации, попытался сохранить лицо и только презрительно отрезал, что ничего так не радует, как неудача товарища. Он, конечно, не успел посмотреть в глаза Вере. Наверное, ей самой было в это трудно поверить, хотя и нельзя сказать, что она ни о чем таком не догадывалась. Она знала, что своим присутствием здесь обязана Павлу, и что его приглашение не было случайным. Но открывшаяся вдруг правда сильно ее смутила.
Как бы то ни было, Павел так и не смог поднять в этот вечер свой взгляд на Веру. А она так и не смогла смириться с переменами. Эта их встреча прошла в молчании. Он лишь безмолвно проводил ее взглядом, когда они вышли из автобуса по дороге домой. Что в этот момент было в ее душе, никто не знает. Так же как никто не узнал, насколько было плохо Павлу, когда они лишь тихим кивком головы попрощались, и он не пошел ее провожать.
Зима в тот год наступила рано. Обычно осень затягивалась на несколько дождливых месяцев, теперь же морозы ударили раньше срока. Осень прекратила свое безнадежное сопротивление уже в начале ноября, выпавший еще нерешительный снег уже не растаял. Это было подстать настроению Павла. Он ужасно не любил осень, не любил ее томительной неопределенности и неоправданных надежд. Только несколько последних дней, когда среди беспробудной серости возникали, бывало, небольшие просветы, чуть-чуть скрашивали его хандру. Зима, напротив, при всей своей безжизненности, всегда вселяла какое-то чувство основательности, надежности, не было в ней решительно ничего мятежного и беспокойного.
После случившегося Павел две недели не появлялся в школе. Он просидел в тот день у подъезда до позднего вечера, а на следующий день проснулся с температурой. Конечно, его болезнь не была тяжелой. Он просто не хотел появляться в обществе. Теперь, как ему казалось, дорога туда будет для него закрыта до окончания школы. Вопреки мыслям Павла, никто не узнал об этом случае. Никому не было до этого дела. Павел не предполагал даже, каково в эти дни было Вере. Она винила себя в пропусках Павла. Ее преследовала мысль, что в школу он больше не явится, что они никогда больше не увидят друг друга. Спросить об этом кого-нибудь из его знакомых она боялась и ни с кем этого вопроса не поднимала. Только сердилась на младшего брата, который учился в той же школе и прекрасно знал о ее «маленькой тайне». Но от всех этих семейных неурядиц ей становилось только хуже, она подолгу бродила по улицам, с одним желанием побыть в одиночестве.
